Таким образом мы через час были уже собраны и готовы уходить. оставалось прихватить клетку с животными и забрать детей. Хотя бы тех, кто помладше и кто первый кандидат в котел.

А то, что эта публика очень быстро перейдет к канннибализму, мы не сомневались.

Пока мы собирались, к нам подошли еще люди. Причем уже с грузом за плечами и с детишками на руках.

Оказалось, не все хотели оставаться в лагере, предпочитая убраться подальше от уже не совсем адекватных, еще неделю назад вполне интеллигентных вроде бы людей.

Особенно впечатлила уходящих внезапная смерть кошатницы и странное нежелание хоронить усопшую.

А тут они увидели наши сборы и поняли, что пора рвать когти у уносить остатки своего мяса на костях, пока их не пустили в котел добрые соотечественники. Их и их детей.

Среди тех, кто уходил с нами, была молодая мать с двумя малышами, двухлетним мальчиком и четырехмесячной девочкой. Она оказалась тут без мужа, который просто не успел в тот день вернуться домой. И теперь ей и ее детям ничего хорошего не светило.

Конечно же, по тихому уйти у нас не получилось. Клетку с животными мы отняли с боем, детей просто перекидывали через ограду уже перешедшим туда женщинам.

Подростки перебрались сами, некоторым пришлось отпихиваться ногами от ошалевших взрослых. Когда одну девочку лет десяти все же стянул вниз пожилой мужчина, в разбитых очках, со слюной в уголках рта, и стал тащить ее подальше от стены, нашему спортсмену пришлось вмешаться. После пары крепких затрещин пожилой дядька отпустил девочку, но вцепился в ногу спортсмена, с воем- 'Я хочу есть!'

Пришлось добавить ему еще раз, чтобы отцепить уже от спортсмена.

Сирануш умудрилась забрать даже пару кастрюль и пачку спичек с зажигалками, лежавших под одной из сковородок. Но она честно оставила на месте половину зажигалочного запаса.

Мордобоя с остающимися не получилось. Уходили в основном молодые, и с ними ушли дети и подростки. В лагере остались только люди старше тридцати лет. Но парням Сирануш и нашему спортсмену напоследок пришлось помахать кулаками, чтобы успокоить остающихся.

И мы пообещали приносить им воду и по возможности еду.

Когда мы покинули лагерь и уже отошли метров на сто, нас догнало еще несколько человек. Кое кто нес на руках спящих детей. Оказывается четверых малышей спрятали остающиеся, непонятно с какой целью. Им же не прокормить?

Хотя, о чем это я...очень даже с понятной.

Вслед нам, кстати, летели проклятия и пожелания подохнуть поскорее. Группа быстро удалилась от лагеря и двинулась по нашим дневным следам в сторону поворота на ручеек. Больше никто за нами не увязался.

Через час мы добрались до поворота на ручеек и остановились. Народ стоял молча и смотрел на нас с Сирануш, а мы думали, как протащить всех сквозь кусты, не рубя в кустах просеку.

Не хотелось открывать наше местоположение оставшимся в лагере. А то, что они, ну может не все, но некоторые, точно пойдут нас искать, мы не сомневались.

В итоге в кусты ныряли по одному и на карачках продвигались вперед. Миха пошел первым, чтобы успеть предупредить Сергея и Веру. Хуже всего пришлось Сирануш.

Видимо у женщины болели колени, потому что она с трудом смогла встать на корточки, а уж двигаться вперед в таком положении вообще не смогла. Но ее сын нашел выход из положения. Парень сел на землю, велел матери ухватиться сзади за его плечи, и двинулся вперед, упираясь в землю коленями и ладонями.

Смотрелось со стороны довольно смешно, словно одна горилла волочет другую, но сын достаточно резво буксировал маму по лазу сквозь колючие кусты.

Следом пустили детишек с подростками, потом остальных взрослых, а замыкали мы со спортсменом и его женой.

Я еще и распинала ногами старую листву около лаза, а сам лаз как смогла, закрыла наклоненными ветками, получив себе на память несколько болючих колючек в пальцы.

Честно говоря, я не совсем понимала, как мы будем выживать, но вода у нас уже была, а с остальным тоже что то придумаем. Мы народ такой- дай нам лимон и на выходе мы получим вкусный лимонный ликер! А что делать? Если жизнь тебя пинает по почкам, повернись к ней лицом и дай ей хорошего пинка по печени!

Когда я выбралась из кустов, передо мной была умилительная картина: Вера и Сергей священнодействовали у родничка, раздавая народу буквально по полстаканчика воды.

Пластиковые стаканы в упаковке держали в руках те самые ребята, которые взяли на себя лидерство в первые дни, оборудовали очаг в лагере, помогли отстроить заградительный вал и потом как то тихо исчезли с глаз долой.

Мы с Верой все гадали, чего это такие активные мужики не лезут больше командовать? А они оказывается уже на третий день после попадания из лагеря смылись, тихо так, по английски...

Заодно прихватив своих женщин и детей, а также немного бомжпакетов из общего запаса. Кстати, совершенно справедливо, потому что останься они в лагере, им все равно еда бы полагалась. Вот они и забрали положенный паек.

Экипировка у них была, палатки, туристические наборы, аптечки. Интересно, что сохранилось у них это все по одной простой причине- их квартира до переноса была угловая с левой стороны здания, это если перед фасадом встать и на здание посмотреть. И попала вся мебель и все вещи и сами они в глухой такой кустарник, непроходимый совсем, повыше человеческого роста.

Вот в суете первых дней про их мебель никто не вспомнил, а они сами благоразумно напоминать не стали.

Оглядевшись,они сообразили, что ситуация в лагере сползает в крупные неприятности. Еды и воды крайне мало, за ограду никто выйти не хочет, а внутри просто не выжить.

Ребята посоветовались со своими соседями по лестничной клетке и близкими друзьями по совместительству и решили сваливать, пока время.

В отличие от нас, они смогли уйти тихо, отодвинув шкаф, заменявший стену. Никто в суете и постоянном депресняке не обратил внимание на исчезновение восьми человек.

А если кто и заметил, то решил, что оставшимся хватит еды и воды подольше и не стал кричать- 'Держите их, они уходят'

Первое время ребята боялись отходить далеко от лагеря, но покрутившись по ближним окрестностям, поняли, что рядом с вонючим, галдящим 'гнездом' попаданцев не поймать никакой дичи.

Они обошли вокруг лагеря, нарезая круги по спирали и в итоге нашли место для жилья.

Почти на окраине нашего леса дети, обладавшие лучшим зрением, чем родители, заметили остатки каменных строений.

Когда команда попала к этим развалинам и осмотрелась, они сообразили, что им подвалил шанс устроиться более менее нормально! Перед ними были развалины круглых домов, построенных из камней и глины и заброшенных судя по всему очень давно.

Решив, что что то подобное таким домикам они видели по телевизору в фильмах о Африке, и что эти дома можно попытаться привести в порядок, ребята осмотрели там все, и внутри и снаружи.

Осколки странной керамики, глиняные ложа у стены, отсутствие намека на очаг и другие странности не убавили желания превратить это место в дом. Тем более, что недалеко от домиков был спуск в неглубокий овражек к ручью, несущему чистую, холодную воду.

В общем, в данный момент наши туристы выглядели намного лучше нас, проторчавших в общем лагере почти на две недели больше, чем они сами. Во всяком случае, умиравшими от жажды или от голода они точно не были.

А о нашей эпопее они узнали очень просто. Раз или два в сутки они подходили к лагерю, послушать, что там происходит. И случайно наткнулись на наш выход в 'свет'.