Наиболее реальные маршруты их отхода старались выявить и блокировать. Все это напоминало бесконечную игру в «кошки-мышки». Направление Улус-Керта не считалось приоритетным. Прорываться там, тем более крупными силами, – это был бы чистый авантюризм со стороны духов. Ну, почти чистый авантюризм.
– Вот что, Александр Васильевич, – вновь обратился генерал к Примакову. – Что б ты мне ни говорил, а самохваловская рота – не слажена. Да, сборная, да – из кого попало… Но это и твоя вина, хотя… хотя… Вот пусть они к Улус-Керту и сходят, Пообчешутся-снюхаются… Если не совсем дураки – так и проветрятся с пользой для себя и… Все равно там перекрывать кем-то… А у них – потери приличные… А в марте я этому Самохвалову в отпуск разрешу – восемь месяцев воюет… Да, но с орденом, как ты просил, – подождет… не пропустят… Как сам мыслишь? Полковник Примаков, по сути, мыслил точно так же: действительно, рота Самохвалова была прилично потрепана, и ставить ее на какое-нибудь серьезное направление было бы… ну, не совсем по-человечески, что ли… Они, можно сказать, кровью заслужили что-нибудь полегче, тем более после той истории с несостоявшимся десантированием роты, когда чуть было не погиб весь разведвзвод… Так что по сути Примаков был согласен с генералом, а вот по форме его высказываний – извините… Ведь все то же самое можно было бы и по-другому сказать, без намеков на «неслаженность» и на его, Примакова, личную неспособность справиться с ротой. Впрочем, Иванцов, конечно, по-другому сказать не мог – у него с Примаковым отношения «слаживались» долго и, мягко говоря, неоднозначно. Когда-то, да, собственно, не так и давно, Примаков и Иванцов служили в одной дивизии, причем Примаков был начальником штаба дивизии, а Иванцов – начопером, то есть на ступеньку ниже… А потом Иванцова послали в Боснию, где Афанасий Ильич и получил «лампасы» за «политические» заслуги – его «миротворческий» командир двухзвездный генерал Уильям (Билл) Нэш был, пожалуй, единственным американцем, запросто гостившим у Иванцова – даже в бане. Кстати, возможно, именно поэтому карьера «друга Билла» и не задалась, в отличие от его сменщиков, державших российских десантников на «политически корректном» расстоянии. Да, так вот, пока Иванцов налаживал «боевое содружество» с «пиндосами» «Кличка американцев.», Примаков не вылезал из горячих точек. Александр Васильевич плохо разбирался в «верхнеполитических» нюансах. Зато он когда-то был чемпионом ВДВ по офицерскому многоборью…
Когда Иванцову дали генерала (а слух об этом, конечно же, мигом по гарнизону разнесся), Примаков в очередной раз чуть было не ушел от жены, которая решила привести новоиспеченного генерала ему в пример:
– Саша, ты когда деньги зарабатывать будешь?! Вот Иванцов…
Да, они с Иванцовым были очень разными. Даже и внешне разнились: генерал – двухметровый атлет, выразительным лицом походил на римского патриция, а Примаков был коренастым, но невысоким, лицо имел мужиковатое, чуть перекошенное, да еще с разорванной (память об Афгане) губой… Но офицеры очень уважали Примуса – он ведь и два боевых ранения имел, и в вертолете падал… Иванцов это отношение знал – и ревновал. И никогда не упускал случая не то чтобы «вставить», а… этак «подковырнуть» – вот как с самохваловским орденом. Примаков очень не любил, когда Иванцов ему тыкал особо заинтересованным отношением к Самохвалову. Хотя, конечно, если по-честному, это отношение действительно было особым. Мало кто знал, что когда-то в Афгане командир роты капитан Примаков вытащил прапорщика Самохвалова из очень крутого дерьма: тот учинил пьянку с мордобоем и врезал-то не кому-нибудь, а замполит под горячую руку подвернулся… Примаков тогда сказал Самохвалову:
– Слушай, ты, урод! Я в первый раз – спасаю. Во второй – сдаю по полной программе. И с прокурором не заржавеет. Всосал?
Самохвалов после того случая до конца Афгана даже бражку не ставил… Впрочем, про ту историю мало кто знал, а сами Примаков с Самохваловым давность своих отношений афишировать не любили.
Карьере Примакова, честно сказать, очень помешал один нехороший случай, произошедший в бытность его начштабом дивизии. Остался как-то он за комдива, а его офицеры, три месяца уже сидевшие без зарплаты, взяли местный гей-клуб «Не для всех» – почти две тысячи баксов унесли, всю ночную выручку. Унесли и, робин-гуды долбаные, разделили между детским садом и молочной станцией, где работала жена главного «грабителя-закоперщика»… Примаков потом заминал дело, как мог: и к педерастам сам ходил, даже расписку написал, что через два месяца «погасит задолженность», и с ментами пил до опупения…
Совсем было отмазал «оборотней в погонах», но… Заинтересованным в том деле оказался один местный «бугор», он же депутат Государственной Думы, который стуканул прямо министру-десантнику товарищу Грачеву:
– Ваши подчиненные, товарищ министр, грабят безвинных трудящихся…
Ой… что тут было… Какие только комиссии ни поехали «снимать» Примакова… Однако же министр, помнивший Александра Васильевича еще своим подчиненным-комбатом, на окончательное растерзание его все же не отдал – наградил «неполным служебным соответствием», нелогично для этой истории обозвал «пидорасом», но в должности оставил… Так вот, пока шло разбирательство и исход был неясен, оч-чень многие коллеги Примакова не рисковали лишний раз ему руку подать. Зато совсем из другого гарнизона приехал вечно нищий отец троих детей, капитан Самохвалов, и привез 500 долларов.
– Моторную лодку продал. Нужно будет – еще найду…
Если честно, наверное, в чем-то Примаков был мягковат и, может быть, даже излишне лиричен. «Рексом» он казался только командирам рот, даже не комбатам. Вот эту свою «лиричность» полковник скрывал за нарочитой, но беззлобной грубостью. Может быть, в нем и впрямь недоставало генеральской жесткости и «политической внятности»?
…Генерал Иванцов после долгой паузы первым отвел взгляд (какое-то время они с Примаковым пристально смотрели друг другу в глаза):
– Ладно, Примаков, действуй… С ротой Самохвалова, считай, решили… Ты езжай по полкам… А Самохвалову задачу и комбат поставит…
Поставит-то поставит, кто бы сомневался… Но Примаков не был бы Примаковым, если бы на следующий день, накануне выхода роты, он не заглянул бы к Самохвалову. Это было уже 27 февраля. В штабной палатке роты на столе, составленном из двух парт, была расстелена карта. Примаков ходил вдоль стола, держа в руке карандаш, и рассуждал вслух:
– В принципе, все должно пройти штатно – процентов на восемьдесят…
– М-м, – отозвался склонившийся над картой Самохвалов. – А еще двадцать процентов? В воле Аллаха?
Примаков усмехнулся:
– Полную гарантию, как завещал Бендер, дает только страховой полис… Поднимешься на высоту, окопаешься… Суток на трое-четверо… «Вэвэшники» снизу блок поставят. Как подойдут – они твой тыл. Помогут, если что… У них, единственно, командир молодой – капитан Ельцов – ну, ты его знаешь?
– Знаю, – кивнул Самохвалов. – Нормальный парнишка.
– Нормальный, – согласился Примаков. – И не без способностей, но… Молодой он. Вот чтоб батальоном командовать – молодой. А у него группа – считай, батальон, рыл за двести с техникой. Ты там, если что… Хотя – тебе-то, на самом деле, только их дождаться, дать им нормально обустроиться – и спускайся. И – в отпуск. Иванцов обещал. Вот как раз к 8 Марта и пойдешь. Нормально?
– Спасибо, Александр Васильевич.
– Да ладно… – Примаков отмахнулся рукой и вернулся к тому, что его волновало, что не давало успокоиться. – Если у тебя духи и сунутся, то числа первого… И будет их не много – человек двадцать, ну тридцать…
Самохвалов молча вопросительно вскинул брови, и полковник, словно нехотя, пояснил, откуда у него такие предположения по численности духов:
– Разведка, вообще-то, предупреждает, но как-то не бойко. У них там радиоперехватов – море. И арабские, и афганские, и черт-те какие. Переводить не успевают.Я верю своему прапору-бабаенку. Помнишь, еще в Афгане Лебедю переводил, маленький такой – таджик? Вот он говорит, какой-то Джамар под Улус-Кертом с кем-то соединиться должен. В первых числах. Сколько их – хрен знает, но полезут, судя по всему, на Ведено – к старым схронам и дальше – к грузинской границе… Так вот, с кем бы он ни соединился, впереди все равно разведку пустит – как раз этих двадцать-тридцать… Они и от Ботлиха дорогу проверяли… Теперь их меньше… Ну вот, если что – ты их и примешь… Правда, в этом «Джамаре» вроде бы одни наемники – всякая срань, даже негры… Пачками они сдаваться не будут. Но им для совместного прорыва тоже сутки нужны – для самого примитивного слаживания… Но это я все так говорю… на те проценты, которые «двадцать». А по уму – не должны они здесь лезть.
