– Ты куда так разогнался? – спросил «пострадавший» и нахмурил брови. – Тебе, наверное, кажется, что если ты на новой девятке, то «Раздайся грязь – я еду!», а все остальные должны перед тобой расступиться. Чтоб тебе по кайфу было. Чтобы девочки видели, какой ты крутой! Или ты у нас на самолёт опаздываешь? У тебя совещание через час. В Совете министров!
– Извините, я не заметил Вашу машину. У девятки обзор слева не очень… – поспешил замять свою вину Лёвушка. Его злой и кровожадный двойник почему-то молчал. Наверное, просчитал шансы и решил наружу не вылезать. «Подонок! Выходи. Ты что не видишь, что нас сейчас бить начнут или машину отберут», – Лёва начинал волноваться.
– Значит, так, – сказал мордоворот, – ты меня очень сильно напугал. До сих пор сердце колотится. Поэтому я сейчас еду в больницу, чтобы обследоваться. Наверное, у меня инфаркт! А через двадцать минут у меня «стрелка» с пацанами забита. Они мне долг обещали привезти. Пять тысяч зелёных. Если не приеду, то долг я им как бы простил. Значит ты мне его вместо пацанов и отдашь. Ты понял? Придурок… За инфаркт ещё пять и мы в расчёте. Машина твоя? Давай сюда документы.
– Машина моя, но не моя, – соврал Лёва. – Я деньги на машину взял у знакомого и ещё не до конца выплатил. Так что машина не моя, – у Лёвы созрел план, на выполнение которого нужно было время. Хотя бы до завтрашнего утра. – Давайте, я Вам оставлю паспорт, там прописка. А завтра утром я Вам привезу деньги куда Вы скажете. Мордоворот понял, что ему удалось запугать Лёву, который и на самом деле чувствовал себя ужасно. Он ухмыльнулся и для пущего страху сказал:
– Смотри, без глупостей. Если завтра в десять я не получу деньги, то в десять часов пять минут я включу счётчик. Мало не покажется. Ты лучше не опаздывай. Запоминай. Завтра ровно в десять я тебя жду на углу Загородного и Владимирского. Я буду на машине. На этой. Вот мой телефон. Вдруг ты ещё кого-нибудь до инфаркта по дороге доведёшь. Тогда позвони. А машину я у тебя всё-таки заберу. Для гарантии. Деньги привезёшь, машину получишь обратно. Тебе всё понятно? Давай за мной на стоянку. И не вздумай дать дёру. – С этими словами мордоворот по имени Гена положил в карман Лёвушкин паспорт и сел за руль своей БМВэшки.
Пробегав пятнадцать минут, Лёве удалось найти работающий телефон – автомат. Не глядя на циферблат, он набрал привычные с детства запомнившиеся цифры номера своего друга. На восьмой или девятый гудок трубку сняла Сонька. Их с Эдиком одноклассница и многолетняя сожительница последнего. По её тяжёлому и прерывистому дыханию можно было предположить, что она только что вышла из боя с Эдиком, которому не хотелось вставать с дивана и идти к телефону. Ей тоже не хотелось, но получив от Эдика пинка, пришлось-таки ползти по коридору целых восемь метров до места, где на стенке висел «довоенный» аппарат. Как противно он гудел!
– Тебе чего? – вместо здрасьте спросила Сонька. – Ты же видишь, что раз люди не подходят, значит люди отдыхают. А ты, как всегда, и гудишь и гудишь… Ненавижу. Зачем тебе этот балбес нужен? Ихнее благородие сейчас изволят отдыхать, а если… – Лёва попытался прервать поток сонькиного красноречия. Если этого не сделать в самом начале, то потом будет поздно. Её уже не остановишь.
– Сонь, дай мне его. Скажи, что срочно. Срочнее не бывает. Пожалуйста.
– «Пожалуйста» у тебя последнее время стало хорошо получаться, Лёвчик. Только «спасибо» никогда не дождёшься, – ворчливым голосом замученной тяжёлой жизнью женщины пробормотала в телефонную трубку Сонька – лентяйка и бездельница, не уступающая этими качествами своему многолетнему сожителю Эдику. – Сейчас попробую поднять твоего дружка.
Через минуту Эдик смог добраться до телефона. Относительно быстро.
– Говори, Лёва, я здесь. Что случилось?
– Помнишь, ты говорил, что у тебя есть авторитетный человек на случай непредвиденных обстоятельств. Ты ещё предлагал с ним познакомиться на всякий пожарный… Так вот у меня этот всякий пожарный как раз наступил.
– Приезжай. Я пока позвоню, договорюсь о встрече. А что же всё-таки случилось? – в голосе Эдика звучали нотки обеспокоенности.
Не дождавшись окончания вопросительной фразы, Лёва повесил трубку и кинулся искать такси. Через полчаса он уже сидел у друга в квартире на кухне, пил горячий кофе и рассказывал о происшедшем. Потом Эдику кто-то позвонил, и они оба поехали на встречу с человеком, который оказал огромное влияние на всю последующую жизнь Лёвушки. В этот вечер у него появилась собственная «крыша» первоначальной стоимостью в двадцать процентов от всех доходов. При этом Владислав, так звали «крышу», сразу предупредил, что не работает с мелкими барыгами, сутенёрами и кидальщиками. В круг его интересов входят строительный бизнес, природные ресурсы в диапазоне от древесины до драгоценных металлов, финансовые структуры и международная торговля. Авторитет Владислава сомнений не вызывал. Его прошлое, жестокое и кровавое, было тому подтверждением. Хотя большой рэкет ещё спал и имя Владислава в определённых кругах упоминалось редко. Малый же феоктистовский и виноградовский «ураганил» по кооперативным мастерским и ресторанам, собирая дань с владельцев этих ресторанов и мастерских. Владислав стоял над всем этим беспределом и своим авторитетом превосходил и тех, и других. Как позже об этом говорил сам Лёва, в этот вечер он подписал «договор с дьяволом».
Через пять минут всё было кончено. Мордоворот Гена извинился перед Владиславом и Лёвой. Вернул Лёве ключи от «Девятки», паспорт и обещал позвонить на стоянку в течение пяти минут:
– «Езжайте прямо сейчас и забирайте. Считайте, что там уже ждут и проблем не будет». Владислав выжидающе посмотрел на Лёву. От впечатления, которое произвёл разговор Владислава с Геной, Лёва ещё не пришёл в себя и забыл, о чём его пятнадцать минут назад проинструктировала «крыша». Потом вдруг вспомнил и протянул Геннадию пятьсот рублей со словами:
– Это за царапину. Ещё раз извините.
Владислав удовлетворённо кивнул и они разъехались в разные стороны. Остаток дня прошёл в размышлениях о смене вида деятельности фирмы. Точнее, о расширении деятельности: «Строить я не хочу. Хлопотно, – думал Лёва. – К золоту и нефти кто ж меня подпустит? Древесина? Вопрос, конечно, интересный. Жалко Игоря нет, уехал. У него знакомые были в «деревянных» делах. Он рассказывал. Помню он имя называл. Вроде бы Борис Леонидович. Фамилия то ли Добрый, то ли Строгий? Как же фирма называется? Офис на Выборгской. Ладно, завтра дам задание Женьке – пусть найдёт мне эту фирму. И Рубина пусть найдёт тоже. А то с тех пор, как Игорь нас познакомил, я его не разу не видел. А он лесозаготовками занимается ещё с начала восьмидесятых. Найду обоих, переговорю. Глядишь, что-нибудь из этого да выйдет».
Эдик был Лёвиным другом с самого раннего детства. По настоящему преданным и надёжным другом. Он всегда был рядом. Так бывает! Именно к нему, к Эдику, Лёва обращался каждый раз, когда что-нибудь шло не так. Они вместе росли и взрослели, а чуть позже почти одновременно увлеклись каждый своей первой девчонкой. Для Эдика, кстати, его Софка стала на долгие годы последней и единственной… Так вот о дружбе. Они часто вместе болтались по соседским дворам, беспечно тратя отпущенное им жизнью время, но потом Лёва окончательно увлёкся горами и они стали встречаться реже. Эдика горы так и не увлекли. «Фиг меня туда заманишь», – нередко отвечал он на вопрос, почему они не вместе с Лёвой. Годы развернули их в разные стороны, но пока не остудили их дружеских отношений. Вдвоём они подошли к тому камню, на котором было написано: «Направо пойдёшь – жизнь спокойную и ленивую проживёшь. Налево пойдёшь – потерять её рискуешь!». Лёва пошёл налево, первый вариант был не для него, а Эдик сделал свой выбор в пользу покоя и лени. Сколько бы Лёва не пытался в будущем изменить то, что предпочёл его друг, у него это так никогда и не получилось. Эдик не захотел стать партнёром своего друга. И работать с ним тоже не захотел. Он хотел только одного – спокойной жизни! Только однажды Эдик вдруг как бы проснулся и бросился навёрстывать упущенное. Он придумал свой бизнес! Делиться с Лёвой своей придумкой он не стал. Правильно сделал. Суть бизнеса заключалась в следующем: надо встать рано утром и поехать на пивзавод, где местные работяги через дырку в заборе тырили пиво. Потом они продавали его в пол цены через «своего» человека всем желающим. Но минимальная партия должна была составить десять бутылок и никак не меньше. Эдик решил купить сразу пятьдесят и отвезти их на Балтийский вокзал. Вокзал был рядом. Там на привокзальной площади он огранизовал торговое место и бизнес пошёл! В течение полутора часов он продал весь товар, а прибыль составила сто процентов плюс стоимость оставленных покупателями бутылок.
