— Не похоже на то, что мы подобрались близко, — сказала Чака. — Во всяком случае, я в это не верю. Даже если это совсем близко, слишком дорогую цену мы заплатили.

Ближе к ночи гроза утихла. Дождь все еще продолжался, но уже не лил, скорее моросил.

Квейт оживленно болтал весь вечер, рассказывал о своих замыслах, о том, как важно выяснить, кто построил эти гигантские города, разбросанные по всей пустыне, что случилось с этими строителями и как освоить эти древние чудеса. Но, признал он, искоса поглядывая на Чаку и как бы давая ей возможность возразить, скорее всего она права.

— Разумеется права, — сказала Чака.

У костра пригревало, и вскоре Квейт заснул. С тех пор как они покинули Иллирию, а это случилось три месяца назад, он похудел на десяток килограммов, постарел и утратил то беспечное добродушие, которое так привлекало ее вначале. Теперь он был сосредоточен только на делах.

Она попыталась избавиться от чувства безнадежности. Они находились далеко от дома, одни в дикой глуши, среди диких зверей, призраков и заброшенных городов, где мигают огни, звучит музыка и движутся механические вещи. Она закуталась в одеяло и слушала, как вода капает с деревьев. Полено треснуло и обрушилось в огонь.

Внезапно очнувшись, она не сразу поняла, что вывело ее из дремотного состояния.

У входа в грот стоял человек, и его неясные очертания освещались с одной стороны лунным светом, а с другой — огнем костра. Он разглядывал что-то снаружи.

Рядом с ней мерно дышал во сне Квейт.

Под головой у нее вместо подушки лежала седельная сумка. Плавным незаметным движением она достала оттуда пистолет.

Человек у входа выглядел полноватым и был одет весьма примечательно. На нем был черный пиджак, такие же брюки, круглая шляпа, а в руках он держал трость. Возле губ у него то тускнел, то вспыхивал красный огонек. Она ощутила нечто вроде запаха горящей травы.

— Не двигаться, — тихо приказала она, поднимаясь навстречу привидению. — У меня пистолет.

Он повернулся, взглянул на нее с любопытством, и над головой потянулась струйка дыма. Он и в самом деле что-то курил. И запах такой противный.

— У вас пистолет, — произнес он. — Надеюсь, вы им не воспользуетесь?

Похоже, на него это не произвело впечатления.

— Я серьезно говорю, — сказала она.

— Извините. — Он улыбнулся. — Я не хотел вас будить.

На нем была белая сорочка и синий галстук-бабочка в мелкий белый горошек. Седые волосы и резкие, даже свирепые черты лица. Чем-то он напоминал бульдога. Он сделал несколько шагов внутрь грота и снял шляпу.

— Кто вы такой? — спросила она. — И что вы здесь делаете?

— Я здесь живу, юная леди.

— Где это — здесь? — Она оглядела голые стены, словно колыхавшиеся в неровном свете костра.

— Здесь. — Он повел рукой вокруг и сделал еще один шаг вперед.

Она посмотрела на пистолет и снова на него.

— Расстояние подходящее, — сказала она. — Я не промахнусь, уж будьте уверены.

— Уверен, что не промахнетесь, юная леди. — Суровое лицо смягчила дружелюбная улыбка. — Но поверьте, я не представляю никакой опасности.

— Вы один? — спросила она, быстро оглянувшись.

В глубине пещеры ничего не шелохнулось.

— Теперь да. Раньше был еще Франклин. И Авраам Линкольн. И еще один американец. По-моему, гитарист. Вообще раньше была целая толпа народу.

Чаке не понравилось, как развивается разговор. Похоже, он старается отвлечь ее.

— Надеюсь, сюрпризов не будет. Если что, первая пуля ваша, — сказала она.

— Хорошо, что здесь снова люди. Когда я заходил сюда в прошлые разы, здание пустовало.

— Вот как?

Какое еще здание?

— О да. Мы собирали огромную аудиторию. Но теперь нет ни партера, ни балкона. — Он медленно осмотрелся. — Интересно, что произошло?

— Как вас зовут? — спросила она.

Он выглядел озадаченным. Даже потрясенным.

— Вы не знаете, как меня зовут? — Он оперся на трость и вгляделся в Чаку пристальнее. — В таком случае, думаю, нет смысла с вами разговаривать.

— Откуда мне знать? Мы никогда с вами не встречались. — Она подождала ответа, но не дождалась и продолжила сама: — Я Чака из Иллирии.

Мужчина учтиво поклонился.

— Полагаю, в данных обстоятельствах вы можете называть меня Уинстон. — Он одернул пиджак. — Сквозняки здесь. Почему бы нам не подойти к костру, Чака из Иллирии?

Имей он враждебные намерения, они с Квейтом были бы уже покойниками. Могло быть и еще хуже. Она опустила пистолет и заткнула за пояс.

— Странно, что здесь вообще кто-то появился. Не хочу вас обидеть, но место выглядит давно заброшенным.

— Да, так оно и есть.

Она посмотрела на Квейта: спит без задних ног. Пользы от него как от козла молока, если бы призрак прокрался незамеченным.

— И где же вы все это время были?

Он задумался.

— Не могу сказать, — сказал он, — но вообще-то здесь. Я ведь постоянно здесь нахожусь. — Он с трудом опустился на пол и протянул руки к костру. — Приятно.

— Холодина.

— Не найдется ли у вас глоточка бренди? Нет, наверное.

Что еще за бренди такое?

— Нет, — ответила она. — У нас нет бренди.

— Жаль. Хорошо согревает старые кости. — Он пожал плечами и огляделся. — Странно, — сказал он. — Не знаете, что здесь случилось?

— Нет. — Она даже не поняла вопроса. — Понятия не имею.

Уинстон положил шляпу на колени.

— Здесь все выглядит совсем запущенным, — сказал он. Странно, но факт запустения приобрел значительность, когда он упомянул об этом. — Прошу меня простить, но я никогда не слыхивал об Иллирии. С вашего позволения, где это находится?

— Несколько недель отсюда на юго-запад. В долине Мавагонди.

— Понятно. — Судя по его тону, он ничего не понял. — А кто такой Мавагонди?

— Это река. Вы и про нее не знаете?

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Боюсь, я мало что знаю про те места. — Он помрачнел — Вы со своим спутником направляетесь домой?

— Нет, — ответила она. — Мы ищем убежище Хейвен.

— Убежище? Вы, конечно, можете остаться здесь, — предложил Уинстон. — По сдается мне, что вам здесь будет не слишком уютно.

— Спасибо, но я же сказала, что нам нужно не вообще убежище, а убежище Хейвен. Так называется это место.

Уинстон кивнул, наморщив лоб. По его глазам видно было, что он усиленно размышлял.

— Это возле Бостона?

Чака снова взглянула на Квсйта и подумала, не стоит ли его разбудить.

— Не знаю, — сказала она. — А где этот Бостон?

Уинстон улыбнулся.

— Ну и ну, — сказал он, — похоже, кто-то из нас заблудился. Интересно только кто.

Она уловила блеск в его глазах и улыбнулась в ответ. Несмотря на его старомодную манеру изъясняться, она поняла, что он сказал: они оба заблудились.

— Так где же этот ваш Бостон? — снова спросила она.

— Сорок миль к востоку. Прямо по автостраде.

— Какой автостраде? Нет здесь никакой автострады. Но крайней мере, я ничего подобного не видела.

Огонек сигары разгорелся и снова потускнел.

О боже. Да, должно быть, прошло слишком много времени.

Она обхватила руками колени.

— Уинстон, должна признаться, что я не понимаю, о чем мы говорим.

— Я тоже. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Что такое Хейвен?

Ее потрясло такое невежество.

— Вы шутите?

— Вовсе нет, я серьезно спрашиваю. Пожалуйста, просветите меня.

Ладно, все-таки он живет в такой глуши.

— Хейвен — это родина Авраама Полка, — с надеждой пояснила она.

Уинстон в недоумении потряс головой.

— А кто такой этот Полк? — спросил он.

Полк жил в конце эпохи Строителей Дорог. Он знал, что миру приходит конец, а города умирают. Он спасал все, что мог. Ценности. Знания. Историю. И он спрятал все это в убежище, куда ведет подводный вход.

— Подводный вход, — повторил Уинстон. — Как же вы надеетесь проникнуть туда?

— Боюсь, что никак, — сказала Чака. — Боюсь, что мы прямо здесь откажемся от этой затеи и повернем домой.