- Так, значит, ты у нас по мужикам.

- Получается, так. В основном.

- Никогда бы не подумал. Так посмотреть, вроде бы нормальный парень.

Shit, ну как же неловко. Черт бы побрал мой длинный язык.

- Ну, вообще-то у меня и девушки были.

Помолчав, осторожно спрашиваю:

- Наверное, мне не надо было все это рассказывать? Тебе неприятно?

Лешка медленно выпускает в душистую весеннюю ночь струйку дыма. Задумчиво роняет:

- Да нет… Не то, что бы… Скорее, странно. Не понимаю. Ну да ладно, это твое дело. Ты позвони, как устроишься. Или напиши там…

- Как смогу – позвоню.

Вряд ли я буду ему звонить. И писать тоже не стану. Ни к чему оставлять какие-то ниточки. Не то, чтобы я не доверял Лехе, но мало ли, как все обернется. Все-таки повторяю:

- Конечно, позвоню. Ты тоже не пропадай. Соберешься жениться – на свадьбу не забудь пригласить.

Лешка смешно морщит конопатый нос, ерошит короткий белобрысый ежик. Улыбается во все белоснежные тридцать два, как всегда, открыто и обаятельно.

- Обязательно приглашу!

Перед сном долго ворочаюсь. Может быть, все же остаться? Дождаться Тора… Плюнуть на гордость, на все обиды. Сесть вместе с ним в его черную «Ауди», вернуться в Москву… Даже вещи собирать не придется. Можно, конечно. Только потом не ной, когда он опять обойдется с тобой как с хламом. Нечего себя обманывать, лучше давай, спи. Засыпаю. Просыпаюсь почему-то с мокрым от слез лицом.

Глава 9

В этот раз я долго не кружу. Просто перебираюсь в областной центр. Террорист прав, в большом городе затеряться намного легче. И потом, надо уже, наконец, подумать о нормальной работе в какой-нибудь приличной компании. В конце концов, для чего мне мой навороченный диплом? Конечно, в большом городе жизнь дороже, но если снять жилье попроще и вообще не шиковать, то вполне можно какое-то время продержаться. Пока не найду эту самую нормальную работу. Тем более, что кое-какой денежный резерв у меня есть. Пока я работал и жил у Лешки, я наравне с ним нес расходы на питание и хозяйство, но на аренду квартиры мне тратиться не приходилось.

Мне удается найти недорогое жилье в одном из удаленных от центра районов. Хозяева большой четырехкомнатной квартиры, в которой я теперь ночую и храню свои небогатые пожитки, люди предприимчивые. Каждая комната разделена легкими гипсокартонными перегородками на две, а то и на три части, в зависимости от ее размера. В такой клетушке помещается раскладушка, тумбочка, стул и… и все. Вся эта «жилплощадь» сдается отдельно. Тонкие стеночки совершенно не задерживают звук и обитатели всех «отсеков» постоянно незримо присутствуют в моей жизни. Так же, как и я в их. Но, во-первых, это очень дешево, а во-вторых, я вовсе не собираюсь надолго здесь задерживаться. Вот только определюсь с работой.

Пока устраиваюсь официантом в кафе. Это очень удобно. График три смены через три позволяет три дня подряд вплотную заниматься поисками подходящего места. Плюс еще дополнительный доход в виде чаевых. Да-да, с некоторых пор я стал очень практичным. В душе странное, тупое спокойствие. Кажется, я все-таки выздоравливаю. Я больше не корчусь от боли, вспоминая тот страшный вечер. Я не боюсь засыпать, потому что сплю спокойно и крепко, вообще без снов. Я даже не испытываю ненависти к чертову гребаному Террористу. Тот разговор многое прояснил. Действительно, глупо все получилось. Нелепое стечение обстоятельств, нагромождение обидных ошибок. Но, наверное, все к лучшему. Все равно у нас с ним ничего бы не вышло. Он никогда не относился ко мне серьезно, для него я всегда был забавной зверушкой, с которой можно неплохо развлечься. Он, конечно, меня разыскал, но кто скажет, что им двигало? Как-то не верю, что желание быть со мной. Скорее, уязвленное самолюбие.

Все это вообще, с самого начала, было абсолютной случайностью. Случайно возникло на далеком тропическом Острове и столь же случайно продолжилось потом в Москве. Наверное, пройдет какое-то время, и я его забуду. Смогу забыть. Я бы уже забыл, если бы не одно воспоминание: его «Прости» и глубоко, до крови, втиснутая в палец канцелярская кнопочка. Хотя, не только это. Иногда мне напоминает о нем мелькнувший в толпе похожий силуэт, промчавшаяся мимо черная «Ауди», сказанная кем-то фраза. А еще однажды мне все-таки снится сон. В нем нет ничего особенного. Только ощущение его присутствия. Близко, совсем рядом. И от этого мне так спокойно и хорошо, такое полное, безграничное счастье, что я, проснувшись, какое-то время тихо лежу, боясь спугнуть это чувство. Потом оно проходит, и я вдруг задыхаюсь от черной тоски. Shit… Как же мне все-таки его не хватает. Чувствую себя неполным, ущербным. Как будто важная часть моей личности осталась с ним. Ничего, это тоже пройдет. Должно ведь пройти?

В кафе зарплата небольшая, в первый месяц получаю совсем мало: по неопытности я умудрился разбить тарелку и три стакана, и у меня несколько клиентов убежали, не расплатившись. Но я быстро осваиваюсь. Посуду больше не бью, за посетителями бдительно приглядываю. К тому же мне повезло, я обслуживаю летнюю площадку, а там всегда много народу, поэтому чаевые приличные.

Два месяца поисков подходящей работы результата не приносят, несмотря на мой солидный британский диплом. В городе есть большие компании, в некоторых даже требуются специалисты моего профиля, но мне все время отказывают. Может быть, дело в почти полном отсутствии стажа. Моя первая трудовая книжка осталась в издательстве. А в новой всего одна запись: восемь месяцев работы бухгалтером на крошечной мебельной фабрике. Не совсем то, что нужно для того, чтобы найти приличное место. К тому же выгляжу я сейчас не очень презентабельно. Из Москвы я взял не очень много вещей. После этого я, конечно, иногда покупал себе одежду, но она вся дешевая, с вещевого рынка, в том числе и костюм, который я приобрел специально для того, чтобы ходить на собеседования. Боюсь, что в сочетании с моей скромной внешностью мой диплом служит мне плохую службу. Кажется, большинство отказывающих мне кадровиков подозревают меня в том, что я приобрел его в подземном переходе. Но я не сдаюсь. Мне должно, наконец, повезти. Я обязательно найду то, что мне нужно, и все будет хорошо. Даже без Тора. Убеждаю себя в этом так старательно, что почти верю. Вот только почему-то продолжаю тосковать и каждую ночь, засыпая, надеюсь во сне опять почувствовать его рядом с собой. Как будто разлученные половинки моей души тянутся друг к другу.

***

Потом настает этот день. С самого утра у меня какое-то предчувствие. Не знаю, чего я жду, но это ожидание, поселившись во мне, никуда не хочет уходить. Оно тихо ворочается, осторожно царапая душу тонкими коготками. На работу прихожу как всегда за десять минут до начала. Раньше появляться незачем, мне даже не надо переодеваться. В кафе нет форменной одежды, рекомендуются темные джинсы, темный «верх» и в целом опрятный вид. Роль униформы играет длинный черный фартук с броским оранжевым названием заведения на груди. Завязываю на талии тесемки, беру поднос, блокнот для записи заказов и выхожу на площадку. Примерно час маюсь от безделья, потом появляются первые клиенты. Рабочий день начался.

Сегодня суббота, поэтому посетителей особенно много, еле успеваю поворачиваться. Время летит незаметно. Поставив перед очередными клиентами заказ, осматриваю площадку: не собирается ли кто-то уходить, не надо ли где-то забрать грязную посуду, поменять пепельницу, принести чего-нибудь еще. На столике в дальнем углу мой взгляд спотыкается. Потому что за ним, чуть откинувшись на белом пластиковом стуле, сидит Тор. Он в простой майке и джинсах, в пальцах дымится сигарета. Я даже на секунду зажмуриваюсь. Не может быть. Он не может вот так просто появиться в этом кафе, в разгар моей смены. Просто сидеть, как будто ожидая, когда я подойду к нему и приму заказ. Откуда он взялся, когда успел войти? Неважно. Какая разница, откуда и когда? Главное, что он здесь. Черт, я так рад. Да что там рад, я безумно счастлив видеть его. До слез. Черт… Я сейчас даже дышать рядом с ним не могу. Потому что сердце отчаянно бьется в горле. Не очень понимая, что делаю, поворачиваюсь к нему спиной, пройдя мимо служебного столика, оставляю на нем поднос, выхожу из-под зеленого навеса площадки, прибавляю шаг и уже бегом бросаюсь через дорогу, на другую сторону улицы. Меня останавливает резкий рывок за руку. Тор хватает меня за плечи, прижимает к стене, и, глядя мне прямо в глаза, негромко, но четко произносит: