- Больно, - прошептала я. Наставник опомнился и разжал руки. Я ставилась на него. Наставник наконец-то сообразил меня развязать. Руки повисли, как плети. Мои мышцы отказались слушаться.
Наставник снова обнял меня и покачал, как маленькую. Я уткнулась носом в его шею. Нам не нужны были слова. Я знала, что всё уже закончилось, что мы живы. Что наставник переживает за меня и хочет как можно быстрее проверить, что у меня с головой и уложить отдыхать. Он знал, что я хочу по отношению к нему то же самое.
- Пошли, - подпирая друг друга, мы побрели к воротам гаража.
6
Я долго не могла поверить, что всё закончилось. Вот только что меня таскали по крепости, связанную и запечатанную, хотели убить, а вот я сижу в комнате и смотрю в окно, ожидая новостей со телеграфа.
Тех бандитов, что всё-таки достались орденцам живыми, повесили. Нескольких, вроде бы главнюков, оставили для расследования. Ими занялись приехавшие из Норнала рыцари-дознаватели.
Потери гарнизона можно было назвать катастрофическими. Совет мастеров крепости был уничтожен. На ногах остался только Серкел, но он лишился уха и правой руки. Ещё выжила Иоланта и рыцарь Кассий, но они ещё долго не вернутся в строй, если вообще вернутся. Все, кто был в крепости на момент захвата, кроме двух спрятавшихся претендентов, погибли или были покалечены. Погибли все рыцари. Практически не осталось кандидатов. Десяток детишек бандюки оставили в заложниках. Остальные...
Я, наверное, была единственной, кто не был ранен. Ну, физически. У меня ничто не было сломано, не текла кровь. Остались только ушибы и следы от верёвок. Наставник поймал стрелу в ногу. Не глубоко, но без своевременной помощи у него чуть не началось воспаление.
...Как оказалось, Серкел и наставник были правы. Крепость была захвачена быстро, многие даже не успели взяться за оружие. Сразу же после зачистки крепости и поимки всех бандитов, Серкел отправил двух ребят проверить станцию. Как оказалось, там ничего о случившемся не знали. Замаал приезжал к ним после захвата и сказал, что в крепости карантин. Мол, приползла болотная лихорадка.
Станционные и не подняли шума.
Линию в Норнал открыли только через четыре дня после того, как мы победили. Мы отправили запрос о помощи, и из опорной крепости приехала дюжина рыцарей и врачи.
Ох, о чём я ещё могу сказать?
Я не надорвалась. Несмотря на все приключения, я не надорвалась. Это настоящее чудо.
А вот наставник - да. Он спал двое суток подряд, не просыпаясь. Первые двенадцать часов он вообще не шевелился и словно не дышал, потом, к моему огромному облегчению, начал понемногу бормотать и ворочаться. Всё это время я его караулила. А что ещё оставалось делать? К тому же после всего случившегося нас старались не трогать лишний раз. Боялись, я полагаю. Я чувствовала их страх и опасения. Они видели, на что способна я, видели, на что способен наставник. Видели, что натворил Замаал. И боялись, что мы всё-таки не на той стороне, ждали какой-то подлости.
Переубеждать кого-либо у меня сил не было. Интересно, если бы мы погибли, они бы думали по-другому? Мы ведь помогли им, хотя могли отказаться и отсидеться у станции. Мы могли бросить их, едва запахло жареным: жители Дома Тишины обещали помощь, а не подряжались умирать за орденцев. Наставник надорвался ради них... Видели ли эти дети до встречи с нами хоть одного мыслеплёта, чтобы думать о нас плохо?..
Пока я сидела с наставником и ждала, когда он проснётся, твёрдо решила, что мы уедем домой сразу же, как только откроется путь в Норнал. О том, что, когда наставник очнётся, мне придётся срочно звать на помощь наших врачей, чтобы перевезти его, с повреждённым мозгом, старалась не думать.
Ко мне в комнату заходил Серкел, немного посочувствовал и спросил, не надо ли нам чего. Ничего было не надо, только отправить в Дом телеграмму, что мы живы.
Когда наставник проснулся, я чуть не разрыдалась от радости. Он смотрел на меня уставшими ввалившимся глазами и ждал, когда я перестану его трясти и нести радостную чушь. Потом попросил воды, чтобы умыться, и свежуюодежду. Или, если я так не хочу его никуда отпускать, позвать сюда Серкела или любого из оставшихся на ногах мастеров. Пришёл Серкел. Меня на время разговора выставили за дверь и велели пройти погулять.
Я посидела под дверью, пытаясь подслушать разговор, но наставник намертво огородил комнату от меня. Какой жук. А я ещё боялась, не случилось ли с ним непоправимого!
Пришлось и вправду идти гулять.
Во дворе было пусто. Столовая и весь корпус, где она находилась, сгорел во время штурма. Кирпичные стены выглядели нетронутыми, но внутри рухнули деревянные перекрытия. Теперь готовили и ели прямо около его стен, рассевшись на лавках или чурбанах. Когда я вышла, обедали несколько претендентов. Увидев их, я вспомнила, что не ела со вчерашнего дня.
Для меня нашлась плошка каши и кусок хлеба. Готовили претенденты, и еда у них выходила соответствующей. Ни вкуса, ни цвета, а запах ужасен.
Я присела недалеко от претендентов на покосившуюся лавку. Столов тут не было. Их вроде хотели поставить, но времени ни у кого не было.
- Привет, - помахала мне руками девушка-претендент. Я посмотрела на её лицо: простое, миловидное, в обрамлении светлых грязных волос. Где-то я её видела, но имени не помнила. Она догадалась о моём затруднении и представилась:
- Вермира. Мы с тобой были в одном отряде... ну... тогда.
- Точно, - кивнула я и улыбнулась. Извечный Огонь, как будто это всё произошло сотню лет назад. - Привет.
- Как ты? - она наклонилась в мою сторону. - Ты в порядке? Мы думали, что ты того... как все...
Я удивлённо посмотрела на неё, потом заставила себя улыбнуться.
- Нет, я жива. Хотя это удивительно.
Вермира кивнула.
- Я тоже не знаю, как выжила, - она подняла руку, и я заметила под рукавом повязку. - Думала, истеку. А меч теперь не смогу держать.
- Совсем?
Она пожала плечами и не стала уточнять.
Мы несколько минут молча ели.
- Знаешь, хорошо, что вы нам попались. Мастер Кассий сказал, что если бы не твой наставник, они бы погибли.
Я пожала плечами.
- Он выжил? Кассий?
- Да. Он мой дядя, если что, - добавила Вермира. - И ты тоже... помогла нам.
Я снова пожала плечами. Вермира помешала свою кашу.
- Ты знаешь, почему мастер... уже не мастер Замаал так поступил?
Я снова пожала плечами. Что-то слишком много я пожимаю плечами.
- Не знаю. Наставник сказал, что он ушел из нашего Дома Тишины очень давно, и он его не помнит. Наверное, он просто не честный человек.
Наставник со мной об этом не говорил. Но проговорился, что Замаал знал главных бандитов до того, как прибился к Ордену. Он считал, что Замаала поставили перед выбором: помощь бывшим друзьям или те сдают его Ордену. А Орден не прощает обмана...
... А ещё Замаан упоминал моего биологического отца. Он не сказал, кто это, был ли он в крепости, жив ли. Я не знала, волнует это меня, или нет. Возможно, стоит поговорить об этом с наставником. Но не сейчас. Потом. Позже.
Вермира кивнула мне, и мы доедали кашу в тишине.
Мы с наставником провели в крепости ещё несколько дней, пока в крепость не прибыл какой-то там важный-преважный магистр Ордена. Они с наставником снова поговорили за закрытыми дверями. Наставник вышел из комнаты задумчивым, держал в руках наградной орденский кинжал. Мне он сказал, что нас ни в чём не обвиняют, и мы можем возвращаться домой. Мы не стали тянуть, быстро собрали вещи и пешком направились к станции.
Я была рада уйти. Все эти дни тела убитых, которые собрали орденцы, лежали в леднике рядом со сгоревшей столовой. Я их не видела ни разу, но от мысли, что они рядом, становилось плохо. Мне очень хотелось домой.
На станции всё выглядело так же, как в тот день, когда мы прибыли сюда изо Льдов. Люди занимались своими делами, что-то строили, разгружали вагоны... Словно ничего не произошло. Мы купили билеты и сели в первый же поезд в Норнал. В составе было всего три обшарпанных вагона с деревянными лавками и плохо открывающимися стёклами. Мы заняли лавку в сидячем вагоне. Я сняла ботинки и легла, положив голову на колени наставника. Он положил ладонь мне на голову. Мы так ехали сначала по лесу, потом - через зыбкое марево Океана. Стёкла покрылись мутными разводами, поезд сбавил ход, и внутри вагона стало пахнуть жжёным металлом. Обычно я любила смотреть в окно в такие моменты. Океан казался мне красивым, пусть и опасным. Я смотрела в его туман, в цветные пятна, на пылевые завихрени и мелькающие среди них видения других земель, призрачных китов и птиц.
