Дверь с шумом открылась. Доменик вздрогнула от неожиданности. Мимо нее прошла сестра Алекса. От удивления у Амеги слегка приоткрылся рот. Девушка, которая всегда выглядела, насколько это было возможно, сногсшибательно, стояла перед ней босиком, в мятых зеленых брюках и майке с характерными пятнами после урока химии. Ее шикарные волосы были спутаны и растрепаны, а глаза, вместо обольстительного блеска, покрывали бессонные ночи полные переживаний и слез. В стеллаже с книгами по биологии, Центавра пыталась найти нужную, но по ее лицу было видно, что думает она вовсе не о предстоящем экзамене. Злобно «рыкнув», девушка схватила первую попавшуюся книгу и села за стол напротив Амеги. Доменик следила за тем, как Амели беспорядочно листала учебник, будто пытаясь найти там информацию о том, что могло случиться с Алексом. Амега ощутила облегчение. Наконец она нашла того, кто сможет понять ее. Оставалась главная задача, как сделать так, чтобы об их разговоре никто не узнал. В поле зрения девушки попали серебряные лампы камер слежения.

Центавра сжимала книгу так, что костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Сказать, что она была расстроена, значит не сказать ничего. Она была в ужасе оттого, что ее брат не подавал никаких признаков жизни вот уже два дня. Она зажмурила глаза, чтобы не дать воли слезам и почувствовала, как книга в ее руках разорвалась пополам. Она выдохнула. Стало немного легче. Открыв глаза, увидела, как все сидящие в зале смотрели в ее сторону. Девушка почувствовала ярость.

— ЧТО!? — Крикнула она что было сил.

Ее крик, прорезал тишину и разлетелся по всему залу. Через пару секунд вновь стало тихо, все вернулись к чтению материала. Все кроме Амеги. Девушка решительно бросила взгляд на камеру и мысленно протянула из нее луч ко второй, затем к третьей и четвертой, образовав вокруг них невидимую паутину, затем закрыла глаза. На экране, показывающем библиотеку, в кабинете Бена, прошла еле заметная рябь. Бен уловил ее, но сделал вид, что ничего не заметил.

Проделав задуманное, Амега спокойно встала с места, будучи уверена в том, что для камер она все еще за своим столом. Девушка села рядом с Центаврой. Амели взяла в руки части книги и соединила их вместе, думая, что они склеятся. Но книга по-прежнему разваливалась. Части полетели на пол. Центавра положила руки на стол и опустила на них голову. Амега протянула к ее ладони руку, но не успела прикоснуться.

— Чего? — не поднимая голову, спросила Амели.

— Я хотела поговорить с тобой.

— Ты не видишь, что я не в настроении?

— Именно поэтому я и здесь. У нас с тобой одна и та же беда. Наши братья….

— Молчи, я не хочу этого слышать! С Алексом все хорошо, он скоро вернется. И тебе лучше сесть на место. Кончай свои фокусы.

— Еще ни разу не поймали. Жду дебюта.

Центавра облокотилась на спинку стула, ее волосы приняли еще более беспорядочный вид. Лицо было такое же измученное, как и у Амеги.

— Ты чувствуешь Зеро? — Вдруг спросила Амели.

— Вот уже два дня ничего. А ты?

Центавра помотала головой.

— Мне страшно. — Вдруг сказала она.

— Мне тоже, но мы должны доверять им и не терять надежды.

Центавра впервые улыбнулась.

— Как скажешь.

Несколько секунд они просидели молча, пока не заговорила Центавра.

— Я заметила, что тебя не было на психологии?

— Это любимый предмет Зеро. Я не могу ходить туда без него.

— Значит, ты ничего не знаешь?

Амега насторожилась.

— Чего не знаю?

— Профессора Чибикова сегодня утром нашли мертвым в своей комнате.

— ЧТО? Что с ним случилось?

— Его убили. Он нарушил правила. Устроил занятие, на котором позволил студентам задавать друг другу вопросы и общаться. Это нам Ивел рассказал, когда привел нового педагога.

Амега стукнула кулаком об стол.

— Чибиков был единственным, с кем можно было поговорить просто так, ни о чем. А теперь и его нет.

— Видимо осознанно на это пошел. Он ведь не дурак, знал, чем это все обернется.

Внезапно прозвучала громкая сирена, которую включали только в случае нападения на школу. Амега вернула камеры в обычное состояние и вместе с Центаврой выбежала из библиотеки.

Алекс открыл глаза. Они меняли цвет каждые две секунды. Ужасно болела голова, ноги и руки. Он лежал на пластиковой койке, принимающей форму его тела. Над ним висел монитор, на котором горела надпись «75 %». Рядом с ним находился полукруглый, прозрачный цилиндр, в котором перемещались маленькие зеленые диоды, напоминающие форму бобов, от которых исходило тепло. Алекс был одет в белую одежду из легкой, приятной ткани — жилет и брюки. Жилет был расстегнут нараспашку. К его грудной клетке были присоединены три небольшие, красные присоски, которые также были на пальцах рук и ног. Внезапно они изменили цвет на желтый, и парню стало легче дышать, монитор тут же показал изменения — «78 %». Алекс огляделся по сторонам. Стены в помещении были приятного салатного цвета, потолок и пол — белого. Кроме Алекса здесь был еще один мутант, высокий рыжеволосый парень в сером длинном халате. Он стоял спиной к Амели перед большим монитором компьютера, висящим на стене, который показывал восстановленные и ожидающие восстановления органы. Под экраном был стеклянный стол, на котором стояли сосуды и пробирки с различной жидкостью, хирургические инструменты и многое другое. Парень надел перчатку и стал вынимать пинцетом из матового сосуда зеленые диоды, и пропускал их через пластиковое кольцо, находящееся на уровне его головы. Амели только сейчас заметил прозрачную трубку, тянущуюся от кольца до цилиндра, в который попадали новые диоды.

— Очнулся? — Спросил парень, не поворачиваясь.

— Где я?

— Скоро узнаешь. Я не тот, кто должен тебе все объяснить.

— Где Зеро, он жив?

— Жив.

Алекс облегченно вздохнул. Казалось, силы вновь вернулись к нему, но монитор нельзя было обмануть, он показывал «78 %».

— Я могу его увидеть?

— Боюсь, что нет, он в глубокой коме. Будем надеется, что наш аппарат его вытащит.

— Я должен его увидеть.

Амели попытался подняться, но ноги не послушались.

— Эй — эй, думаю, что не стоит этого делать.

Он помог Алексу лечь, и койка снова приняла форму его тела.

— Даже если твой организм достиг восьмидесяти процентного восстановления, это не значит, что ты можешь ходить. Тебе удастся сделать не больше пяти шагов, прежде чем потеряешь сознание. Постарайся уснуть.

— Я не смогу уснуть.

— Сможешь.

Алекс заметил, что диоды поменяли цвет с зеленого на белый, прежде чем погрузился в сон.

Проснувшись, Амели почувствовал силу. Руки и ноги могли двигаться, голова не болела, глаза перестали менять цвет и остановились на болотном. Монитор показывал сто процентное восстановление. В помещении никого не было, и парень решил найти Зеро. Выйдя в коридор, он заметил, что дверь напротив приоткрыта и вошел внутрь. Сердце екнуло. Внутри был Доменик. Он находился в том же положении что и некогда Алекс: та же кровать, одежда, только вместо зеленых диодов висели красные и на пальцах и груди держались фиолетовые присоски, подключенные к стеклянной емкости, из которой по трубочкам текла белая жидкость. Монитор показывал двенадцати процентное восстановление. Дыхание Зеро было хриплым и слабым. Алексу стало не по себе. Он взял его руку и произнес:

— Дурень ты дурень.

— Чувствуешь свою вину перед ним?

Алекс вздрогнул и обернулся. Позади него стоял темноволосый мужчина средних лет, в сером, длинном халате. На его щеке была татуировка змеи.

— Кто вы?

— Ты стоял перед выбором, уйти или остаться, спасти его или бросить, но принял верное решение.

Его напор не нравился Алексу.

— Откуда вы…

— Все те годы твоего обучения в Соуле, тебя только и делали, что учили быть жестоким, безжалостным убийцей. Однажды ты переоценил свою силу и чуть не лишился жизни, поэтому и пытался остановить Зеро. С другой стороны, ты очень хотел увидеть, что он умеет, но после того как Зеро выложился по полной, ты понял, что должен помочь ему. Но от помощи он отказался. Это разозлило тебя, и ты ушел, возненавидев себя за то, что переступил через правила и искренне захотел кому-то помочь. Но ненависть продлилась не долго, а именно, до крика Зеро.