– Это должно помочь.

"Прекрати глазеть на него, пока он не заметил!" Она заставила себя отвести взгляд от его тела, и стала смотреть на его лицо:

– А ты действительно в хорошей форме. – "О, мой бог. Я просто сказала это, вслух".

– Я – Виды. – Он пожал плечами. – Это генетика, к тому же я работаю в Службе безопасности. А чем ты зарабатываешь на жизнь?

– Я стул-жокей.

Его брови снова поднялись:

– Это что?

– Я работаю в офисе, большую часть дня сидя за столом. Моя версия упражнений – быстро вскочить, чтобы захватить телефон, если приходится оставить свой стол, чтобы отправить факсы или использовать копировальную машину. По большей части я имею дело с тоннами документов. Техническим определением для моей работы является «исполнительный секретарь», но я предпочитаю «стул-жокей». Звучит более захватывающе, по сравнению с тем, чем приходится заниматься на самом деле.

– Хотел бы я, чтобы это была моя версия физических упражнений. Мы бегаем по многу миль в день, и все время тренируемся.

– И для чего вы тренируетесь? Учитесь стрелять из оружия и наносить удары по цели – или вроде того?

– В основном борьба – и да, мы знаем, как использовать оружие, но мы хотим, чтобы наши рефлексы все время оставались на пиковых уровнях. Приемы рукопашной боевой подготовки, вот что мы в основном отрабатываем.

Она снова взглянула на его бугрящиеся на руках мышцы и эти широченные плечи. "Хватит пускать слюни". Смайли был полной противоположностью ее жениху. Карл был адвокатом. Единственное упражнение, которое он делал – иногда тусовался в каком-нибудь загородном гольф-клубе. Он был болезненно-бледный, всего на несколько дюймов выше, чем она, и весили они примерно одинаково. Смайли, должно быть, был фунтов на сто тяжелее, и казался ей очень высоким, даже сидя. Он был необыкновенно привлекательным, и она, безусловно, это заметила. "Я должна быть просто слепой, чтобы этого не заметить. И не забывай, что ты уже помолвлена".

Она еще глотнула чаю, но даже ледяной напиток не мог помочь ей остыть:

– Вау. Здесь действительно становится все теплее. – Вэнни уже чувствовала, как пот струится по ее спине и между грудей. Она немного подвигалась на своем стуле, жалея, что одета в юбку почти до щиколоток. Ее бедра тоже стали влажными, если это была потливость. – Может, я должна почаще зависать в этом баре. Здесь как в сауне. Кому тогда нужны будут упражнения?

Смайли поднял руку и помахал, чтобы привлечь внимание бармена. Парень подошел, но при этом не выглядел особо счастливым. Он все время держался подальше от прилавка:

– Что вам нужно?

– Женщине жарко, да и мне тоже – не могли бы вы включить кондиционер посильнее, будьте добры?

– Конечно. – Он развернулся и почти бегом кинулся к другому концу барной стойки.

– Так стараться получше нас обслужить – и после того, как уже получил большие чаевые, – пробормотала Вэнни.

– Он кажется испуганным.

Она посмотрела на Смайл:

– Ты так думаешь?

Он кивнул.

Она посмотрела на его руки:

– Ты снял свою куртку.

– И что?

Она облизнула губы и немного поерзала на своем сидении. Ее охватило внезапное головокружение, и она схватилась за край барной стойки, чтобы удержать равновесие, пока это не пройдет:

– Ты реально похож на качка.

– Это так страшно?

– Он, наверное, решил, что ты можешь пнуть его в задницу.

– Ой. Я никогда не нападаю на кого-то без причины. Должен ли я сказать ему, чтобы так не пугался? Я не представляю угрозы для человеческих самцов.

Она покачала головой:

– Просто игнорируй его. Некоторые люди – параноидальные дебилы.

Смайли сделал еще один глоток содовой:

– Ты считаешь, что я вселяю в него ужас, только будучи Видом.

– В меня ты его не вселяешь. Ты хороший.

– Спасибо. – Он поднял запястье, чтобы взглянуть на часы.

– Тебе пора уходить?

– Нет. Просто не могу поверить, что уже десять ночи. Не чувствуется, что так поздно. Я полагаю, что должен прикончить свой напиток и вернуться к себе в комнату. У меня ранняя смена с утра.

– Эхх... Я тоже скоро должна идти в свою комнату, но думаю, что для начала немного поем. Я это как-то пропустила раньше, за обедом.

Он внимательно ее изучал:

– Он был невкусный?

– Мне пришлось обедать с некими людьми, и они говорили вещи, от которых я почувствовала себя совсем больной. Это отчасти убило мой аппетит. Они там все идиоты. Кажется, это сегодня витает в воздухе.

– Так почему же ты села с ними за стол?

– У меня не было выбора. Меня как-бы затащил туда кое-кто силой.

Казалось, он это понял:

– Они здесь подают хорошую пищу. Я вчера обедал в этом баре. Я бы порекомендовал стейк.

Для Вэнни он и выглядел как мясоед. Карл был вегетарианцем. У нее в голове неожиданно всплыло изображение белой луковицы с лицом Карла, и она разразилась идиотским хихиканьем.

Твердая рука подхватила ее за плечо:

– С тобой все в порядке?

Она посмотрела на Смайли, и вся ее веселость мигом исчезла. Он был очень красив, и она заметила, что от него хорошо пахло:

– Что за одеколон ты используешь? – Она принюхалась и хотела придвинуться ближе, чтобы получить еще дуновение. Она наклонилась вперед – и чуть не свалилась со своего табурета.

– Вэнни? – Смайли схватил ее за другую руку, чтобы удержать на месте. – С тобой что-то не так? У тебя зрачки расширены, и ты почти задыхаешься.

"Неужели?" Приступ головокружения уже прошел, но она все еще чувствовала в голове странную легкость. Она сосредоточилась на своем дыхании, и поняла, что Смайли был прав:

– Я совсем горячая, – она посмотрела на ту малость, что осталась от ее замороженного чая, – и почему-то чувствую себя пьяной. Я думаю, этот бармен дал мне неправильный напиток. Я заказала просто чай со льдом, а не Лонг-Айленд Ти.

– Не понимаю.

Она подняла голову и снова посмотрела ему в глаза. Они были великолепны:

– В одном из них есть алкоголь, а в другом нет. Я, гм... думаю, он дал мне тот, что с выпивкой. У тебя очень томный взгляд. – Она поняла, что сказала эту, последнюю часть вслух. – Прости. Я не хотела тебе этого говорить.