- Извиняюсь. У нас тут, говорят, в последнее время вампиры появились, вот и приходится быть настороже. Хотя сам я ещё ни одного не встретил. А ты, и вправду, к королю едешь?
Дилль сразу погрустнел.
- Вправду. Хотя, если честно, лучше бы я в Тригороде остался.
Монах недоверчиво посмотрел на парня.
- Бывал я Тригороде - ничего такого в этом городишке нет, из-за чего следовало бы там оставаться, - безапелляционно заявил он. - Или ты, дружище, мне врёшь, или...
- Или, - вздохнув, подтвердил Дилль. - Долго рассказывать.
- Исповедуйся - облегчи душу, - предложил монах.
- Иди ты, - беззлобно ответил Дилль. - Я в силу Единого не очень-то верю.
- А если под чарочку-другую? Здесь кабак неподалёку, там подают отличный окорок, ну и хмельное отменное. Между прочим, мальцы именно оттуда меня и выдернули. Вампир, вампир...
- С этого бы и начинал, - Дилль погремел кошелём с остатками медяков. - Показывай дорогу.
Когда Пембл, злющий и замёрзший, отыскал Дилля в кабаке, тот уже был, мягко говоря, изрядно навеселе. А монах, представившийся парню, как брат Герон, прикладывал поистине титанические усилия, чтобы не уснуть прямо за столом.
- ... и тогда я ему крикнул "испробуй-ка силушки бога..." Эй, ты меня слушаешь?
- Кнешна, - подтвердил долгим кивком монах. - Испробуй силушки Бога - это действительно мощно. А говорил, что в Единого не веришь.
- А как же в него верить, если я его не видел? - удивился Дилль. - В драконов, к примеру, верю. В магию верю - вон на каждом шагу лавки чародейские. Или фонари замагиченные, что светят у нас в Тригороде на главной площади. Их у нас, кстати, аж три штуки. Да хотя бы вот доказательство, что она есть, - с этими словами он показал зачарованный амулет монаху. - А твоего Единого никто не видел, хотя, конечно, за церковью все признают некую силу.
- Порочная мысль, - покачал головой Герон. - Ты вампира видел?
- Не-а.
- Правильно, иначе уже давно бы на том свете почивал. Но ведь ты веришь, что вампиры есть.
- Ну-у, рассказывали всякое... К тому же, тела людей находили без крови и с укусами на шее.
- Я читал в монастырской библиотеке, что после вмешательства Единого, целые вампирские кланы переставали существовать, - привёл заключительный довод монах. - И прочая нечисть креста - символа Единого, боится. Значит, он есть.
- Символ?
- Единый. Подожди, ты же мне что-то рассказывал.
- Да. А на чём я остановился?
- Что-то про "отведай". Или "испробуй" - пытаясь вспомнить, наморщился монах. - В общем, про еду.
- Точно! Подсовывает мне "мамочка" тарелку, а там такая гадость. Я ей и говорю, отведай сама, что наварила. А она...
- А она тебе эту тарелку на голову опрокинула, - послышался рядом с ними сердитый голос Пембла. - Я тебе где велел ждать? Почему покинул гостиницу? Накладываю штраф в два золотых окса из твоего будущего жалования.
Брат Герон выпучил глаза, услышав про такой безумный штраф. На лице его отчётливо читалась мысль "если штраф в два золотых, то какое же должно быть жалование у драконоборца?" Похоже, под воздействием винных паров мысли монаха имели свойство самопроизвольно материализовываться, потому что этот вопрос услышали все. Пембл машинально ответил "десять оксов", потом спохватился и жестом велел Диллю выметаться из кабака.
Диллю, конечно, было жалко двух золотых, но с другой стороны он ещё ничего, кроме обещаний не получил. Однако, если так пойдёт и дальше, то он приедет в столицу уже в роли должника. Чтобы больше не нарываться и не испытывать терпение королевского курьера, он попрощался с монахом (тот даже всплакнул) и поплёлся вслед за Пемблом в гостиницу.
*****
Собратьев по несчастью у Дилля прибавилось. В Верхнем Станигеле Пембл недаром остановился на целый день - он рекрутировал ещё одного "убийцу дракона" - охотника по имени Йура. Охотник - заросший бородой до самых глаз, оказался мужиком ещё менее разговорчивым, чем королевский курьер. Диллю из него удалось вытянуть только то, что Йура - лучший охотник во всей округе, в одиночку ходил на саблезубых медведей, круглый год жил в лесу, а в городе появлялся только сбыть добычу да взять заказ на новое саблезубое чучело. Разумеется, при встрече с Пемблом он не устоял против искушения получать десять золотых в месяц (на всякий случай - это его заработок за несколько удачных лет), вот так и оказался в одной компании с Диллем.
Больше длительных остановок в пути не было - то ли Пембл выполнил план по набору кандидатов в смертники, то ли в его списке болванов больше никого не значилось. Дни текли однообразно до отвращения. Дилль взял пример с Йуры и честно пытался спать всю дорогу, однако его деятельная натура протестовала против такого времяпрепровождения. С другой стороны: чем можно заняться в почтовой карете в обществе молчаливых спутников? Единственными развлечениями были безуспешные попытки разгадать тайну зловещего амулета да разглядывание пергамента, который Дилль обнаружил у себя на следующий день после отъезда из Верхнего Станигеля.
Этот клочок выделанной кожи содержал короткую надпись: "Сия грамота дана драконоборцу Диллитону Тригородскому в утверждение того, что он не вампир, а верный слуга Единого нашего Бога". Подпись: брат Герон. И печать в виде креста, выжженная на тонкой коричневой коже. Когда браг Герон успел нацарапать "сию грамоту", Дилль решительно не помнил. Видимо, в промежутке между бесчисленными пробами вин из погреба (кстати, хозяин кабака разрешал монаху, как постоянному клиенту, ходить в погреб самому).
"Славно мы в с Героном посидели, - вздохнул Дилль, - пока этот клятый Пембл не пришёл и не попортил компанию".
В этот момент Диллю в голову пришла мысль, а почему, собственно, Пембл искал его по всем закоулкам Верхнего Станигеля, если мог дать приказ через свой амулет? Ведь в Бафине он так и поступил, и Дилль был вынужден, даже того не понимая, сам прийти туда, где курьер его ждал.
Он озадаченно почесал в затылке - улучшения мыслительной деятельности не произошло. Обращаться с расспросами к Пемблу, очевидно, было бессмысленно, а потому Дилль за неимением другого занятия принялся думать на эту тему. Полчаса спустя единственным предположением, более менее похожим на правдоподобное, осталось то, что его амулет на какое-то время перестал действовать, из-за чего королевский курьер и не смог приказать Диллю явиться на почтовый двор. А, возможно, амулет вообще перестал действовать.
Эту догадку Дилль проверил тем же вечером, попытавшись улизнуть с постоялого двора, где путники остановились на ночлег. Амулет действовал - Дилль это понял, когда его с непреодолимой силой потянуло обратно. Проверка работоспособности замагиченной безделушки обошлась парню ещё в два золотых окса, и он в очередной раз решил больше не давать Пемблу поводов для репрессий.
Однако, странность поведения королевского курьера не давала покоя пытливому уму, и Дилль нашёл, как ему показалось, подходящее объяснение. Видимо амулет не подействовал из-за состояния самого Дилля в тот вечер - как говорится, он "нализался до бровей". Видимо, магия перестала воздействовать на мозг, заполненный алкогольным дурманом, решил Дилль и воспрянул духом. Всё не так безнадёжно - выходит, есть способ сбежать из-под надзора Пембла и его магического амулета. И не просто сбежать, а скрыться насовсем...
- Ага, и потом всю жизнь пьянствовать, - возразил сам себе Дилль. - Нет уж, такой выход не для меня! Надо придумать что-нибудь другое.
Но времени придумать у него уже не осталось - на горизонте показались башни Тирогиса. Дилль, забыв про наложенное на него заклятье и не обращая внимания на холодный воздух, торчал в окне кареты и жадно всматривался в сверкающие верхушки знаменитых башен. Вон та, с крышей из красного золота - часть королевского дворца, а две серебряных - это академия магов. Остальные, те, что пониже и менее вызывающие, принадлежат Кланам Высокорожденных. Когда-то давно, ещё до нашествия некромагов, башни в столице служили посадочными площадками для драконов, но после Величайшей битвы прирученных и дрессированных драконов не осталось. Дилль, как и любой житель Ситгара, знал это.
