Да, действительно, эта московская система завоевала бешеную популярность. Может быть, это случилось потому, что слово «березка» имеет для русских какую-то магическую силу. Ведь вся страна распевала выбивающую слезу патриотическую песню про березовый сок. Который, кстати, никто никогда не пил. Ну, не то чтобы совсем никто и никогда, но я, во всяком случае, как ни старался, за свои пятьдесят лет пребывания в России так и не смог его попробовать. И когда я спрашивал у народа про этот сок, все лишь пожимали плечами. И только однажды мне кто-то сказал, что зря я так стараюсь попить этот сок, потому что он мало чем отличается от воды.

Первая московская команда заняла в 1972 году на турнире во Львове 1-е место. «Самая сладкая победа в бридже в моей жизни», – такими словами говорит о Львовском турнире Миша Кронрод. И продолжает: «Дело было во Львове, где мы выиграли турнир с фантастическим результатом, кажется, мы набрали 82%. Нам все удавалось, а если и были отдельные неудачи, то они с избытком покрывались блестящей игрой партнеров. Если не ошибаюсь, это были Марик со Славой и Вилен с Патей».

Вот в этом Миша Кронрод ошибается. И та сдача, которую Миша Кронрод называет самой феерической сдачей в его жизни, где они с Мишей Донским выиграли 6 пик под контрой с лишней и где, как он считает, мы с Мариком на другом столе защитились семью бубнами, сев без одной, нами с Мариком не игралась.

Мы с Мариком не принимали участия в этом турнире. А мне вообще никогда не удалось даже побывать во Львове. За первую команду от Москвы тогда выступали Генрих Грановский с Володей Ткаченко, Миша Донской с Мишей Кронродом и Вилен Нестеров с Петром Александровичем Сластениным.

Саша Рубашов называет участников «побочного» турнира во Львове. Это были пары Бутаев с Рубашовым, Веденяпин с Макаровым и Глушаков с Сафроновым. Команда, по свидетельству Саши, заняла там третье место. Парный турнир выиграла харьковская пара Штительман – Селезнев. По всей видимости, это был последний турнир, в котором Оскар Штительман играл за Харьков. Потом этот талантливейший игрок и очень симпатичный человек переехал в Москву. Сначала он играл с Марком Глушаковым. А вскоре стал играть за наш «Форсинг» с Виленом Нестеровым.

Даю опять слово Саше Рубашову:

«Еще я хотел отметить огромное влияние на наше развитие журнала "Бридж". Другой литературы у нас практически не было. Известный московский игрок Гарик Грановский познакомился на одном из турниров с тогдашним редактором журнала Недзвецким, и тот ему устроил подписку. Некоторые другие бриджисты также получали этот журнал. В журнале было описание систем торговли, задания "кто умеет разыгрывать", "кто умеет вистовать", "кто умеет торговаться". Был в журнале раздел "Бридж у пани Жули", в котором Мастер, играя в компании слабых игроков, давал им полезные советы, хроника турниров, по которой мы узнали об успехах польского бриджа, в особенности их первой профессиональной пары Вилкош – Лебеда. Но наибольшей популярностью пользовался раздел "Поединки мастеров", в котором были приведены руки E и W и надо было выторговать правильный контракт, оцениваемый по 10-балльной системе (8 или 10 сдач)».

Саша Рубашов в своих воспоминаниях тоже делает некоторую ошибку, описывая этот турнир. Он относит его к 1973 году. Я решил на всякий случай уточнить этот момент и обратился к Витольду Бруштунову – организатору турнира. Витольд подтвердил, что память меня в этом случае не подвела: львовский турнир, на котором победила московская команда, состоялся в 1972 году.

ШВЕДСКИЕ БУТЕРБРОДЫ

В 1972 году Москва на основном турнире в Таллине была представлена двумя командами. Это произошло потому, что в 1971 году обе московские команды выступили довольно успешно.

В 1971 году я не смог поехать в Таллин. В Первой московской команде играли в 71-м Вилен Нестеров с Леоном Голдиным и Патя (Петр Александрович Сластенин) со Славой-мальчиком (Славой Пржбыльским). Кто играл в третьей паре, я точно не помню (наверное, потому, что призового места тогда команда не заняла). Возможно, это как раз и был тот год, когда Марик ездил без меня и играл с Ковригиным. Ковригин был тоже из компании «мужиков», но на бриджевой сцене появлялся не часто. Он был морским капитаном.

Я запомнил рассказ Марика об одном игровом эпизоде. Вистуя против какого-то контракта противников, Ковригин «задумался над синглем» (то есть думал в ситуации, когда имел один единственно возможный ход). Был вызван судья. Он спросил Ковригина, над чем тот думал. На что Ковригин, не моргнув глазом, ответил, что он считал, сколько вышло козырей.

Второй московской командой в 1971 году был «Дипломник» (Миша Донской с Мишей Кронродом и Вася Стояновский с Мишей Стрижевским). Первая московская команда не заняла призового места, но выступила достаточно успешно. «Дипломник» играл во второй лиге и занял там первое место. В итоге Москва получила в 72‑м в Таллине два места в основном командном турнире.

*        *        *

В это время общее мнение в Москве было таково, что отбор на выездные турниры надо проводить на основе парных состязаний. Мне казалось это не совсем правильным. Ведь если на любом выездном турнире основным является командный турнир, то и отбор было бы естественно проводить командный. Вилен был со мной в этом согласен. Однако ни у меня, ни у Вилена не было желания активно отстаивать эту точку зрения. А Вилен мне сказал, что может нравиться та или иная форма отборов, но, в конце-то концов, самым главным он считает, чтобы у всех были равные шансы. И если отбор такой, что все имеют одинаковые права, то это его вполне устраивает.

Трудно было не согласиться с такой точкой зрения. И в 72-м отбор на Таллинский осенний турнир проводился на основе парных состязаний. Вот что об этом пишет Саша Рубашов:

«Летом 1972 г. в Москве стали проводить отборочные турниры за право поехать на Таллиннский турнир, в котором участвовали лучшие бриджисты страны… Так как Бутаев уехал летом на заработки, я играл с Лешей Злотовым (Тим Злотов ходил тогда пешком под стол). Желающих принять участие в отборе оказалось очень много (!), отбор проводился долго и в 2 стадии; на 2-й стадии к отбору присоединились сильнейшие пары Москвы: Голдин – Нестеров, Мельников – Бродский, Солнцев – Пшебыльский [Пржбыльский. – С. Б.]…

Первая команда Москвы в составе Голдин – Нестеров, Донской – Кронрод и Стрижевский – Стояновский выиграла командный турнир [в Таллине. – С. Б.] и завоевала кубок, из которого в поезде на обратном пути дружно пили водку. Голдин с Нестеровым показали очень высокий результат и в парном турнире (2-ю сессию выиграли с огромным отрывом)… С нашей же командой начались приключения еще до начала турнира. Я, Злотов и Мельников вылетели в Таллинн заблаговременно, Слава Бродский мог начать турнир только на второй день, а Ю. К. Солнцев с Пшебыльским решили лететь в последний момент и попали в нелетную погоду. Слава Пшебыльский, перенервничав, вообще поехал из аэропорта домой, а Юрий Константинович изрядно опоздал к началу турнира, и мы остались втроем. Пока он добирался, мы получили уже изрядный штраф и заняли в итоге последнее, 8-е место».

Да, Первая московская команда выступила на Таллинском турнире 1972 года отлично. Отлично выступили и Вилен с Леоном в одной из сессий парного турнира, выиграв ее с большим отрывом от второго места.

Вилен рассказал мне такую историю. В парном турнире они с Леоном сидели на линии N-S. И вот в какой-то момент к ним за стол пришли супруги Бабаджан. Пара Нестеров – Голдин могла внушить страх кому угодно. Поэтому, увидев за очередным столом Вилена с Леоном, Бабаджан сказал: «О-оо! Пришли в логово к волку».