Он топнул ногой, поднимая клубы пыли.
– И хотел, чтобы дочка, выйдя замуж, спасла бы его финансовое положение. Однако дочка была характером под стать папаше. Надо сказать, умная была девица, пыталась вести дела вместо своего сатрапа-родителя. И в один из визитов в банк, дабы умилостивить кредиторов, и познакомилась, причем совершенно случайно, с моим прадедом…
– Все не так! – сказал запальчиво князь Степа. – Кроме, конечно, утверждения, что княжна Марья обладала деловой хваткой. О, если бы она только осталась жива, то стала бы первой женщиной-миллионером в Российской империи. А то и миллиардером! Я уже говорил, что никакой случайности не было – это Харитон Прасагов, ушлый молодчик, прекрасно зная, что Захарьины-Кошкины раньше были его хозяевами, решил отомстить. И взять себе в жены невинную княжну! Для этого он сначала отравил свою первую супругу, ибо был к тому времени уже женат…
– Что за бред! – крикнул Прасагов. – Первая супруга моего прадеда умерла молодой от холеры! В то время в Питере как раз эпидемия была! Чайковский и тот от холеры скончался!
Кошкин осклабился:
– Может, и от холеры умерла, не спорю, тебе виднее, Миша. Но кто подал ей пресловутый стакан сырой воды, хотя все прекрасно в то время знали, что воду из Невы просто так пить нельзя? Думается, Харитон, который понял, что незачем травить супружницу мышьяком, ибо за это можно и на каторгу загреметь, а лучше естественным ядом ее на тот свет отправить, при помощи холерного вибриона!
Мужчины ощетинились, словно два пса, готовые вцепиться друг другу в глотки. Им доставляло огромное удовольствие шпынять противника и предвзято интерпретировать события прошлых лет.
– Несчастная жена моего прадеда умерла от естественных причин! – повысил голос олигарх. – И никто не сомневался в том, что к смерти он был непричастен! Он горевал ужасно…
– Да, так ужасно, что, когда та скончалась, спешно уехал в Москву, дабы самому, видимо, не подцепить заразу, которой он напичкал собственную супругу! – сказал князек. – А на похоронах держался в стороне и даже и не подумал поцеловать несчастную…
Прасагов не выдержал:
– Тогда ты лучше расскажи нам про своих предков! Как один затравил собаками целую крестьянскую семью! Как другой проломил обухом голову своей неверной женушке! Как третий насиловал крепостных детишек пачками…
Появилась Жанна, которая кратко доложила:
– Там кто-то шныряет под окнами. Задержать или спугнуть?
– Задержать! – заявил Прасагов, а Захарьин-Кошкин приказал:
– Спугнуть!
Жанна, хмыкнув, удалилась. Ярослав взглянул на секретаршу Вику, она премило ему улыбнулась. Ярослав сделал вид, что не заметил ее кокетства. Интересно, он что, тоже чувствует себя на стороне Прасагова и игнорирует любую любезность со стороны тех, кто причисляет себя к сторонникам князя Степы?
– Но вернемся к нашему бравому Харитоше, – продолжил князек, – ибо помимо того, что супруга, скончавшись в ужасных муках, освободила его от постылых брачных уз, делая свободным вдовцом неполных двадцати пяти лет от роду, она оставила ему более чем солидное состояние, ибо являлась дочкой купца второй гильдии Шушкова…
– А твой предок женился на своей несчастной Аделаиде разве только за красивые глазки? – заявил олигарх. – Хотя, судя по дагеротипам, они у нее были весьма некрасивые, как и она сама! Из-за приданого, ясен пень! Кстати, свою крайне посредственную внешность она передала и собственной дочурке, княжне Марье. Она была девицей неглупой, это я признаю, но, как бы это сказать помягче, весьма страшненькой!
Князь Кошкин заявил:
– Ничего подобного! Она была премилой юной барышней!
– Которую, однако же, никто не хотел брать в жены или хотя бы за ней ухаживать, потому что она была, может, и юной, но скорее не барышней, а крокодилицей! – ухмыльнулся Прасагов. – Поэтому понятно, отчего она повисла на шее моего несчастного прадеда, который искренне горевал о своей покойной супруге. Понимала княжна, что никто ее замуж не возьмет, а тут бравый красавец подвернулся. Она в него и вцепилась!
Тряся белесыми кудрями, князь Степа закричал:
– Ничего подобного! Это твой прадед намеренно стал ухлестывать за невинной княжной, изначально имея коварный план влюбить ее в себя, соблазнить, а потом и взять в жены! Потому что хотелось ему заиметь в жены дочь того человека, который его собственного отца и деда на конюшне вожжами сек!
История, в особенности в субъективной интерпретации, сложная штука, сделал для себя вывод Ярослав. И возможно ли вообще докопаться до истины?
И существует ли она, эта истина, в природе?
– Как бы то ни было, но княжна с моим прадедом сошлись, – сказал Прасагов, а Кошкин заявил:
– Это он соблазнил неопытную дурочку! Еще бы, мужчина он был видный, вскружил ей голову…
– По слухам, неопытная девочка была завзятой нимфоманкой и любила, несмотря на свой нежный возраст, предаваться разврату с представителями нижних социальных классов, – произнес Прасагов. – И мой прадед угодил в расставленные ею сети. Еще бы, ведь она знала, что у него полно денег и что ее собственный папаша на мели. И кроме особняка в Питере и давно перезаложенных маменькиных бриллиантов у них ничего не имеется!
Михаил Георгиевич сделал паузу, которой немедленно воспользовался князь Степа:
– И Харитоша задурил голову несчастной княжне Марье, наобещал с три короба, поклялся, что женится на ней, чего делать не желал, несмотря на отсутствие супруги. Однако, будучи вдовцом, обещать такое было гораздо проще и правдоподобнее, нежели будучи все еще женатым. В действительности Прасагов затащил ее в постель и… И, когда княжна поняла, что ожидает ребенка, бросил ее! Какой изверг!
Князь снова тряхнул кудрями, а олигарх крякнул:
– Уж куда там, бросил! И это не он ее, а она его соблазнила! Мой прадед искренне горевал по своей скончавшейся жене, но княжна была та еще штучка и прекрасно знала, как завлечь молодого вдовца в постель. Она ведь ужасно охоча была до эротических удовольствий, к которым ее приучил то ли старший брат, тот самый, которого на дуэли потом изрешетили, то ли сам сиятельный папаня-князь. То ли они оба!
Стивен взбеленился:
– Не рассказывай ерунды, Миша! Ты прекрасно в курсе, какого мнения придерживалось тогда общество! Молодой ушлый вдовец-купчик, из бывших крепостных, соблазнил несчастную глупую невинную княжну. Наговорил ей с три короба, обрюхатил, а когда понял, что князь и его дочка в безвыходном положении, заявился к моему предку, дабы шантажировать его и потребовать отдать испорченную девушку за него, сына бывшего крепостного!
Прасагов вздохнул и сказал:
– Опять вранье, Степа! Да, приснопамятный разговор в душную июльскую ночь имел место, но мой прадед пришел не для того, чтобы выдвигать условия и сыпать соль на душевные раны князя, у которого и души-то отродясь не водилось, а если и была, то он давно ее продал нечистому, а для того, чтобы поговорить с ним как мужчина с мужчиной и получить отцовское благословение на брак с княжной!
Кошкин хмыкнул:
– Куда там, отцовское благословение! Понимал же, что старый князь никогда такого благословения не даст! Однако ведь у Харитоши был козырь – бастард, которого княжна Марья носила к тому времени под сердцем и о котором старый князь не подозревал – дочка, надо сказать, умело скрывала от батюшки свой растущий живот.
Они снова замолчали и перевели дух. Ярослав понял, что вражда, возникшая еще тогда, в конце девятнадцатого века, длилась между двумя могущественными и состоятельными семействами до сих пор. Ромео и Джульетта по-русски. Однако ни Ромео не был влюбленным подростком, ни Джульетта не была невинной девчушкой. В этот раз все вышло намного мрачнее и кровавее.
– Однако во время сего разговора, когда над столицей империи разыгралась небывалой силы летняя гроза, Харитоша поведал князю правду, – произнес потомок аристократов. – Потому как старик, узнав, что сын его бывшего крепостного вознамерился жениться на его дочери, долго хохотал, считая это дурной шуткой, а потом, поняв, что это чистая правда, впал в страшный гнев. Но Харитоша попытался убедить его, что делать нечего и что княжна все равно порченый товар, ибо уже соблазнена и обрюхачена им. И что, кроме как дать отцовское благословение, у старого князя никакой возможности утаить от общества скандал нет. Хитрый Харитоша думал, что выиграл, но не тут-то было! Ибо вся эта интрига вышла ему боком – точнее, в руку!
