Важным показателем значимости убейдской культуры является ее влияние на Северную Месопотамию и далее на отдельные районы Сирии и частично Малой Азии. В Северной Месопотамии складывается характерный местный комплекс, представляющий собой локальный вариант убейдской культуры, который именуется обычно Северным Убейдом. Расписная керамика убейдского типа и монументальные храмы, до деталей аналогичные храмовым комплексам Эреду, являются главными показателями влияния собственно убейдской культуры на северные районы Месопотамии (Гавра XIX—XII; верхние слои Хассуны и Арпачии; Грай-Реш IX—VI). Специфической чертой Северного Убейда является сохранение, особенно на ранних этапах, сильных халафских традиций, указывающих на прямую культурную преемственность. Так, в расписной керамике сохраняются частично халафские мотивы, а иногда и полихромия. На первых порах существуют и круглые в плане дома наряду с прямоугольными строениями. Терракоты также изображают не стройных стоящих женщин, как это имело место на юге, а полных матрон, сидящих с согнутыми в коленях ногами, т. е. развивают образ, также сложившийся в халафской культуре. Несколько более массивен по сравнению с югом и прямоугольный сырцовый кирпич, употребяющийся строителями североубейдских поселений.
Из числа североубейдских памятников лучше всего изучена Гавра на левом берегу Тигра в районе Мосула (ТоЫег, 1950). Здесь, начиная с самых ранних слоев, относящихся к убейдскому времени, известны и большие прямоугольные жилые дома, и храмовые комплексы. Иногда дома имеют внутренний дворик, по сторонам которого расположены комнаты. Предполагается, что в слое Гавра XVII роль святилищ выполняли две круглоплановые постройки. В слое Гавра XIII представлен целый храмовый комплекс, состоящий из трех храмов, полностью аналогичных храмам Эреду. Размеры храмовых строений также довольно значительны, они имеют в длину от 12 до 14 м, а фасад одного из храмов покрыт белой штукатуркой. Как и в южном Эреду, в Гавре наблюдается выделение специального некрополя, где погребаются взрослые, тогда как детей по- прежнему хоронят под полами домов. Большинство погребенных имеют скорченную позу, но встречаются и вытянутые захоронения, что может указывать на наличие населения, принесшего эту традицию из Южного Двуречья. В целом погребальный обряд становится достаточно разнообразным — наряду с захоронениями в ямах известны погребения в урнах и трупосожжения.
Районы Северного Убейда находились ближе к рудным залежам, и поэтому в отличие от юга здесь при раскопках изредка встречаются металлические предметы, к которым относились с меньшей бережливостью. К числу обнаруженных медных изделий относятся кольца, шилья и небольшие ножички, найдены также золотые бусы. Среди специализированных производств на североубейдских памятниках становится особенно продуктивным изготовление печатей, вырезавшихся большей частью из стеатита, но иногда также из более ценных пород — мрамора, сердолика и даже лазурита. Последнее свидетельствует об обменных связях, достигающих, скорее всего многоступенчатым путем, весьма отдаленных территорий, поскольку лазуритовые копи находятся в Бадахшане на территории современного Северного Афганистана (Неггтапп, 1968). Изображения на печатях большей частью выполнены гравировкой, реже встречается сверление. Преобладают печати овальной формы с ушком на тыльной стороне — тип, возникший еще у первых земледельцев, когда, правда, функции печати- амулета, по-видимому, не были дифференцированы. Теперь же оттиски на глине становятся все более многочисленными. До слоя Гавра XII большой популярностью пользовались печати с геометрическим орнаментом, хотя встречаются отдельные изображения животных. Позднее зооморфные мотивы становятся преобладающими. Обычно изображаются одиночные животные, но нередко копытные четвероногие даются в сочетании с птицей, рыбой или змеей. В целом комплекс Северного Убейда свидетельствует об установлении определенного культурного единства на основной территории всей Месопотамии. Вопрос о механизме этого явления остается не вполне ясным. Наряду с резким усилением культурного влияния, идущего по направлениям обменных связей, имело место и прямое распространение групп населения, приносящего с собой новые культурные нормы и эталоны. В этом отношении показательно наличие в Гавре захоронений по новому погребальному обряду. Но это отнюдь не была полная смена жителей. Северный Убейд как археологический комплекс состоит из двух культурных компонентов — элементов, продолжающих местные, халафские традиции, и элементов, отражающих прямое воздействие со стороны Южного Двуречья. Видимо, после периода экстенсивного освоения Южного Двуречья наступил этап, когда возрастающее население не могло прокормиться без кардинальных изменений в производительных силах, что и привело к сегментации в северном направлении. Скорее всего, это был не мгновенный акт, а длительный, многоэтапный процесс. На первых порах убейдские влияния, соединившись с культурным наследием Халафа, дают гибридные формы, а позднее, в пору Гавры XIII, наблюдается новое усиление южных импульсов, своего рода убейдский ренессанс.
Постепенно развитие техники, сложные социально-экономические процессы, происходившие в Южном Двуречье, неуклонно вели к новым существенным технологическим и культурным преобразованиям. В археологических материалах эти инновации получили яркое воплощение в культуре типа Урук, относимой ко второй половине IV тыс. до н. э. (рис. 19). Именно в это время происходит завершение формирования экономических и культурных основ шумерской цивилизации.
Выдвигались разные системы организации археологических комплексов второй половины IV тыс. до н. э. Американская исследовательница А. Л. Перкинс в 1949 г. предложила заменить термины Урук и Джемдет-Наср понятием «протописьменный период» с разделением его на четыре фазы и оставить понятие Урук лишь для комплексов XIV—IX слоев урукского культового центра Э-Аны (Регктпз, 1949, р. 155 8^^.). Однако затем многие исследователи вернулись к прежней терминологии, более соответствующей традиции именовать археологические культуры и комплексы по названиям эталонных памятников. По урукской стратиграфии, являющейся эталонной для этого периода, слои Э-Ана XIV —IV следует относить к культуре Урук, а слой III к комплексу типа Джемдет-Наср.
Рис. 19. Комплекс Урук.
Рис. 20. Цилиндрическая печать урукского стиля.
Для урукской культуры как археологического комплекса характерна нерасписная керамика, сделанная с помощью гончарного круга, преимущественно светлая, но также покрытая красным ангобом и черноглиняная. Распространяются многочисленные типы сосудов с носиками и ручками различных видов от петлеобразной до небольших скобчатых выступов. Сходные формы представлены и сосудами из меди и серебра. В архитектуре распространен прием мозаичного украшения поверхности стен глиняными цветными конусами, на позднем этапе появляются цилиндрические печати (рис. 20).
Картографирование урукских памятников показывает, что они располагаются правильными цепочками, вытянутыми в меридиональном направлении, что указывает на направление русел древних каналов, снабжающих эти поселения водой, орошающей близлежащие поля (Айашз, №ззеп, 1972). Создание целой системы магистральных каналов, на которой базировалось регулярное орошение полей, в сочетании с продуманной агротехникой было важнейшим достижением урукского периода. Одним из существенных результатов этого явился стремительный рост населения: в районе Урука археологами зафиксировано свыше 120 различных поселений, в бассейне Диялы — 43. В большинстве своем это — небольшие сельские поселки, возможно даже усадьбы и хутора, но выделяются и памятники площадью свыше 10 га, которые исследователи относят к центрам городского типа. Своего рода гигантом в это время был сам Урук, где обжитая территория достигала по крайней мере 45 га. Археологические исследования этого города были сосредоточены на раскопках крупного культового центра, существовавшего несколько тысячелетий и носящего шумерское название Э-Ана (1оМап и. а., 1930—1963). Здесь располагалось несколько функционировавших одновременно монументальных комплексов в основном храмового характера, неоднократно перестраивавшихся и изменявших свою планировку (рис. 21). План храмов развивает традиции, сложившиеся еще в убейдском Эреду, — трехчастное деление с центральной вытянутой целлой, где находилась статуя божества. При новом строительстве руины более ранних построек замуровывались и образовывалась платформа, достигшая к концу IV тыс. до н. э. 16-метровой высоты. Весь комплекс дополнительно обведен крепостной стеной. Располагавшаяся на таком искусственном возвышении группа храмов образовывала архитектурную доминанту всего городского пространства. Сами храмы также отличались значительными размерами. Так, один из храмов, посвященный богине плодородия Инане, имел размеры 75X25 м. Еще более внушительны размеры Белого храма — 83X53 м. Его цоколь был облицован известняком, доставленным на аллювиальную равнину с предгорий Загроса за многие десятки километров. Еще большее расстояние проделали плиты известняка, использованные при строительстве храма в Эреду II, — их надо было доставить на берег Тигра, а затем спустить вниз по реке. По иконографическим данным известно, что в Шумере второй половины IV тыс. до н. э. помимо четырехколесных повозок и разных типов лодок существовали также сани-волокуши, на которых могли доставляться подобные громоздкие грузы. Для отделки плоскостей стен использовали глиняные конусы, окрашенные в три цвета — красный, белый и черный, которые составлялись в красочные мозаичные панно с узорами, имитирующими плетенку. Подобным образом был украшен один из ансамблей Урука, получивший наименование «красного дома». Он представлял собой замкнутое открытое пространство площадью около 600 м2 с возвышением, на котором на одном конце располагались массивные круглые колонны. Было высказано вполне вероятное предположение, что это место общих народных собраний и заседаний совета старейшин городской общины Урука (Зарождение…, 1983, с. 111).
