- Ладно, Валерий Петрович, вы побеседуйте пока с девушкой, а я сейчас.

Проверив, как спят остальные пациенты палаты, Ольга занялась гематомой на лице пострадавшего. Девушка постаралась максимально убрать отёки вокруг глаз, иначе утром он будет, как слепой, и улучшила проходимость носовых пазух для более свободного дыхания.

- Пока всё, - пробормотала и, выйдя в коридор, обратилась к заведующему. - Я на пост, к вам зайду попозже.

Они пили кофе в третьем часу ночи. Ольга и Петрович. Красивая девушка в голубом форменном костюме и высокий седой мужчина в светло-зелёном больничном халате. В отделении стояла уютная сонная тишина и только пробегавшие по тёмному потолку пятна фар от проезжавших мимо машин, свидетельствовали - большой город не спит.

- И куда они все едут в это время? - спросила тихо Ольга, провожая взглядом очередное пятно.

- Кто куда, - ответил Петрович. - Фуры завозят ночью товары на склады, ездят такси и милиция, а ещё многие выезжают из города по делам или в командировки, пока дорога свободная, да мало ли... - Он зевнул, - Ладно, пойду прилягу. Вроде всё у нас разрешилось благополучно, так что можно отдыхать.

Заведующий кивнул и бесшумно зашагал к своему кабинету, лишь задержавшись у дивана, на котором ворочалась Алина, дочь второго "лыжника".

- Спи, ребёнок, - пожурил тихо девчонку Петрович и подмигнул Ольге, на что девушка понятливо кивнула головой, давая знать, что сейчас подойдёт и усыпит гостью.

Утром, сдав дежурство, Ольга зашла в больничную церковь, чтобы поприветствовать отца Ивана. Он как раз закончил заутреннюю службу и провожал немногочисленных прихожан у дверей церкви. Девушке он неприкрыто обрадовался и сразу же предложил чаю.

- Мороз сегодня с утра знатный, - покивал головой. - Градусов двенадцать, а может и больше, вот и погреемся.

- Спасибо, чаю не хочу, всю ночь кофе пила, с меня хватит, - отшутилась девушка. - А зиму я люблю, особенно такую, как сейчас, холодную и снежную.

За прошедшие два дня Киев окончательно засыпало, превратив столицу в подобие огромного торта-безе. Городские службы, невзирая на праздники, активно убирали снег с проезжей части и тротуаров, но немногочисленный в праздничные дни транспорт проезжал пока тяжело, часто буксуя на скользком от льда асфальте.

Подождав, пока Ольга помолится у иконостаса, отец Иван усадил девушку на лавку у стены с тёплым радиатором и принялся за расспросы.

- Ты встречалась уже с монахами?

- Нет, только по телефону пообщалась немного. У них праздничные службы, все готовятся к Рождеству, так что мы договорились встретиться уже после Крещения.

- Возможно, это и к лучшему, - согласился святой отец. - Только я всё-таки не пойму их настойчивость. Зачем ты им нужна? Да, спасла священника, так ведь, Оля, ты же медик, профессионал. Монахи поблагодарили, это правильно и по-христиански, но ещё-то раз зачем встречаться?

Ольга молча отвела взгляд, а сама, тем временем, стала размышлять, стоит ли церковный священник её доверия. "Сказать или не сказать? Поверит ей или будет сомневаться? Ладно, рискну".

- Я хочу исповедаться, отец Иван. И на исповеди отвечу на все ваши вопросы. Но мне нужна неделя на подготовку, я ведь с лета...

- Оля, - пожурил девушку священник. - Тебе готовиться не нужно. Или, думаешь, я не знаю, что Бог всегда с тобой? Ты -светлая душа.

- Откуда вы знаете?

- Просто чувствую. Возможно, приход у меня и небольшой, но в людях я разбираюсь хорошо и ложь, лицемерие и пустоту в человеке ощущаю сразу.

- Это профессиональное? - улыбнулась Ольга.

- И личное тоже, - ответил отец Иван. - Так что слушаю тебя, дочь моя.

- Я "белая" от рождения, святой отец, - начала девушка. - Но дар мой проснулся лишь к восемнадцати годам. И тогда же я начала лечить людей с помощью своей силы. Лишь близкие и родные знали правду обо мне, потому что я старалась таиться, чтобы не привлекать к себе внимания. Спасала и возвращала здоровье людям... пока меня не захотел уничтожить сумасшедший "чёрный" колдун. Он несколько раз пытался подобраться ко мне, даже присылал убийц, но Господь уберёг меня, а вот мужа моего не смог... Виктор погиб сразу же после свадьбы, несчастный случай ...но я точно знаю, что это был откат от волшбы "чёрного". Оставаться в родном городе больше не смогла, переехала в Киев и теперь продолжаю своё дело здесь, в больнице.

Когда произошёл тот случай с отцом Ионой, мне был зов. Бог поднял меня среди ночи и привёл туда, где умирал монах, чтобы я спасла его. И я спасла. Хотя было очень тяжело. Его товарищ, отец Михаил, тоже "белый", и он увидел след от моей руки. Это, когда я пыталась завести сердце Ионы, используя силу, вместо электрошока. Так монахи и поняли, что я "белая" и теперь их интересуют мои возможности.

- Понятно, что интересуют, а ты что думаешь?

- Я не отказываю в помощи, батюшка, но делаю это на своих условиях. Иначе не могу, нельзя мне идти на поводу чужих желаний, пусть и из лучших побуждений. Я знаю, что обязана сама делать выбор. И я выбираю. А сегодня мой выбор - вы, поэтому и доверилась.

Она говорила тихо и решительно, но не замечала, что по её лицу текут слёзы, как два тонких ручейка печали. И отец Иван, не выдержав, обнял Ольгу и крепко прижал к своей груди.

- Поплачь, Оленька, поплачь, и тебе полегчает. Это ж какая ноша на твоих плечах.

Он дал девушке выплакаться, а потом, отодвинув от себя, сунул ей в руки носовой платок.

- Вытрись уж, чудо.

- Ох, сама не понимаю, отчего расклеилась, - прошептала Ольга. - Вроде бы всё нормально, живу привычной жизнью, работаю, а начала говорить, вспомнила покойного мужа и...

- Это горе, милая. Оно то отступает, то вновь возвращается. Хотя, слава Богу, со временем человеку становится легче, но вот ты... Почему ты чувствуешь себя виноватой? - спросил священник.

- Если бы Виктор не связался со мной, вероятно, до сих пор был бы жив.

- Это не нам решать, - строго ответил отец Иван. - Мы делаем выбор, как поступать в ту или иную минуту, но всё решает Всевышний. Поэтому не казни себя, Ольга, и отпусти боль. Тогда душа твоего мужа освободится, да и тебе полегчает. - Священник вздохнул. - Я подозревал, что ты непростая девушка, но услышать такое... "Белая" сестра, надо же? Спасибо, что доверилась.

Он вскочил на ноги и зашагал по кругу возле церковного иконостаса, изредка поглядывая на Ольгу, а та, прикрыв глаза, затихла, вслушиваясь в мерно стучавшие шаги отца Ивана. "Почему так тихо кругом? - подумала. - И никто не заходит в церковь... А как хорошо пахнет ладаном, успокаивающе". Неслышно подкралась усталость после ночного дежурства и красавица неожиданно зевнула.

- Ох, простите...

- Ты ведь после ночи, - отмахнулся священник. Он вновь присел рядом на лавку и решительно заговорил. - Сейчас не время, но однажды я хочу услышать все подробности.

- И ты, Брут...

- И я, - улыбнулся отец Иван. - А теперь наставление. Ты слишком серьёзно воспринимаешь свой дар...

- Что? - открыла рот Ольга.

- Да-да, слишком серьёзно и ответственно. Это, конечно, похвально, но ведь ты - молодая женщина, и должна улыбаться, любить и быть любимой. Понимаю, что история с мужем тебя подкосила, но пора, милая, подниматься из пепла и возрождаться к новой жизни. Ведь мир вокруг нас прекрасен и кому, как не тебе, делать его лучше. Бог благословил тебя, Оля, великим даром. Ты - "белая", а мы, церковники, знаем, как тяжёл ваш путь. И похвально, что ты осознаёшь свой долг...

- Знаю, хотя этот долг - тяжелее горы.

- Понимаю, но хочу, чтоб и ты осознала - "белые" должны лечить не только тело человека, но и его душу, то есть, нести людям добро, лёгкость и благодать. Особенно - благодать. А в твоём случае начинать нужно с себя. Как же ты сможешь облегчать чужую боль, когда сама кровоточишь?