И хлестать эти плечи плетью раз за разом за то, что это тело познало другие руки, за то, что он даже в мыслях захотел принадлежать кому-то другому. Наказать! Причинить боль, такую же, как причинили ему... Нет! Больше! Намного больше! Изодрать в лоскуты эти божественные плечи, чтобы больше никто не смел прикасаться к ним. Нет. Мало...

Сигурд отстранился, разглядывая доставшееся ему тело. Мазки крови, огромный черный синяк на боку, там, куда его ударил Харальд... Чужой синяк, поставленный не им! Сигурд сжал ладонью это чужое тавро, стараясь оставить свой отпечаток поверх него, и посмотрел в глаза Ольгерда. Сигурд видел, как от нахлынувшей боли расширились его зрачки, но Пепел только вздохнул со всхлипом да сжал губы в тонкую линию.

Сигурд усмехнулся и вдруг заметил... Синяк? Нет - засос! Свидетельство ночи, проведенной не с ним! В том месте, где плечо переходит в шею... Да и сами плечи... Чужие руки запятнали их. Его светлый принц оказался... шлюхой!

Ревность поднялась со дна души взбаламученным чёрным осадком. Вот, значит, как! И пальцы скрючились, впиваясь в плоть, доставляя еще больше боли...

Сигурду показалось этого мало, он хотел услышать крик принца! И, наклонившись, он впился зубами в беззащитно открытую шею, туда, где она уже переходила в плечо, туда, где осталось свидетельство чужой любви... Но Ольгерд только вздрогнул... Не закричал даже тогда, когда рот Сигурда наполнился горячей кровью, а рука все сильнее сжималась на его боку... Не закричал... только обмяк в его руках безвольной, тряпичной куклой, по нелепой случайности все еще стоящей на ногах...

За эти семь лет Ольгерд привык к боли, он привык не показывать ее, не давать врагу насладиться ей. И Сигурду он не доставит такого удовольствия... Но как же трудно... Почти невозможно давить в себе крик... Боль в боку пронзала сердце, не давая дышать, и он задыхался до кровавых кругов перед глазами... и только вздрагивал, когда в горевшие легкие все же прорывался воздух... В этой борьбе за глоток воздуха он почти не чувствовал боли в шее...

А руки Сигурда все сильнее сжимали безвольное тело, пятная синяками белую кожу, пока ему не показалось и этого мало, пока не захотелось поставить на колени, заглянуть сверху вниз в эти невозможные холодные глаза… взять его прямо тут, у двери, не доходя до спальни... Взять на полу, как животное, на четвереньках… Он будет сам отдаваться ему… Он уже дрожит…

Извратившаяся любовь, ревность, гнев сводили с ума, вседозволенность пьянила, и Сигурд уже и сам не понимал, что он творил...

- Нравится?.. - безумно улыбаясь, Сигурд поднял голову и вдруг увидел, с каким брезгливым выражением Ольгерд отвернулся. По телу принца прошла дрожь отвращения, и он снова молча замер.

Сигурд недоуменно провел ладонью у Ольгерда между ног… Так он не возбужден...

- Тварь! – взвыл Сигурд. - Да что тебе опять не так? Под любую шлюху ложишься! Я видел! Чем я тебе не хорош? – и, поймав полный ненависти взгляд Ольгерда, замолчал, словно подавившись… - Ненавижу! – взвизгнул, уже ничего не видя, в красном тумане ярости нанося удар кулаком… - попал и, услышав за спиной звук открывающейся двери, оглянулся.

Бьёрн, ворвавшись в апартаменты принца, на секунду замер…

Даже он не ожидал того, что увидел. Когда охрана доложила ему, что принц вошел в свои покои с Сигурдом и тот долго не выходит, он побежал, ничего не выясняя - пусть лучше его потом накажут, чем… Чем что? Бьёрн знал о взаимной неприязни этих двоих. Но…

С рассеченной скулы Ольгерда на грудь капала кровь, изодранная рубашка повисла клочьями, грудь залита кровью, которая, пульсируя, вырывалась из раны на шее…

- Сволочь… - слово прорвалось из горла рычанием. Разъяренным зверем Бьёрн бросился на Сигурда, сшибая его с ног всем телом и наваливаясь сверху.

- Слезь с меня, иначе я прикажу принцу придушить тебя! – в панике заорал Сигурд, почувствовав под подбородком острие кинжала.

- Во-первых, не успеешь, - сказал Бьёрн, оскаливаясь и надавливая кинжалом на горло так, что пошла первая кровь, - а, во-вторых, с чего это принц тебя слушаться будет? А?

- Харальд приказал ему сегодня меня слушаться…

- Что, так и приказал - убить его? – Бьёрн прищурился.

- Он приказал переодеть его и приготовить к поездке… - прохрипел придушенно Сигурд.

- А… - протянул гвардеец, усмехаясь, – и именно поэтому ты и пролил кровь королей?

- Кровь?.. Пролил?.. – Сигурд нервно сглотнул. - Не было этого!

Бьёрн хмыкнул, приподнимая Сигурда за шкирку, но так и не убирая кинжал…

- Это не я! Я не хотел! Я не мог! Я нечаянно… - он с ужасом рассматривал кольцо на руке, камнем которого рассек скулу Ольгерду, и кровь, текущую по шее принца и уже пропитавшую рубаху…

- Ты поднял руку на Герриона, ты пролил кровь королей, и ты знаешь, что за это бывает… - Бьёрн, ни секунды не сомневаясь, занес кинжал…

- Остановись!

Бьёрн замер - голос Харальда он не спутал бы ни с каким другим. Ему не хватило только секунды…

- Что здесь произошло?

- Вот… - Бьёрн отошел, позволяя Харальду увидеть брата.

- Недоумок! Зачем по лицу-то бить? Ему же ехать завтра! Урод! – Харальд, выйдя из себя, хлестал Сигурда плетью, которую держал для карна. Бьёрн только и успел, что отскочить в сторону. Кот сидел в дверях, наблюдая за развлечениями людей, и раздувающимися ноздрями принюхивался к восхитительному запаху крови.

Харальд за шкирку вытащил Сигурда в коридор и, бросив там на пол, вернулся.

- Твою поездку никто не отменял! – рявкнул он Ольгерду. – Не стой столбом, отмойся и одевайся. И впредь не строй из себя шлюху, дрянь блудливая, и не провоцируй своим видом! Чтобы мне не приходилось собственноручно тут никого наказывать! Я пришлю слуг, которые тебя соберут. Даже одеться нормально не можешь, урод! От тебя вечно одни неприятности! Быстро собирайся, и чтобы я о тебе больше не слышал до отъезда!

Харальд развернулся и вышел…

- Врача, быстро! – крикнул Бьёрн стоявшим у двери гвардейцам. - Позвольте помочь вам… - он подошел к Ольгерду и, протянув руку, хотел помочь дойти до ванны, но тот шарахнулся в сторону, все пытаясь натянуть на плечи изорванную рубаху.

- Я сам… не надо… сам… - шептал он побелевшими губами, - не смотри… надо вымыться… смыть…

- Ольгерд… - Бьёрн впервые назвал его по имени, - идем, я помогу тебе, друг…

- Друг? – принц поднял на него совершенно больные глаза. – Со мной нельзя дружить… Это смертельно…

- Мне все равно, - Бьёрн усмехнулся, - у меня никого не осталось. Я сам по себе. Да и кому я нужен? Идем? – он осторожно притронулся к руке принца и, не почувствовав сопротивления, обнял за плечи, поддерживая и уводя в ванну… - Сейчас врач придет, и все будет хорошо... – говорил он Ольгерду, утешая, словно ребенка, и испугался, увидев на его губах вымученную мертвую улыбку...

Глава 32.

Эпиграф к главе написан eingluyck1!

***

Любовь иль глупость привела

Тебя, мой друг, к позорной метке?

Быть может, нас не зря свела

Судьба-насмешница, кокетка…

Теперь я знаю, смерть того,

Кто Клятву дать тебя принудил –

Не принесет нам ничего,

Искать спасение мы будем.

Не зря мои созданья в масках

Неуловимы и опасны.

*** Материк Камия. Страна Тариния. Небольшой городок на границе с Хёльдом.

Сайшес медленно брел домой, в цирк, возвращаясь из храма Луаны. Страшно... Вспоминалось лицо Ольгерда, когда он уезжал, и накатывал страх. Ведь он действительно прощался... Ни тени надежды не было в этом взгляде. Только одиночество... глухое и горькое... Отчаяние и безысходность… Но ведь теперь у него есть он – Сайшес! А он никогда не бросает друзей! Никогда! И чего это он захандрил! А ведь Ольгерд больше, чем друг? «Больше», - признался канатоходец сам себе. Надо просто начать хоть что-то делать, ступить хотя бы на узенькую тропочку, ведущую вперед, а уж потом она выведет его на большую дорогу... Сайшес сам рассмеялся своему сравнению, представив себя на большой дороге с ножом и в маске... Потом задумался и решил, что если будет нужно, то будет и нож, и маска... Но он никому не позволит причинять боль Ольгерду и помыкать им! А что дело не чисто, он уже не сомневался. Надо только узнать: кто, как и почему... А для этого надо действовать! Действовать, а не ныть! И Сайшес, встряхнувшись, уже бегом припустил к цирку.