Швырнув поднос на стол, санитар ушел.
Потирая ушибленный локоть, Кейт посмотрела на поднос: на нем стояла миска с овсянкой и жестяная кружка с чаем, на которой лежал небольшой кусок хлеба.
От миски шел приятный запах, но Кейт совсем не хотелось есть. Отвернувшись от подноса, она выглянула в окно. Ей открылся унылый сад с деревьями, на которых почти не осталось листьев.
Вздохнув, Кейт снова прилегла на койку и прикрыла глаза. Перед ней снова встала картина прошлого...
Вновь глаза Кейт закрыла чёрная пелена, на фоне которой уже привычно летела белая полярная сова. Она сопровождала Кейт всюду и была предвестником либо возвращения в реальный мир, либо экскурса в воспоминания. Не самые приятные воспоминания.
29 ноября 1987.
Кейт не сразу отреагировала, когда её плеча коснулась чья-то рука. Пытаясь как-то приглушить беззвучные рыдания, она медленно повернулась. Рядом сидел не кто иной, как Кит. Джейд всё ещё крутилась сзади.
- Кейт, ты как? - спросил Кит, мысленно выругавшись про себя за этот неуместный вопрос. Как может себя чувствовать человек, на глазах у которого только что чуть не погибает его близкий друг?
- Слушай, возьми себя в руки. Домой бы тебе надо.
- Не могу, - сдавленно произнесла Кейт.
- А деваться некуда. Пошли. Хочешь, провожу?
Кейт не ответила. Ей стоило довольно больших усилий подняться и последовать в направлении собственного дома. Кит действительно провожал подругу, время от времени подбадривая её. Наконец, он попрощался с Кейт и, развернувшись, ушёл. Кейт к тому времени немного успокоилась и чувствовала, будто все эмоции вышли. На неё всё больше накатывала апатия. Такая отстранённость немало взволновала её мать, поскольку Кейт, обычно, была хоть и не очень словоохотлива, но эмоции, будь то радость или раздражение, практически никогда не прятала. Сейчас же Кейт бездумно листала книгу Ирвина Шоу и покачивалась взад-вперёд, как маятник. Она вспоминала тот солнечный февральский день, когда она, к своему удивлению, проснулась рано. Она спала в последние дни урывками, словно боялась что-то упустить. Мама всё ещё спит, поэтому Кейт старалась не шуметь. Позавчера она ездила в больницу - навестить больного отца. Тот прямо в экспедиции заболел и ему пришлось вернуться домой. Ему стало хуже и он начал бредить. Мама была немногословна, что не сулило ничего хорошего.
Тут зазвонил телефон. Кейт подошла к аппарату и сняла трубку, при этом не поприветствовав собеседника на другом конце провода.
- Миссис Уолкер, это доктор Мэтьюз, - послышалось на другом конце провода. - Я хотел вам сказать, примите мои соболезнования; мы сделали всё, что смогли... Миссис Уолкер? Вы меня слышите? Алло! Вы в порядке?..
С тех пор прошло уже два года, но Кейт раз за разом снова переживала этот день и это походило на бесконечный кошмарный сон, внезапно ставшим неприятной явью.
Есть сказка о мудрой девочке, которая на вопрос, что на Земле быстрее всего, ответила "слухи", в чём была, безусловно, права. Не прошло и двух дней, как до семьи Уолкер дошёл слух о тяжёлых травмах Оливии, полученных при падении в трёхметровой металлоконструкции. Миссис Уолкер сразу всё поняла, но не стала говорить Кейт о своём неприятном открытии, лишь однажды она шепнула дочери:
- Никто не должен знать об этом. Никто.
А на следующий день уже весь класс гудел, как растревоженный улей. Кейт старалась игнорировать одноклассников, однако атмосфера создавалась давящая и это вынуждало Кейт периодически прогуливать уроки. На стройку она теперь не совалась, да и к Джейд и Киту не стремилась. Но последний, видимо, решил, что если уж гора не идёт к Магомету, пора самому нанести дружеский визит. Он подождал Кейт после школы в парке и пригласил сесть с ним на лавочку. Та согласилась.
- Давно уже тебя не видим. Как ты?
- Не очень, - отвечает Кейт. - В школе постоянно теперь шушукаются в мой адрес.
- Да забей ты, - отмахивается Кит. - Слушай, как Оливия? Жива?
- Жива. Но без сознания до сих пор. Говорят, сломала себе несколько рёбер и теперь реабилитация будет долгой. Если вообще потом сможет ходить... Господи, ну зачем я пошла с ней! - воскликнула Кейт и, не дожидаясь реплики Кита, встала и зашагала быстрым шагом по направлению к выходу из парка.
Кейт за этот месяц разительно изменилась и даже вечера стала проводить дома, что в принципе было редкостью для такой авантюрной натуры. В школе дела шли по-прежнему, то есть, Кейт была "сама по себе". Единственное, она теперь панически боялась встречи с Паркерами, родителями Оливии. Последняя, к слову, по-прежнему не приходила в сознание и перспективы выздоровления выглядели довольно туманно.
23 декабря 1987.
- Кейт, помоги мне сумки разгрузить! - услышала она мамин голос.
- Ага, - равнодушно ответила Кейт и неспешно отправилась в коридор, встречая мать с полными сумками всякой снеди, должно быть, на праздничное угощение.
Ей не составило труда расставить всё по местам и она собралась уже уходить обратно в комнату, как вдруг мать говорит:
- А знаешь, говорят, Оливия пришла в себя...
- Правда? - встрепенулась Кейт.
- Не знаю, это пока слухи, но... Кейт? Куда ты, зайка?
- Мам, я мигом! - отвечает подросток, надевая на ходу куртку.
Всю дорогу Кейт бежала так, что, казалось, рисковала сломать ногу на каждом шагу. При этом у неё не было и в мсылях остановиться и передохнуть. Лишь когда в тумане показались стены больницы, в которой лежала Оливия, Кейт сбавила шаг и ещё долго потом дышала, как усталый бык. Она вошла в холл и, поприветствовав медсестру на посту, спросила, где лежит Оливия Паркер.
- К ней пока нельзя, она ещё слишком слаба, - был ответ. - Она месяц в коме провела, так что ещё неизвестно, сколько ей выздоравливать придётся.
Кейт с этим была категорически не согласна и решила всё же проникнуть в палату к Оливии. Но для этого надо как-то отвлечь охрану. Вдруг она увидела на входе тех, с кем меньше всего хотела встретиться - Паркеров. Она в ужасе отпрянула в сторону и спряталась за колонну. Она боялась даже пикнуть и ей казалось, что здесь у стен есть уши. Лишь когда Паркеры скрылись за дверьми тамбура отделения реанимации и интенсивной терапии, Кейт выбежала на улицу и, сориентировавшись, какое из приоткрытых окон выходит на палату в которой лежит Оливия, на цыпочках подошла к нему и прислушалась. Она услышала лишь часть разговора.
- ...Оливия, скажи, с кем ты была на той стройке? Тебя кто-то толкнул?
- Одна... - сдавленно произнесла та.
- Да быть того не может! - встрепенулась миссис Паркер. - С тобой ведь Кейт была!
- Её не было. Не было, - повторила для верности младшая из Паркеров.
- Зачем ты её покрываешь? Она ведь тебя чуть не угробила! - повышает голос мистер Паркер, но в этот момент вмешивается медсестра:
- Так, всё, хватит. Пациентке сейчас нельзя волноваться. Давайте-давайте, свидание окончено!
"Брутальная особа, - подумала Кейт. - Не хотела бы я с ней на узкой дорожке столкнуться". Оставалось лишь дождаться, пока тамбур опустеет. Как только дежурная ушла, Кейт, просунув руку в узкую щёль между окном и подоконником и, сняв блокировку, подняла окно и пролезла внутрь. "Система безопасности здесь так себе, - думала она. - Так незваные гости сюда пролезут на "раз-два". Большой вам минус, господа охранники". Опасливо озираясь и вздрагивая на каждый шорох, Кейт прокралась в палату, где лежала Оливия, опутанная проводами и бинтами. Её веки слабо дрогнули.
- Кейт? Но как...
- Тсс! Не привлеки внимание охраны! - громким шёпотом произнесла девочка. - Ты как?
- Могло быть и хуже, - безучастно отвечает Оливия.
- Слушай, ты извини, что... Ну... Я ведь чуть не убила тебя, получается.
