*****
А в кабаке "Стойло ржавого дракона" Дилль, рассчитавшись с нанятыми "покупателями" и четырьмя мальчишками, подсчитывал прибыль. Герон и Гунвальд изумлённо смотрели на горку золота - ну, ладно, каршарец - он до последнего не верил, что план Дилля сработает, а монах сам же принимал от торговца деньги, и тем не менее, всё равно выглядел удивлённым. Дилль сортировал монеты и сверялся со своим списком.
- ... так, кто у нас тут ещё? Блеру мы должны золотой и один сребреник. Откладываем два и два. Эрстану - десять золотых. Теокийцу с кудлатой бородой - никак не запомню его имя - шесть сребреников. Итак, у нас получается, за минусом оплаты нашим наёмникам, мальчишкам, хозяину кабака за лошадь, беспокойство, за помощь и за то, что он сейчас выгнал остальных посетителей... - Дилль сосредоточенно перекладывал монеты из одной кучки в другую, и вскоре на столе высились две горки монет: большая и маленькая. Ну, совсем маленькая. - Проклятье!
Монах и варвар озадаченно переглянулись.
- Может, я чего-то не понимаю, - протянул Гунвальд, - но мне кажется, что барыш у нас невелик.
- Невелик, - шмыгнув носом, подтвердил Дилль. - Извиняюсь, друзья, немного не рассчитал. Надо было нанимать меньше покупателей. Или если бы Герон сторговал эликсир по два сребреника, а не по полтора...
- Вот и шёл бы сам уламывать этого прощелыгу! - надулся монах.
- Не обижайся, Герон, ты справился отлично - я бы так не смог! - уверил монаха Дилль, ещё раз посмотрел в список и вздохнул. - Получается, мы наварились от силы на золотой. Это мой просчёт. Я верну вам затраченные...
- Тебе в какой глаз дать: правый или левый? - осведомился варвар. - Это же надо "вернёт он"! Да я не знаю сколько тебе должен за то, что ты этого вонючего хорька наказал!
- Дилль, я был лучшего мнения о твоих мыслительных способностях, - поддержал каршарца монах.
- Ну, хорошо, тогда пойдём, отдадим долги, - Дилль сгрёб монеты со стола в мешок и отдал его Гунвальду - у каршарца деньги будут под надёжным присмотром. - Эх, и чего я раньше в Тирогис не перебрался? Как здесь, оказывается, легко заработать деньги...
Друзья покинули кабак и отправились в пажеские казармы. Не успели они пройти и квартала, как им встретился маг Эрстан, спешивший куда-то с сосредоточенным видом.
- Вот и наш первый кредитор! Эрстан... - позвал его Дилль, вспомнил, что он с магом не наедине и поправился: - То есть, господин маг! Не могли бы вы принять от нас долг?
С этими словами Дилль высыпал в руку ошалевшего мага десять золотых.
- С ума сошёл, прямо на улице показывать такие деньжищи? - спросил Эрстан, разглядывая золотые кругляши. - Значит, твоё дельце выгорело?
- Выгорело, - ухмыльнулся Дилль. - Зло наказано, долги идём возвращать. Мы даже не остались без прибыли, хотя она могла бы быть и побольше. Да и ладно - без пяти минут покойникам деньги ведь всё равно не нужны.
- Это да, - хмуро сказал маг. - Погоди, ты зачем мне дал десять оксов?
- Брали пять, отдаём десять, как договаривались.
- Я же сказал, вдвойне можешь не возвращать, - маг вернул пять монет Диллю.
Дилль не стал протестовать, сгрёб золотые и предложил немедленно отпраздновать удачно провёрнутое дело. Маг покачал головой.
- Спасибо, но мне нужно попасть в Академию до вечерней зари. А вы не задерживайтесь, если не хотите пострадать. Завтра в полдень к нам в казарму придут высшие маги из Академии и граф Бореол - лорд-наместник короля в Неонине. Они скажут краткую воодушевляющую речь, после чего отряд уйдёт на марш.
Друзья проводили взглядами ушедшего мага. Гунвальд сердито махнул рукой.
- Ну вот, только у нас золотые зазвенели, как он испортил настроение. А я уж думал в "Стойло дракона" вернуться.
Дилль и Герон синхронно вздохнули - действительно, какая может быть гулянка, если каждую минуту будешь думать о том, как бы не опоздать в казарму. Вдруг рядом послышалось негромкое покашливание.
- Кхе, кхе, здравствуйте, уважаемые! Драконоборцы, если не ошибаюсь?
Говоривший оказался невысоким мужчиной с куцей бородёнкой и пухлыми щеками. Дилль нахмурился, отметив крупную брошь в виде паука на груди незнакомца - принадлежность к почтенной гильдии ростовщиков и заимодавцев. Паук был из золота, значит, человек принадлежал к самой верхушке гильдии. Коротко говоря, тот ещё кровосос. Монах тоже скривился - без сомнения, заметил брошь. А Гунвальд, как истинный варвар, плюнул под ноги ростовщику и отвернулся. Ничуть не смущаясь столь откровенным пренебрежением, незнакомец продолжил:
- Меня зовут Рикнер Златолюбивый. Знаю, знаю, вы думаете, если я ростовщик, значит только и мечтаю, как бы обмануть несчастных. Но я веду свои дела честно - это, кроме великого множества горожан, засвидетельствует вам брат Хисм. А он не просто монах, он - личный причётник герцогини Отморской. Правда, говорить он не может, поскольку дал обет молчания в честь избавления герцогини от чёрной чумы, но его личная печать всегда подтвердит мою правоту.
Дилль только сейчас заметил, что рядом с ростовщиком стоит ещё кто-то. Брат Хисм оказался ещё меньше ростом, чем Рикнер - он, наверное, мог бы выступать в бродячем цирке в роли карлика. Ни лица монаха, ни его телосложения нельзя было разглядеть - серая ряса из толстой серой ткани надёжно скрывала фигуру, а низко надвинутый капюшон оставлял для обзора только русую бороду. Монах молча поклонился драконоборцам, вертя в руках столбик с личной монашеской печатью.
- Пусть вас не обманывает моё прозвище, - продолжал вещать ростовщик, - я, конечно, люблю золото, но я также ценю и своё слово. И слово моё крепче камня!
- Я видел мягкие камни в Стангерде, - буркнул Гунвальд. - Рассыпаются прямо в руках, стоит только сжать.
- Каршарский юмор известен всем, - сверкнул белыми зубами ростовщик. - Но давайте перейдём к делу. Я случайно услышал ваш разговор с уважаемым магом Эрстаном, а потому рискнул побеспокоить...
- Короче, чего тебе надо? - на сей раз варварской манерой общения блеснул Герон. - Говори и проваливай!
- У вас есть деньги, которые, увы, вам могут и не понадобиться, - с делано-сокрушённым видом сказал ростовщик. - Я предлагаю вам отличную сделку: за каждый золотой я готов дать двадцать, когда вы вернётесь с победой из Неонина.
- А если мы не вернёмся? - поинтересовался Дилль. В принципе, ответ он и так знал, но хотелось услышать от ростовщика.
- Тогда эти деньги будут потрачены на нужды столицы. Я передам их в королевскую казну, оставив себе только десятую часть. Как видите, я рискую многократно, надеясь получить лишь малую часть...
- Ну ты и жлоб! - не удержался Дилль. - Ты же ничем не рискуешь - из Неонина ещё никто с победой не вернулся! У тому же, тебе никто не помешает просто прикарманить наши деньги и никуда их не передавать.
- Брат Хисм будет гарантом того, что я выполню все договорённости, - замахал руками Рикнер. - В противном случае меня постигнет месть Единого, а от этого, как вы знаете, не спасают даже контрзаговоры магистров из академии.
- Покажи печать, - Герон повернулся к крошечному монаху.
Тот послушно поднял печать вверх. Краткая вспышка ярко-жёлтого света блеснула на столбике, высветив какие-то буквы. Герон пожал плечами и отступил на шаг.
- Вроде настоящая. Но что-то не верю я хитрой роже этого паука.
- А мне кажется, он дело говорит, - прогудел каршарец. - Не знаю, как вы, а я собираюсь вернуться в Тирогис, став победителем дракона. И деньги мне пригодятся.
Дилль, который в своё возвращение, тем более триумфальное, не очень-то верил, тем не менее задумался. В конце концов, а чем он рискует? В случае успеха у него будут деньги, а если погибнет, то какая разница, что будет с золотом, которое он доверит этому пухлощёкому ростовщику? К тому же, даже в случае собственной гибели можно позаботиться не только о себе.
- Гунвальд прав, - поддержал он каршарца. - Я, пожалуй, тоже согласен вверить этому честному торговцу наше золото, но с одним условием: деньги получит любой из нас троих, кто вернётся в Тирогис.
