- Дай мне умереть спокойно, - прошептала я. Я не могла кричать, и с трудом могла говорить.

- Не так быстро! – смеясь, произнес изверг. Его забавляла беспомощность жертвы. – Ты умрешь так, как я этого захочу.

Теперь он ударил меня по лицу. Я закрыло лицо рукой, и только тогда заметила кровь на моей руке: инстинктивно я прижала руку к ране. Эта кровь стала символом неизбежной смерти. Я уже не надеялась выжить.

- Пожалуйста, дай мне умереть. Не заставляй мучаться…

О чем еще я могла просить? Смерть была неизбежна. Так пусть же она будет быстрой…

Он бросил мне пистолет. Я схватила его, поднесла к своему виску и нажала на курок. Осечка! Нажала снова…

- Там был всего один патрон. А за твои пальчики спасибо. Теперь все поверят, что это самоубийство, - он присел рядом со мной. – Ты только представь, как отреагирует твой дядюшка, - он взял меня за подбородок. - Как думаешь, он любил тебя? Сомневаюсь, - он говорил почти шепотом, но я прекрасно слышала каждое его слово, причинявшее, пожалуй, куда большую боль, чем пуля, застрявшая где-то в груди. А так хотелось не слушать его! - Ты молодая, даже симпатичная. Не смотря на пару ссадин на твоем личике. А ведь я почти не испортил тебя. Ты будешь красивой до последнего, - «Пожалуйста, замолчи!» - пронеслось в голове. Казалось, больнее быть не может, но он продолжал говорить, и каждое слово было подобно удар ножа. Удару прямо в сердце. - Признаться честно, мне жаль тебя. Хотя и совсем не много. Ты сама выбрала свой путь. Что хотела, то и получила. Ведь никто не заставлял тебя спать с ним, - он усмехнулся.

- За что? – прошептала я.

- Просто я тебя ненавижу, - он встал и снова ударил меня…

Снежная ночь в горах.

Там мы были после Рождества. Прекрасное место: светлое, чистое, во всех смыслах.

В ту ночь мы с Альфом решили выйти на прогулку. Пройтись по горным тропкам, только вдвоем. Вместе…

Не смотря на теплую одежду, вскоре я замерзла.

- Прохладно, - заметила я, и Альф обнял меня.

- Я согрею тебя, малышка, - сказал он. А ведь мог бы предложить пойти в дом.

Он нежно поцеловал меня.

- С тобой так хорошо.

- И мне с тобой. Альф, с тобой мне настолько легко…

Он улыбнулся:

- А без меня?

- Не знаю, - я уткнулась ему в плече. – Когда я остаюсь одна… мне становится все равно. Мне очень тяжело. И не хочется совсем ничего. Разве что на север. К пингвинам…

- Да, хорошо на севере, - заметил он, глядя вдаль. – Жемчужно, светло. А у пингвинов животы теплые, - он взял мое лицо в свои руки: хотел поцеловать меня. – Ну, в чем дело, котенок? – только сейчас он заметил слезы у меня на глазах. – Тебе вот так плохо?

Я кивнула.

Тогда он еще крепче прижал меня:

- Ничего, маленькая, ничего. Ты душевно замерзла, поэтому так. Я тебя согрею, и все будет хорошо. Мое солнышко снова будет сиять, - он осторожно поцеловал меня в висок, после смахнул слезинку с моих ресниц. – Ты можешь думать что угодно, но дороже тебя у меня нет. И все, что я делаю – это ради тебя. Хотя ты этого еще и не понимаешь…

Сон ушел. Все растаяло, как туман, как снег, выпавший в ту ночь. Нежность объятий сменилась дикой болью в груди.

Я открыла глаза.

«Неужели это правда?» - я хотела вдохнуть, и новая волна боли прошла через мое тело. Я еще сильнее сжала пистолет в руке.

Мне оставалось только ждать смерти. Сколько мне еще жить? Несколько минут? Часов? Каждый вдох причинял мне невыносимую боль. Хотелось кричать, рыдать, но я не могла позволить себе это. Тогда боль стала бы еще сильнее. А смерть не торопилась, заставляя себя ждать долго. Может быть, у нее другие дела?

«Альф! Как ты без меня?» - вдруг пронеслось у меня в голове. Мой милый Альф, если бы ты только знал, что они сделали с твоей девочкой!

Я с трудом дотянулась до ящика стола и достала свой дневник. «Альф, я надеюсь, он попадет к тебе. Любимый…» - я была рада, что всегда хранила ручку прямо в дневнике. Взяв ручку, я написала всего три слова: больше не могла. Перед глазами все расплывалось.

Я закрыла дневник, кое-как добралась до сундука и спрятала дневник под него. Альф не может не заметить эту тетрадь, на то он и художник, чтобы замечать маленькие детали…

Дикая боль, смешивающаяся со страхом, даже с ужасом, не отпускала меня. Мне не хватало воздуха, хотелось сделать вдох, но пуля входила все глубже. Я прижалась щекой к холодному полу, сжала руки в кулаки, ногтями царапая свои же ладони. Губы я искусала в кровь, но легче не становилось.

Я снова взяла пистолет. Еще несколько попыток: может быть, боги смилостивятся надо мной и пошлют мне еще один, случайно затерявшийся патрон? Нет…

Я прижала колени к груди. Так было немного легче.

«Надо перестать плакать» - подумала я, но так и не смогла справиться со слезами. А дышать было все труднее. Я делала короткие вдохи, в момент, когда мое тело давало мне передышку, когда спазм на мгновение отпускал легкие. Но вместе со спасительным воздухом я получала новую волну невыносимой боли…

Жизнь покидала мое тело. Медленно, но верно. Меня знобило, хотелось завернуться во что-нибудь теплое, но я уже не могла пошевелиться. Силы уходили из моего тела, вместе с кровью, по капле…

За окном становилось все темнее. Наверное, было уже часов двенадцать ночи.

«Альф, милый мой, ты, наверное, уже спишь. Больше я не увижу тебя. Будь счастлив, и прости, что я не слушала тебя. Это я виновата!» - как бы мне хотелось сказать это ему! Сейчас я отдала бы все, только чтобы в последний раз увидеть его, посмотреть в его голубые глаза, прижаться к его груди, сказать, как сильно я люблю его…

Боль не уходила. Эта боль, ужасная, физическая боль, ничто, по сравнению с тем, что творилось у меня в душе. На секунду я представила себе, что будет с моими родными. Представила заплаканное лицо мамы, бледного, шокированного Альфа, рыдающую сестру, брата, беспомощно смотрящего на меня. Мне не нужно было придумывать, что будет с Лео: я помнила, как он смотрел на меня, когда я пришла в себя после попытки самоубийства. Что, хотела? Вот она, смерть, пришла…

«Но я хочу жить! Я хочу быть с моими родными! За что, Господи, за что? Прости, мамочка, за все прости! И все простите!» - мысленно я обращалась ко всем, кто мне дорог. Мне не дали попрощаться с ними…

Сегодня днем я обещала Генриетте, что мы встретимся на выходных. Хенни не хотела отпускать меня, даже предлагала переночевать у нее. Наверное, что-то чувствовала. А я не послушала ее…

Не слушала я и Альфа. А ведь он знал, что мне угрожает опасность! Потому и контролировал меня, потому и не отпускал от себя ни на шаг! Но даже Альф не догадывался, что смерть найдет меня в моей комнате…

Мои родные и мои друзья заботились обо мне. А я не ценила. За это и поплатилась!

Мне стало лучше. Боль ушла, я смогла вдохнуть. Холодно тоже не было. Очень захотелось спать, глаза просто сами закрывались. Я знала, что это конец. Мои последние секунды в этом мире. Но страшно мне уже не было. Я больше не сопротивлялась: знала, что смысла уже нет. Даже если бы меня сейчас нашли, они не спали бы меня. Не вернули бы меня к жизни…

По сути, что такое жизнь? Путь от рождения к смерти. И вот, я подошла к концу этого пути. Мой путь был короток, но насыщен событиями. Были те, кого я любила, и те, кто любил меня. Было и плохое, но хорошего все же больше. Наверное, я все же не зря пришла в этот мир. Просто все, что предназначалось мне, уже сделано. Или же больше не имеет смысла.

Что там, за гранью? Скоро узнаю. Я уже не боялась смерти: если за гранью и нет ничего, значит, мне не о чем жалеть. А если есть – буду жить там и ожидать встречи с теми, кто мне дорог.

Мне вдруг показалось, что Альф рядом со мной. Как будто он обнял меня, и весь ужас закончился. Я прижалась к его груди. Мне было хорошо, как никогда. Я была счастлива…

- Я люблю тебя, Альф, - прошептала я. Он улыбнулся мне и провел рукой по моей щеке – его любимый жест…