<p>
Сержанты второго взвода, заметив наше веселье переняли все правила игры и вот уже второй, а за ним и третий взвода включились в веселую забаву. Мало того, соседние крепости стали враждовать между собой и уже неясно было кто с кем воюет. Помидоры летели в разные стороны, гибнув безвозвратно. Урожай был под серьезной угрозой.</p>
<p>
Забаву прервали появившиеся вдалеке трактора, они мчались забрать уже собранный урожай и уберечь его от участи сгинуть в пылу жаркого боя. Поравнявшись с крепостями, трактористы и колхозники опять выгрузили пустые ящики, а вместо них стали с помощью сержантов загружать ящики, полные спелых и не очень помидоров. Вскоре крепости исчезли, но, когда тракторы скрылись за горизонтом, строительство крепостей возобновилось, но уже под огнем наступающих «ведерщиков». Под шквальным огнем сержантские стены росли ввысь и в стороны.</p>
<p>
- Ура! – кричали в неистовом наступлении «ведерщики» и огневым напором брали крепости приступом, каждый раз побеждая врага.</p>
<p>
Вскоре мы все так извазюкались в помидорном соке, что можно было выжимая «хэбэшки», собрать до литра томатного сока.</p>
<p>
- Теперь в умывальники будет не протолкнуться, - ворчал Вадька.</p>
<p>
- Почему?</p>
<p>
- Так все же кинуться стираться!</p>
<p>
Об этом, пожалуй, кроме Вадьки, никто в те моменты веселой забавы не подумал. Но этот нюанс не остановил нашу молодецкую удаль, обстрел помидорами продолжался, пока не появился Чуев. Он одним своим видом остановил кровопролитие. Курсанты присмирели. Но забавы продолжились, правда видоизменившись. Новым веселым увлечением стали прыжки на помидорную кучу. Все началось с падения Тупика на зеленую помидорную кучу в результате толчка Фомы. И вот мы стали с разбегу прыгать на две невысокие кучи, выросшие ввиду отсутствия свободных ящиков.</p>
<p>
Задача заключалась в том, чтобы упасть в самый центр кучи с определенного расстояния. Недолет или перелет не считался. Тот, кто приземлялся в центре считался победителем. Заступ аннулировал победу.</p>
<p>
Уже ничто не могло нас остановить. Ни форма, уже давно мокрая и в помидорных косточках, которая подлежала тщательной стирки, ни сапоги с засохшими следами от разбитых помидоров, которые тоже требовали мытья и чистки, ни лица и руки, получившие максимум увлажнения, все одно мы тянулись к плодам и нет-нет, но метали их в своих товарищей.</p>
<p>
Обеда мы в тот день в привычном понимании были лишены, но колхозники привезли нам лотки с горячими буханками белого хлеба, мисками соли, пучками кинзы и салом. Лучшего мы и придумать не могли. Помидоры были под рукой, а хлеб с салом заменил и первое, и второе. Потом на тракторе привезли алюминиевые бидоны с горячим чаем и эмалированными кружками. Проблема с обедом была решена. Устроившись на земле мы с аппетитом уплетали вкуснейшее и нежнейшее сало с только что испеченным хлебом, заедая все это посоленными помидорами.</p>
<p>
- А нечего у нас получился пикник! – с набитым полным ртом радовался Вадька.</p>
<p>
- Так ты же был не доволен?!</p>
<p>
- Нет, я только говорил, что умывальник сегодня будет занят и надо поторопиться его занять.</p>
<p>
- Тогда ты Вадька занимай, а мы будем сдерживать желающих, - предложил Бобер.</p>
<p>
После обеда, который закончился уже в четвертом часу, мы загрузили оставшиеся кучи с мятыми зелеными помидорами во вновь привезенные ящики и на этом наша миссия была признана выполненной.</p>
<p>
Мы загрузились в училищные автомобили и удобно устроившись на деревянных лавках направились домой. Дорогой все курили, ели, распиханные по карманам, по примеру Вадьки, красные помидоры, подсаливая их колхозной солью, набранной им же в достаточном для всего взвода количестве.</p>
<p>
Вечером в общежитии, как и предвидел наш прозорливый друг, перед умывальниками растянулись огромные очереди желающих привести форму в порядок, кое-где простирнуть, где-то застирнуть, а кому-то необходимо было стирать все и галифе, и китель, и даже пилотку. Наши казачки подсуетились, и мы со Стасом оказались в выгодном положении вторым и третьим в очереди. Аккуратному Вадьке не пришлось долго возиться со своей формой, и он скоро уступил место Бобру, а тот уже мне и Стасу.</p>
<p>
На утро, те у кого форма за ночь не успела высохнуть, облачились в «парадку». Осмотрев нашу разношерстную гоп-компанию, Чуев приказал всем переодеться в парадную форму одежды. За что получил по полной от комбата на плацу перед разводом на занятия.</p>
<p>
- Я не понял, Чуев! – крикнул комбат, когда наш строй занял свое место.</p>
<p>
- Я, товарищ полковник! – отозвался ротный.</p>
<p>
- Ааа… я не понял ибиома…, что за женихи?! – возмутился полковник нашим внешним видом громко и в своем стиле. – А, Чуев, куда вы собрались ибиома?</p>
<p>
- Вчера все постирались и не высохли, - попытался объяснить свое решение командир роты.</p>
<p>
- Не обсохли они… ибиома! Женихи ибиома! После занятий переодеться в повседневную форму!</p>
<p>
- Есть, товарищ полковник! – взял под козырек Чуев.</p>
<p>
Хотя, признаться, мы были рады походить в «парадке» не только в увольнении, ноги хотя бы полдня отдыхали в ботинках от сапог, а наши и наших преподавателей носы не мучились от крепкого запаха сапог и портянок.</p>
<p>
Проходя первыми перед комбатом, наши коробки лихо поворачивали головы в сторону командования, и мы представляли себя уже без пяти минут офицерами, чеканящими шаг легкими, пока еще военными ботинками. Молодецки крича строевой клич: «и раз», мы, улыбаясь от счастья и молодости, проходили словно на параде, правда держа в левых руках портфели и дипломаты. Тритий курс, не говоря уже о первом и втором, как всегда с завистью и нетерпением смотрели на нас, таких красивых, веселых и даже где-то в меру беспечных. Ведь когда мы выпустимся они сразу же приблизятся к своей заветной цели, правда, каждый к своей. Третий курс станет четвертым, выпускным, второй перейдет на третий и станет старшим курсом, а первый из «минусов» превратится в почетный второй курс, имея за собой новых первокурсников. Так устроена была жизнь в любом военном училище, да и во всей армии.</p>
