Одинокая, скромная яблоня. Невысокая, с несильно-то густой кроной, изогнутая и перевернутая. Казалось бы - совсем неказистая - однако взгляд невольно выцеплял ее из общей картины сада. Виной тому были ее детки - яблочки. Они дружной компанией расселись на ее ветках, так и притягивая взгляд аппетитными, даже на вкус сочными красными бочками. Их было много - они облепили ветки, словно обнимая и требуя ласки у родительницы. Такая требовательность, вкупе с количеством не могли не сказаться на виде самого плодоносящего дерева - веточки поникли, склонившись почти до земли и казалось, что малейшее усилие переломит их совсем.

Но это было обманчивое впечатление - яблонька переносила грозы и бури, случавшиеся здесь, с тем же достоинством, что и деревья, не отягощенные такими же требовательными отпрысками. Они, уже освободившиеся от бремени, стояли гордо и прямо, но внушительно и чарующе выглядела именно яблоня.

Это было уже старое дерево - толстый ствол в два отростка, изрядно когда-то обрезанные ветви, сформировавшие разреженную, удобную для освещения солнцем, крону. Покрытая лишайником кора. Это дерево видело зимы. Разные - снежные и сухие, необычно теплые и столь же удивительно морозные. Оно помнит долгое ожидание солнца и раннюю темноту. Даже смирилось со здешним зимним климатом - с его резкими перепадами дневной и ночной температуры. Помнит яблонька и жаркие летние деньки - иногда иссушающе душные, иногда благословенно теплые, с живительным дождиком, наполняющим силой увядшие было листья. Помнит томные летние ночи, когда, казалось вся округа замирала в сладкой истоме разнеженного прохладой организма. Когда надрываются неподалеку сверчки, а звезды чертят свой путь высоко-высоко над кроной, изредка срываясь на землю яркими росчерками метеоров. А дивные запахи, которые окружают летом, заглушая только начинающие пробиваться ароматы растущих плодов? А сумерки, когда уходящий день прощается, обещая отлучится совсем ненадолго, только лишь, чтобы все вокруг успело насладиться тишиной и покоем? Помнит старое дерево осень - такую, как сейчас - когда по уставшим за жаркое лето веточкам уже медленно бежит живительный сок, питая вырастающие год за годом нежно лелеемые плоды. Когда солнышко уже не так уверенно обещает скоро вернуться, только-только заходя за горизонт. Когда ночные заморозки явственно напоминают о приближающихся морозах и заставляют медленно засыпать, роняя листья, украшавшие крону. Эти листья были украшением летом, они же будут нарядом осени, устилая землю пестрым разноцветным узором. Позже именно эти листья станут теплым одеялом зимой и мягкой, сладкой подушкой весной. Весной это дерево снова оживет. Но разбудит его не солнышко. Оно мягко пощекочет спящее дерево и будет терпеливо ждать, когда оно поприветствует его свежей, клейкой еще листвой. Разбудит яблоньку вода. Весенняя, быстрая еще, настырная и напорная - она пробьется сквозь сковавший землю лед и ринется по уснувшим к зиме корням, вырываясь наружу с лопаньем почек, показываясь в яркой зелени молодой листвы и напоминая о себе появившимся шелестом богатого убранства кроны. И снова яблонька, проснувшаяся и обновленная, откроет глаза и вспомнит о том, зачем она живет.

Когда-то она была маленьким ростком. Тонким, робким, дрожащим от ветра и заглушаемым травами. Ее вырастили, выпестовали, поддержали и сформировали. Она помнит. И благодарит за заботу каждый год отдавая всю себя в своих плодах. Этот росток все еще жив в ней. Он где-то глубоко-глубоко, надежно спрятан за тщательно выращенной внешней оболочкой, где каждый пережитый год является штрихом в общей картине ее жизни. В структуре ее ствола ясно видны все переживания и каждый шаг, что ей пришлось совершить, взрослея. Когда-нибудь, когда она заснет осенью и всей силы воды не хватит, чтобы ее разбудить-она послужит еще один раз, последний. Рассказав перед уходом всю свою историю внимательному взгляду. Может быть, она станет посудой - теплой на ощупь и красивой. Может быть она увидит мир украшением или деталью большего произведения искусства. Но даже в самом простом, единоразовом своем использовании она не будет бесполезной. Сгорая в пламени костра последний раз она послужит людям, даря тепло и освещая, треском своим прощаясь и уходя навсегда.

Впрочем, навсегда не уходит ни одно дерево. Оно живет в своих потомках - тех, что не были собраны или испорчены морозами или вредителями. И когда-нибудь яблонька, ушедшая однажды - вернется, снова затрепетав на ветру пока еще одним листочком. Какое-то яблочко, упавшее и забытое, пережившее холод, голод и весеннее половодье - хоть одним семечком, но проклюнется. И упорно потянется вверх, помня, что однажды оно там уже было.

Какой бы дорожкой не пошла твоя судьба, яблонька - живи. Пленяй ароматом и плодами своими благодарных почитателей твоих непрестанных трудов. Наслаждайся каждым днем, сохраняя его в памяти и на теле своем. Засыпай и просыпайся. И не бойся ничего. Такие, как ты, не исчезают. Они просто меняют форму. А ты прекрасна в каждой из них.

Вечер, тихий вечер, за окном ложится снег

Свет, свет струится из окошек, фонарей

Вновь от холода за стенами укрылся человек

Наступила бы весна бы поскорей

Сон, крепкий сон сморил живое все вокруг

Тишь, тишина объяла одеялом до поры

Не раздастся щебет, писк, какой-то звук

Всё замолкло, всё заснуло до весны

Белизной, белизной окутав реки и поля

Зима ласково укладывает спать

Набираться сил до первой трели соловья

Что прольется, говоря - "пора вставать"

Зима

Когда произносят слово зима - о чем в первую очередь думается? О снеге. О белоснежном, сугробом лежащем снеге. Сперва вспоминается его белизна, потом приходит на ум хруст снега под ногами, потом следы, оставляемые после себя на нетронутом прежде насте... Вспоминаются ранние ночи, когда день внезапно исчезает, словно погребенный под крыльями хищно оскалившейся темноты. И снег, днем блистающий всеми оттенками белого, окрашивается в различные цвета. В городе снег золотится в лучах фонарей, розовеет, отдает синевой и пурпуром, раскрашивается узором веток, очерченных снопами света. За городом, там, где царствует на ночном небосклоне луна и звезды - снег сияет иначе - таинственно и завораживающе. Он не переливается и не искрится - слишком мало света для игры красок на нем, но он сияет и нет красивее сияния, чем у снега, украшенного светом луны.