В следующий миг в комнату с чаем вошел Бен. Алекс вопросительно посмотрела на Томми. Тот довольно улыбался.

– Даже не думай, – процедила она сквозь зубы. – Ты уже посылал его со мной на днях.

– Просто больше никого не нашлось, – пробормотал Томми, кладя ей на плечо руку, как будто хотел отключить некую невидимую кнопку.

Он прекрасно знал, что в иных ситуациях пользы от Бена – как от козла молока, не говоря уже про его талант спихивать с себя на чужие плечи бумажную работу. Алекс была почти уверена: Томми не станет выделять ей такого, с позволения сказать, «помощничка». По крайней мере, не сейчас.

– Мне пора, – сказала она и начала собирать сумку.

– Хорошо. Главное – не забудь, что сегодня днем у нас встреча по Хэмишу Джингеллу, – напомнил ей Томми, направляясь к себе. – Бен, ты зарегистрировал звонок, поступивший по тому ребенку с Норт-Хилл?

– Именно этим занимаюсь! – чуть раздраженно крикнул в ответ Бен.

– Кстати, родители Хэмиша будут присутствовать? – спросила вдогонку Алекс, пока Томми не скрылся за дверью.

– Судя по всему, мать. Папаша снова в бегах.

Такой ответ ничуть ее не удивил. Отец Хэмиша работал водителем-дальнобойщиком. Более того, в разных концах страны у него было как минимум еще пятеро детей, причем каждый по той или иной причине был известен работникам социальных служб.

Алекс развернула кресло, еще раз проверила, нет ли новых сообщений на мобильнике, и направилась к двери. Шансы Хэмиша в обозримом будущем вернуться к матери стремились к нулю. Причина же заключалась в том, что Хэмиш, похоже, до сих пор не отказался от своего желания воссоединить младшую сестричку с ее создателем.

Дойдя до двери, Алекс внезапно вспомнила, что ей нужно предупредить Принсов о своем визите к ним. Описав изящный пируэт, она вернулась к столу и поискала в компьютере номер их телефона.

– Алло, это миссис Принс? – вежливо уточнила она, когда на другом конце линии ей ответил женский голос.

– Кто ее спрашивает? – последовал не слишком любезный вопрос.

– Работник социальный службы.

– Иди ты знаешь куда! – И связь оборвалась.

– По-моему, очень даже неплохо, – сухо прокомментировала Саффи.

Алекс выгнула брови.

– Кто бы сомневался, – не без гордости ответила она. – Кстати, я не ослышалась? Ты вроде бы как изъявляла желание составить мне компанию? Здорово, я так и знала, что могу на тебя рассчитывать.

– Честное слово, я бы всеми руками за, если бы на мне не висело телерасследование, – солгала Саффи. – Ну, ты сама понимаешь…

Саффи была сомалийкой, и в данный момент помогала телерепортеру с расследованием случаев женского обрезания в местной сомалийской диаспоре. Алекс не могла представить себе ничего более омерзительного, что можно сделать с ребенком, – вернее, могла, потому что сталкивалась с такими вещами постоянно, – и потому была готова принять отговорку Саффи.

Через десять минут она уже выезжала за пределы старого унылого бизнес-парка. Внезапно ее внимание привлекла молодая семья, входившая в один из загородных мебельных магазинов. Ее сердце забилось быстрее от радости. Маленькая девочка со светлым конским хвостиком сидела на плечах у отца, в то время как мать строила комичные гримасы сидевшему в коляске малышу. Как хорошо, что в этом мире есть миллионы дружных, счастливых семей, где дети чувствуют себя в безопасности, где их любят, где они, слава богу, даже не представляют все те ужасы, с которыми Алекс едва ли не каждый день сталкивалась по работе.

Доехав до приморского бульвара, Алекс бросила взгляд в сторону горизонта. Пожалуй, она успеет забрать Дэниэла, прежде чем начнется гроза. С другой стороны, лучше не зарекаться. Вдруг ей придется доставить мальчика к двери дома под раскаты грома и вспышки молнии – этакие световые и шумовые эффекты главного события этого дня.

Свернув с бульвара, промчавшись мимо городского бассейна, она выехала на дорогу, которая, извиваясь, вела в гору, спускаясь затем в южную зеленую часть города. По пути она начала мысленно составлять список отчетов, которые ей предстоит написать, когда она вернется в офис.

Энни Эш, некогда вечно пьяная, толстая, погруженная в депрессию мать-одиночка двоих детей, теперь встала на путь исправления и могла рассчитывать получить детей обратно. Служба поддержки семьи сотворила с ней чудеса – она даже похудела со ста двадцати килограмм до девяноста. И до сих пор придерживалась диеты. По крайней мере, так она вчера заявила Алекс – причем, одарила голливудской улыбкой: она явно побывала и у зубного врача. Ну а самое главное – с того ужасного дня, когда Алекс была вынуждена забрать у нее детей, у нее во рту не было ни капли алкоголя.

Тогда Энни даже не пыталась оспаривать это решение. Она была подавлена и в ужасе от себя самой. Она прекрасно понимала, что не справляется со своими материнскими обязанностями. Со слезами на глазах она честно призналась, что забыла, когда в последний раз готовила еду для своих детей, Бекса и Вики, не говоря уже о том, когда их мыла. Тогда Алекс поклялась, что поможет ей вернуться к нормальной человеческой жизни.

И теперь склонялась к тому, чтобы поддержать идею вернуть детей матери, которая пока имела право посещать их лишь по выходным. Чашу весов Фемиды в пользу Энни должен был перетянуть и тот факт, что недавно она подала заявление о приеме ее на работу на неполный рабочий день в качестве уборщицы.

Следующим в списке значился Тайрон Миллер, чей так называемый дядя (а на самом деле очередной любовник матери) был тот еще мерзавец.

Алекс была уверена: когда мальчик не в школе, этот негодяй держит ребенка в запертой комнате, хотя ни сам Тайрон, ни его мать никогда в этом не признаются. Так что пока Алекс не в состоянии ничего доказать.

Самая большая проблема инспекторов отдела опеки – отсутствие прямых доказательств. Невозможно собрать доказательства, что дети подверглись насилию, даже тогда, когда у самой Алекс на этот счет не возникало никаких сомнений.

Затем Алекс мысленно принялась перебирать документы, подшитые к делу Джесси Мур, двенадцатилетнего сгустка ненависти и ярости. Мать девочки умерла пару лет назад, а тетя, на которую было возложено опекунство, выбросила ее на улицу.

Внезапно зазвонил ее личный мобильник, и Алекс, порывшись, выудила его из сумки. Звонил Джейсон. Надеясь, что полиции поблизости нет, она ответила на звонок.

«Ты думаешь, правила существуют для того, чтобы их нарушать», – тотчас прозвучал в ее голове голос приемной матери Майры.

– Привет, все в порядке? – спросила она, сбрасывая скорость на лежачем полицейском на Таннет-Хилл.

– Да, а у тебя?

– Как обычно, запарка, но я справлюсь. Главное, скажи мне, что ты приедешь на технический прогон.

– Всенепременно. Если повезет, мой последний заказ сегодня будет буквально в паре шагов от дома. Так что, возможно, я буду там даже раньше тебя.

У Джейсона был свой небольшой строительный бизнес. Не иначе как для него нашлась работа у какого-нибудь соседа, что хорошо, лишние денежки не помешают. Ведь в последнее время дела шли довольно вяло.

– Замечательно, – похвалила его Алекс. – Значит, я смогу заехать в дом престарелых, узнать, как там поживает наша дорогая Милли. В воскресенье, в последней раз, когда я приезжала ее проведать, Милли спала. Кстати, ты получил сообщение от Габи? Какие у нее планы на выходные?

– Получил. Ты уверена, что после премьеры тебе захочется тащиться через полграфства в Девон?

– Это всего лишь сорок минут пути, в зависимости от количества машин на дороге. Не хотелось бы ее подводить? А ты как думаешь?

– В принципе, я не против. Хотя, по идее, выходные я должен проводить с детьми. Или ты забыла?

Алекс тотчас поникла. Да, она забыла. Вернее, предпочла стереть это из памяти.

– Если только Габи не против, – продолжал Джейсон, – мы вполне могли бы взять их с собой. Лично я не вижу причин, почему мы не можем это сделать.

Вообще-то причин было предостаточно – неизвестно, как его старшая отнесется к двойняшкам Габи. Впрочем, Алекс не стала говорить этого вслух.