Так началось двухнедельное сидение на макгазировке и пословицах: «Когда приходит любовь, уходит рассудок», «Некрасивая жена дом приберет, красивая по свадьбам гуляет»…

На пятнадцатый день явилась Елена, и было ей чуть за двадцать; она прямиком направилась в туалет. Джонатан поспешил занять пост у двери, сторожко озираясь, не приблизится ли какой-нибудь толстяк. Едва Елена вышла, он загородил дорогу.

— Вы меня не пропустите? — вежливо спросила она.

Не узнала! Слава богу, не придется забираться еще дальше в прошлое.

— Прошу извинить, — сказал он. — Я инспектор, проверяю качество Макдоналдсовских туалетов, провожу опрос посетителей. Не уделите ли минутку? Всего пара вопросов. Во-первых, — торопливо импровизировал он, — вы ходили по-маленькому или по-большому?

О господи! Он наслушался разговоров мамаш с их чадами. А сам, кажется, уже целый век ни с кем нормально не общался.

— Извращенец! — возмутилась Елена, а затем ее лицо побледнело. — Джонатан…

— Вы меня знаете?

«Уж лучше так, — подумал он, — чем предстать перед ней в роли извращенца».

— Этого просто не может быть! Галлюцинация! Дайте же пройти наконец!

— Любимая, не надо волноваться, все в порядке…

Он пытался силой удержать Елену, но она вдруг остановилась сама.

— Твой запах! Я его где угодно узнаю. О боже мой, я сплю, все это снится…

— Нет, счастье мое, ты не спишь, успокойся. Представь, что ты зачарованная принцесса, и позволь галлюцинации тебя спасти. Галлюцинация обожает тебя.

Елена закрыла на секунду глаза, а потом заплакала.

— Такое не может произойти в реальности. Я, наверное, умерла!

— Ты мне нужна живой. В смысле, ты живая, и ты мне нужна. Я здесь, между прочим, неделями просиживаю, макводу пью… Не плачь.

— Потому что мои слезы — не маквода? — Она захохотала как безумная. — Ты молод! — И Елена пустилась в пляс.

А он-то думал, что выглядит на десять лет старше.

Для достижения стабильности и повышения вероятности он торопливо рассказал возлюбленной про определенную неопределенность и неопределенную определенность, теми же словами, что услышал от нее, — как будто читал молитву или заклинание. Скоро они окажутся у него в гостинице или у нее в квартире, лягут в постель…

Джонатан допустил серьезную оплошность, перестав уделять внимание окружающему. И вдруг раздалось:

— С дороги!

Ему и воздуха-то едва хватило на два слова, этому одышливому голосу, и все равно он звучал воинственно и предварял столь же агрессивное действие, обусловленное не то инерцией движения, не то шовинизмом толстяков. Огромные ручищи, за которыми следовала циклопическая туша, вторглись между Джонатаном и Еленой, разделили их. Когда затмение прошло, Елена исчезла.

Джонатан, убитый горем, вернулся за стол. В краткий миг их свидания Елена явно удивилась тому, как молодо он выглядит по сравнению с Джонатаном, которого она встречала в своем прошлом. Так что же это, он обречен сидеть в «Макдоналдсе» и зубрить турецкие пословицы, пока не постареет достаточно, чтобы, отправившись еще дальше в прошлое, прибыть (с учетом путешествия во времени) мужчиной более чем зрелым? Впрочем, последний скачок добавил десять лет к его настоящему возрасту: похоже, нет смысла выжидать еще столько же перед новым переходом.

Джонатан вызвал из памяти нестираемый образ — мертвое тело Елены после той страстной ночи, случившейся в его прошлом, которое для нее было будущим. Как же хочется быть совершенно чистым и прозрачным в ее глазах, ведь такова природа великой истинной любви — не должно быть никаких тайн друг от друга. Но ни в коем случае Елена не узнает о том, как она умрет, о том, какими будут ее последние, а его первые объятия! Подобные мысли причиняли ему душевную боль, однако при этом парадоксальным образом питали безграничную любовь и страдание от разлуки. Его тоска неудержимо росла и в конце концов превратилась в буйный лесной пожар. Как говорят турки в разделе «Yokluk», или «Отсутствие»: «Hasret ateşten gömlektir, тоска — огненная рубашка».

Постепенно он забыл и про время, и про возраст. Закрыл глаза и сосредоточился. И еле расслышал:

— Эй, мимо вас мое кресло не проезжает.

Цены в «Макдоналдсе» упали еще ниже. «Отец всех словарей» исчез, хвала Аллаху, и в заведении Джонатан заметил только одного посетителя с избыточным весом.

Как вынырнувший из воды пловец, Джонатан провел рукой по волосам и понял, что их осталось немного. Зашел в мактуалет посмотреться в зеркало: на него взглянул Джонатан лет шестидесяти. А может, пятидесяти восьми или шестидесяти двух, точно не определить. Похоже, движение против времени сравнимо с разгоном до скорости света. В пространстве чем сильнее ускорение, тем больше масса, и вот уже по весу вы сущий исполин, тогда как на внешности это не отражается. Что же до путешествия во времени: чем дальше вы забираетесь, тем быстрее стареете. Еще пару лет в прошлое, и Джонатан, возможно, превратился бы в столетнего старца. И куда, спрашивается, уходит его непрожитая жизнь? Должно быть, служит топливом для хронопутешествий. А ведь Елена теперь еще моложе; мыслимо ли, чтобы Джонатан показался ей сексуально привлекательным?

И к тому же Джонатан шестидесятилетний среди молодых посетителей «Макдоналдса» смотрится неуместно. Наверное, кажется им этаким макпедофилом.

Вот еще одна задачка: как сохранить должную бдительность, не привлекая к себе внимания постоянными поворотами головы?

На выручку в который раз (а может, все-таки в первый?) пришла мусорная корзина, наводя на мысль о том, что судьба пока Джонатану благоволит. Выброшенная кем-то книга называлась «Разъяснение правил гольфа».

«Гольф — игра одиночек», — утверждала книга. Ну, в точности как его поиски Елены!

«Гольф — игра сложная, но это потому, что такой ее делаем мы. В душе человека, когда он собирается ударить по мячику, поднимаются все его подавленные желания и страхи. Демоны эти частью придуманы им самим, частью вызваны в воображении сложностью предстоящей игры…»

Да, разумно. Необходимо успокоиться.

«Знай свой мячик».

Тоже добрый совет. Но Джонатан не сомневался: свою возлюбленную он узнает в любом возрасте. Даже тринадцатилетней!

Помолодеть еще хоть чуть-чуть он ей не позволит, во имя приличий, пусть даже и сам будет дальше стареть.

«В гольфе иногда нужно вбросить мяч, чтобы он вернулся в игру. Вы стоите прямо, держите мяч вытянутой рукой на уровне плеча, а затем отпускаете его. Мяч не должен до падения на землю коснуться человека — будьте осторожны, если у вас большой зад, а то заденете ягодицу и придется вбрасывание повторять».

Неделями, а то и годами просиживать на макстульях — это, конечно, нижней части туловища не на пользу, но что тут поделаешь? Не заниматься же в мактуалете ритмической гимнастикой или йогой.

К счастью, прошло всего лишь десять дней, прежде чем в «Макдоналдс» заглянула юная, но вполне узнаваемая Елена с подружкой — на сей раз не по нужде, а чтобы подкрепиться. У каждого подростка в жизни бывает период, когда верится, что «быстрая еда» не навредит. Джонатан, научившийся терпеливо ждать, смотрел, как Елена пачкает губы кетчупом и медленно сосет через соломинку молочный коктейль, сама не ведая о том, что великолепно играет роль воплощенной чувственности. По прикидкам Джонатана, ей было не больше семнадцати. Она выглядела абсолютно невинной, но в глазах уже посверкивали искорки, которые спустя годы превратятся в так восхищавший его лучистый свет. Происходящему не было прецедента в мировой истории: мужчина смотрел на девушку, которую встретил однажды и полюбил на всю жизнь, — и смотрел задолго до того, как случилось и то, и другое. Чтобы правильно описывать подобные ситуации, наверное, нужно придумать новое время глаголов.

Джонатан побаивался мактуалетов, на поверку они оказались коварными разлучниками, да и в любом случае были неромантичными, хоть и подвергались ежечасной уборке.