Если бы Эспер был сейчас здесь, он бы понял. Может, они еще успеют вернуться вдвоем. Хотя есть ли смысл уходить, раз там он не нужен, а здесь призраки перестали быть тенями?

Надо прибавить шагу. Хотя… небольшая пробежка никогда не повредит. Спугнув какую-то крысу, он выбежал на финишную прямую: перед ним серым кирпичным блоком возвышалась библиотека.

Эспер пнул спасательный круг. Затем досталось жестяному ведру, стенке каюты и швабре, уже разломанной напополам. Он зарычал и метнулся к шлюпкам.

Боцман (опять бородатый, неужели все моряки с высокой должностью бородатые?) посоветовал ему успокоиться и, если уж ему так резко приспичило, вернуться на остров, дождаться конца плаванья и взять отдельную лодку, а не обрекать людей на гибель своими выходками. Тем более, что на корабле он не только пассажир, но и лицо закона, именно поэтому он в синей форме, а не в соломенной шляпе.

Эспер взял себя в руки, пригладил вьющиеся каштановые волосы и важно прошелся вдоль палубы, показывая всем, что он полицейский. Дойдя до конца, он облокотился на перила и посмотрел в сторону своего бывшего дома. Выругался, погрозил кулаком всему сущему. Устало сел на доски и снова проклял себя за вспыльчивость. Рука саднила и ныла, больше от стыда, ведь удар был не таким уж сильным, но все-таки был. Никогда же не простит, ни себе, ни ему, но если…

Плечо ныло так же, но это уже от его напарника, у которого мозгов побольше. Схватил и удержал, а так Эспер был бы уже в океане, кое-как доплывал бы до берега. Доплыл бы?

Еще в тот момент что-то в его голове настойчиво повторяло слово «безумие», но он не слушал, ибо виноват: вспылил. Надо было отрубить и тащить, вот решение этих проблем.

А теперь как вернуться-то?

По словам капитана, корабль движется со скорость тридцать узлов. Значит, плыть им три дня туда. А назад… черт, он не найдет такую быструю моторную лодку! Пятнадцать километров – это слишком мало. Эспер посчитал в уме. Больше недели. А если яхта… То узлы… Да к черту эти узлы, кому они вообще нужны! Переходим на стандартную меру величины.

Яхта – уже лучше, это тридцать километров в час. Запастись бензином, провизией, конфисковать лодку при помощи значка.

Да, может сработать. Полторы недели выжить в пустом городе – это реально, даже если ты идиот в звездных очках.

Эспер застонал. Это он идиот. Он не должен был ругаться, он не должен был кричать, он не должен был садиться на этот корабль! Если бы только он был спокойнее.

Он оставил дома пистолет для защиты. Тут же он понял, что про пистолет Юпитер благополучно забыл, и, скорее всего, в этом опять же виноват Эспер: он просто проорал что-то похожее на «оружие будет лежать вот тут, и только попробуй прострелить себе ногу».

Он бы и сам себя не послушал.

Эспер встал и поплелся в кабину к другим синим пиджакам. Плюхнулся в койку и достал из чемодана очки в форме звезд. Он вспомнил, как взял Юпитера на службу, и рассмеялся. Тот разрушил все: порвал форму, зачем-то взял с собой эти самые очки, рисовал на отчетах, угнал полицейский мотоцикл и ржал над усатым толстяком, пришедшим подавать жалобу о похищении белья. Правда, Эспер тоже над ним посмеивался, несчастному же в лицо, в отличие от более тактичного брата, но все равно больше на службу Юпитера не пускали – им хватило.

Эспер надел другие очки: свои, черные, на пол-лица. Сделал лицо построже и вышел на свежий воздух к добропорядочным гражданам, дабы составить иллюзию действия и безопасности.

Главное – не оборачиваться.

– Сынок, ты только что уехал от смерти и едешь обратно? Ты знаешь, как это может закончиться?

– Яхту мне выдай, – он стукнул кулаком по столу, для проформы.

– Я-то тебе выдам, но ты знаешь, чем это закончится, да? Ты океан-то видел? Когда вода и небо одинаково серы, это значит, что плыть не надо.

– Я доплыву, это просто дождь, я слушал прогноз.

– Слушай, там наши есть, если ты за кем-то возвращаешься. Они собирают народ, который остался и увозят. Так что все нормально будет, не паникуй.

Эспер раздраженно выдохнул сквозь зубы. Что ж, хорошо. Этот старик ждет от него более официальной причины. Он вытянулся по струнке, приложил правый кулак к сердцу и заговорил.

– При всем уважении, сэр, мне поступило сообщение, что там гражданин, который отказывается участвовать в эвакуации. Также у него находится часть государственного снаряжения. Мой долг доставить его на континент незамедлительно. Поездка на яхте займет около недели, у меня нет ни минуты лишнего времени. Синоптики говорят, что опасности нет. А в случае угрозы я тут же поверну назад, клянусь.

Офицер устало потер лоб. Да-да, эти желторотики и их самодеятельность! Плавали, знаем. Начальник взял со стола бумагу, подписал и выдал Эсперу.

– Ладно, черт с тобой. Хочешь плыть – плыви. Только помни, ты поклялся.

– Спасибо, Роп. Я тебя не подведу! – юноша выхватил бумагу и стремительно покинул кабинет, пока офицер не передумал.

Эспер оставил все вещи в отделении и вышел на причал. В порту суетились сотни новоявленных жителей материка, ждущие распределения. Мужчины, женщины, дети – все со своими чемоданами, не знающие, куда податься и как жить дальше.

Новости разлетелись быстро – слава мобильным телефонам.

Седеющий мужчина из соседнего отделения (будто это важно, ага), проводил его к яхте.

– Эта казенная, Эспер. И хорошая, от десяти до семидесяти узлов. Лучше езжай на двадцати, это оптимально, конечно. Как управлять-то помнишь?

– Я служил на острове, конечно, помню.

– Вот и отлично. Давай, не задерживайся. И будь осторожнее, что-то ветер шальной.

Эспер поднялся на борт и завел мотор. Яхта послушно взревела.

Белое с синими полосками судно прыгало по волнам. Город – спаситель миллионов – виднелся позади. Небо возмутилось таким раскладом событий и угрожающе потемнело.

Эспер напрягся: ветер дул сильнее, волны стали выше. Одна подбросила его яхту в воздух, а другая подхватила обратно.

Если он сейчас погибнет – не поможет никому. Но, с другой стороны, одна ночь может стать решающей. Чертовы синоптики, опять ошиблись! Никогда не доверяй прогнозу, пусть это будет полицейское кредо.

Эспер сбросил скорость, а буря, наоборот, разыгралась. Раздался рокот грома, словно ложкой по гигантским пустым кастрюлям ударили. Яхта снова подлетела и угрожающе накренилась. Юноша выругался – теперь уж точно надо поворачивать и дожидаться у моря погоды.

Он развернул свою скорлупку к берегу.

Но если ты повернул – ты еще не спасся.

Волна, такая огромная, будто Левиафан взмахнул своим хвостом, перевернула яхту.

Эспер зацепился за руль, черная вода окружила его. Он ударился головой об стекло, его швырнуло куда-то в сторону.

Затем мир перевернулся, почернел.

Юноша постарался выплыть наверх, чтобы забрать у мира хоть частицу того воздуха, который ему полагался.

Океан решил, что воздуха Эспер не достоин, и швырнул беспомощное тело подальше от лодки.

Но жертва оказалась упрямой: голова юноши снова показалась над водой.

Эспер судорожно озирался, но куда бы он ни посмотрел, вокруг была одна тьма. Он наугад поплыл туда, где по его соображениям должен был находиться берег.

Снова его подбросило в воздух, и он приземлился прямо на перевернутое брюхо своей яхты, ударившись лицом. Юноша смахнул с глаз соленую воду и оглядел спасительную лодку. Всего пара шагов, и он сможет забрать с бока круг.

Он опустил ногу на железный выступ и потянулся к ярко-оранжевому спасению.

Очередная волна накрыла его, сбросив с яхты.

Эспер взвыл – он не слышал хруста кости из-за бури, но прекрасно понял, что ноге конец.

А новая волна забрала его сознание.