Она кивнула, глядя на него снизу вверх из-под его подбородка и отчаянно пытаясь поверить. Встречный воздушный поток трепал её короткое платье.

- Ты - в центре вселенной, а центр всегда невредим, - продолжал он шёпотом, с дрожью понимая, что вот-вот ещё чуть-чуть и ему больше не захочется ни о чём думать. - Смотри, как красиво.

Внизу, в ущелье, оранжевое постепенно сходило на нет, уступая пространство, в котором больше не нуждалось, надвигающейся на землю ночи.

- Я хочу тебя, - сказала она, когда его ноги коснулись чёрного дна.

Я знаю, молча согласился он. Ни о какой любви пока ещё не было никакой речи.

***

Потом, когда мир снова обрёл очертания, они долго шли пешком, и на её измятое белое платье слетались и садились голубые ночные мотыльки. Знал ли Роберт о том, что у него родится сын?

Он просто об этом не думал.

8. 2327 год. Бенжи.

Я - Бенжи, я - посредник. Правда, не знаю между кем и кем. Или между чем и чем.

Я вожу удивительных существ из одного удивительного места в другое удивительное место. Но чем дальше, тем более странной кажется мне моя работа, потому что от такой перестановки слагаемых сумма удивительного в той локальности, которая меня окружает, абсолютно не меняется.

Странно: что-то перевернулось в моём мире, - я стал по-другому воспринимать тот мизер, тот почти нуль, который всё это время так виртуозно притворялся мной. И не менее странно, что мне всё это странно. Потому что...

Бенжи, вспомни: ты машина, ты умеешь не врать. Потому что она любит тебя. Поздравляю тебя, Бенжи, - нуль, имеющий значение, нулём больше не является.

Серебристые ладони Бенжи легли на приборную доску. Ему не нужны были экраны, шкалы и индикаторы для того, чтобы знать, как именно течёт настоящее здесь, внутри его челнока.

Ему не нужны были глаза для того, чтобы знать, что там, внутри Альфы, настоящее тоже течёт вполне определённым образом: Ая так и будет стоять, уткнувшись лбом в двери шлюза до тех пор, пока дрожь от работающих двигателей орбитера будет слышна через стектонит, - пока он не отстыкуется.

Бенжи держал руки на приборной доске и пальцы его дрожали.

Он был машиной и не умел нервничать. Руки его никогда не были источником дрожи. В полёте дрожь всегда приходила к нему снаружи - с кормы, в которой гудели основные двигатели, или с дополнительных двигателей системы ориентации, или с фюзеляжа, и он никогда не придавал этой дрожи значения. Нет, не так: придавал, но значение это всегда было чисто практическим - количество оборотов, скорость, состояние оборудования.

Бенжи не умел нервничать, но он умел делать выводы.

Сегодня дрожь, приходящая от маршевых двигателей на его тонкие пальцы, означала не только частоту вращения двигателя, - сегодня она означала, что мироздание откололо его от себя.

Он осознал себя личностью.

Строго говоря, согласно накрывшему его осознанию, личностью личность делало вовсе не умение решать поставленные задачи. Он слушал, как гудят двигатели, выбирая топливо из подвесных баков, и рассуждал о социальности.

Как это ни парадоксально, думал Бенжи, но что касается человека, то личностью его делает именно социальность.

Будучи машиной разумной, андроид, естественно, знал, что такое систематика.

Конечно, если придерживаться логики, была группа, с которой он тоже мог бы себя соотнести. Но 'AI-DII', выгравированное у него на шее, вовсе не делало его личностью - так же, как наличие рук, ног или головы не делало личностью человека. Личностью личность делало умение испытывать необходимость и находиться в этой необходимости.

Нужда, думал Бенжи, вот именно то, что придаёт вещам и явлениям ценность и отличает их друг от друга.

Он не испытывал нужды в том смысле, в котором испытывают её люди: он никогда не хотел есть, пить, спать или согреться.

Нужда его была несколько иного характера: он нуждался в свободном доступе к нужной информации, в точности адресов, в соблюдении последовательности команд.

Нужда, испытываемая им, была не такой глубокой, как, скажем, человеческая потребность дышать, но, тем не менее, тоже была нуждой.

Бенжи не имел никакого представления о глубине и интенсивности чувств, но он имел представление о глубине и интенсивности.

Теоретически, думал он, человек по имени Ая вроде бы нарушал законы родства со своей видовой группой, испытывая необходимость в существе, кардинально отличавшемся от него самого. Но с другой стороны (так же теоретически) человек по имени Ая оставался человеком, - испытывающим извечную тягу к неизведанному.

В Ае не было ничего странного, - странное просыпалось в нём самом: он, никогда не выделявший себя среди себе подобных, теперь, неожиданно для себя самого, задумался о том, что разница всё-таки существует.

Пока Бенжи, никогда ничего для себя не желавший, таким образом смутно и издалека всматривался в собственные желания, челнок его привычно и быстро перекачал из пассажирской гондолы под стектонитовый купол Альфы воздух, в котором высадивший пассажира андроид больше не нуждался, и отстыковался от шлюзовой камеры.

***

Грузовой терминал Орли встретил его мелким моросящим дождём.

Мокрая посадочная полоса была пуста и густо светилась красным, за её пределами между похожими на птеродактилей лунниками суетились люди и важно вышагивали портальные грузовые автоматы, что-то откуда-то разгружая и снова загружая.

Под громкое 'пшшш' испаряющихся с обшивки дождевых капель и бубнёж электронного диспетчера Бенжи провёл материнский челнок над красной полосой и дальше, в самый конец веера - на семнадцатый путь.

Развернув его хвостом к бетонной ограде, андроид в штатном режиме протестировал всё, что поддавалось тестированию, доложился центральному диспетчеру о том, что чрезвычайных происшествий нет, что в запчастях и ремонтном персонале не нуждается, забрался в машинное отделение и вышел в сеть.

***

Бесконечное так-так-так-так. Это тактовый генератор. Это жизнь процессора, это жизнь машины, это жизнь Бенжи.

Ни сна, ни отдыха, ни усталости, - только одиночество, хитро маскирующееся в сети под всеобщую взаимную заинтересованность.

Чьи-то форумы, блоги, справочники, магазины, мессенджеры...

Какая им разница, кто ты, Бенжи? Рябь. Пустая серая семантическая рябь - налогоплательщик, покупатель, клиент...

Бенжи замер в нерешительности, определяя смысл собственных действий, а, следовательно, и направление - кто я? куда мне? Ему, чьи миллиарды операций в секунду уходили не на обслуживание целого легиона клеток печени или кишечника, а на понимание и построение логических связей, потребовалось несколько долгих секунд на то, чтобы решить - сегодня всё будет по-другому.

Андроид нащупал у себя желание: привычный дрейф стал ему больше не интересен.

Внутренний мир Бенжи мало отличался от внешнего, с одинаковым энтузиазмом он мог обрабатывать как то, что приходило к нему через глаза и уши, так и то, что текло цифровыми потоками по радиоканалам.

Бенжи не видел того, что видели реализаты - у него на это просто не было нужных 'глаз' и 'ушей', но организовать мироздание, с которым имел дело, он был в состоянии.

Вдохновлённый Аей и парижской погодой, он нарисовал танцующий дождь, придумал к нему саундтрек и отправил видео Ае.