Звоню дяде Юре. Разговариваю с ним, с мамой. Стараюсь, чтобы голос звучал как можно веселее, даже шучу. Предупреждаю, что на несколько месяцев уезжаю в командировку в далекую провинцию, якобы издательство открывает там свой филиал. Со связью, скорее всего, будут проблемы, да и времени будет мало. Так что пусть не беспокоятся, если какое-то время от меня не будет вестей. Закончив, ненадолго задумываюсь. Наверное, придется все-таки им с мамой иногда звонить. Или слать мейлы. Чтобы не волновались и не искали.

Теперь точно все. В издательство я не пойду, пусть сами увольняют как хотят. Там, конечно, моя трудовая книжка. Ну и черт с ней, пусть Гуров ею подавится. Надо будет – заведу новую. Деньги у меня есть, не огромные, но все-таки. Перед «отпуском» я как раз получил зарплату и успел забрать совсем мало. Надо будет снять все, а карточку выкинуть. Правда, я до сих пор не знаю, куда отправлюсь, но это волнует меня меньше всего. В сущности, мне без разницы. Лишь бы подальше от Москвы и от чертова гребаного Террориста.

Последний раз обхожу квартиру, проверяю, все ли выключил. Окидываю прощальным взглядом. Все-таки в этих стенах прошел год моей жизни. Столько всего случилось. Оставляю ключи на столе, захлопываю дверь. Надеюсь, у завхоза есть запасной комплект. Если нет – пусть ломают дверь, мне плевать. Выйдя из квартиры, спохватываюсь, что там же, на столе, забыл телефон. Ну и пусть, может, и к лучшему. Говорят, по сотовому можно отследить человека. Отстраненно, как-то смазанно, удивляюсь: неужели я в глубине души все же надеюсь, что он будет меня искать? Встряхиваю головой, чтобы прогнать ненужные мысли и, не оглядываясь, спускаюсь по лестнице.

Глава 8

На одном из железнодорожных вокзалов покупаю билет. Поезд и междугородный автобус отпадают, там необходимо предъявить паспорт. А мне, хоть я и уверен, что искать меня не будут, все равно не хочется оставлять какие-то следы. Так что пригородная электричка – то, что нужно. Любая. Та, которая отправляется в ближайшее время.

Доехав до конечной станции, пересаживаюсь на местный автобус, курсирующий между деревеньками и дачными поселками. Потом ловлю попутку, снова сажусь в автобус, снова попутка, еще одна… Направление выбираю произвольно. Иногда меня одолевают сомнения: зачем я это делаю? Может быть и правда лучше поехать в Швейцарию к дяде Юре и маме? В конце концов, я же не собираюсь садиться Юрию Петровичу на шею. Думаю, что с моим престижным британским дипломом в Европе можно будет найти какую-нибудь работу. А здесь – пугающая неизвестность. Но, с другой стороны, эта неизвестность не только пугает, но и манит. Приехать в незнакомый город, где ни ты никого, ни тебя никто не знает – это все равно, что заново родиться. Забыть Москву, забыть все, что со мной случилось. Разорвать замкнутый круг своей странной и унизительной зависимости от Гурова, избавиться от этого безответного и безнадежного чувства. У меня все получится. Надо только скорее найти работу и жилье.

И то и другое находится неожиданно. Когда я в очередной раз стою на дороге с поднятой рукой, рядом со мной тормозит белая, чуть забрызганная дорожной грязью «Нива». Забираюсь в машину. Водитель примерно моего возраста, может, на пару лет постарше. Серая ветровка с капюшоном. Синие вытертые джинсы, заправленные в резиновые сапоги. Обычный парень, житель российской глубинки. Видно, общительный: тут же сует мне жесткую, в мозолях, ладонь.

- Алексей. Можно Леха.

- Антон.

- Тебе куда?

- Прямо.

- А точнее?

- Точнее пока не знаю.

Он вроде бы не очень удивляется. Спокойно спрашивает:

- А что так? Ты вроде бы не похож на бродягу.

- А я и не бродяга. Так, жизненные обстоятельства.

Леха закуривает, выпускает в приоткрытое окно дым.

- Ты ведь не местный. Откуда?

Разглядываю нового знакомого. Короткий белобрысый ежик, усыпанный веснушками вздернутый нос, твердый подбородок. Симпатяга. Чем-то неуловимо напоминает Женькиного Фила. Вызывает доверие. Но я не намерен откровенничать. Отвечаю неопределенно и коротко:

- Издалека.

Он удовлетворенно кивает, как будто другого и не ждал.

- Я так и подумал.

Затягивается сигаретой. Снова спрашивает:

- И чего же ты ищешь, Антон?

- Для начала работу.

- Понятно. А почему в этой глуши? У тебя же высшее образование на лбу написано.

- Прям так и написано?

- Прям так.

Усмехаюсь.

- Психолог…

- Угу. Ты по специальности кто?

- Экономист.

Леха почему-то оживляется.

- Экономист? Это бухгалтер, что ли?

- Ну, типа того.

- Слушай, а поехали со мной? Мне как раз бухгалтер нужен.

- Куда это с тобой?

- Недалеко. Я в райцентре живу. У меня там производство. Мебель делаю. Сначала была просто мастерская, сейчас уже маленькая фабричка.

- О, так ты промышленник? Цвет местного бизнеса?

Слегка передразнивает меня:

- Ну, типа того.

Сам не замечаю, как начинаю улыбаться. С Лехой легко.

- И как бизнес? Процветает?

- Да нормально, с учетом только беда. До сих пор как-то сам управлялся, но теперь… Слишком много всего. Поехали, а?

- У вас там в райцентре что, с бухгалтерами проблема?

- Нет, конечно. Просто ты мне понравился.

- С чего бы? Ты меня первый раз видишь, может, я аферист? Или вор?

- Никакой ты не вор и не аферист.

- Допустим. Но ты-то откуда знаешь?

- Интуиция.

- Думаешь, интуиции можно настолько доверять?

- Моей можно. Я людей чувствую. Ну что, едем?

Лехина улыбка такая обаятельная и открытая, а в голосе столько уверенности, что я соглашаюсь. Почему бы и нет? В конце концов, что я теряю? Ехать, и правда, недалеко, километров сто. Лешка ни о чем меня не расспрашивает. То есть, он сначала пытается, но, видя, что мне не хочется отвечать, не настаивает. Зато рассказывает о себе. Так что, к концу пути я уже знаю, что ему двадцать восемь лет, в райцентр перебрался, отслужив в армии, сам из деревни, родители до сих пор там живут. От них он и возвращается. Когда мы уже въезжаем в город, спрашиваю Леху, как у них там со съемным жильем.

- Не знаю. Нормально, наверное. А зачем тебе что-то снимать? Можно у меня жить. У меня дом, я один. Места полно.