Литмир - Электронная Библиотека

Ван, колбаса тощая, подпрыгнув на моем плече, оказался на мосту, и моментом добежал до концевой балки. А когда я выбрался на мост – ко мне уже с обеих сторон торопились спиннеры-полицейские. Тазерами они не могли здесь пользоваться, чтобы не шарахнуть друг по другу, но многообещающе щелкали хелицерами. Первый из них дернулся ко мне – не очень удачно; я воткнул в атакующего трофейный клинок. Каково было мое удивление, когда тот стал глубже нанизываться на клинок, чтобы дотянуться до моего горла, а следующий спиннер ещё подталкивал переднего в спину. Хотя вообще-то, франкам легко самурайствовать, имея регенерацию поврежденных тканей а ля гидра. Я, конечно, отпустил оружие и сделал шаг назад – противник по инерции улегся носом вниз, а следующий вообще смайнал с моста.

Я, перескочив через упавшего спиннера, пробежался до концевой балки, огляделся – Ван Вельдер машет мне рукой. Он – метрах в двадцати, стоит на площадке лифта. Я тороплюсь к нему по балке, спрыгиваю на аварийный трапик и вот уже на лифтовой площадке, а к нам подъезжает полуоткрытая кабина грузового подъемника, уставленная громадными сосудами Дьюара.

Счастье, мы – внутри. Нас еще пытается вытолкнуть франк в белом комбинезоне техника. Но мы дружными усилиями выпихиваем его, отрывая его руки от ограждения кабины. Пришлось даже отхватить ему кусачками палец, чтобы наконец попрощаться.

Еще немного и мы покинем дьявольский минус-четырнадцатый – адьё, чтоб вам тут всем подавиться своими органами. Но напоследок в кабине оказался спиннер, который заякорил раму подъемника и подобрался к нам снизу. Этого отоварили хорошей порцией жидкого азота из сосуда, который мы с Ван Велдером по-быстрому откупорили – послышался хруст футляра и треск замерзающей плоти. С этими звуками скиннер отправился в свободный полёт.

В перевернутом нами сосуде, все еще затянутом голубой дымкой, имелось скрюченное тело свежеиспеченного франка с едва заросшими швами, точнее нового гражданина «свободного города Вавилон». Его сшивали из людей разных рас и, более того, полов. Через прозрачную синтекожу на животе был виден плавательный пузырь, а за ушами натуральные жабры – для жидкостного дыхания. Похоже, в нём сработали HOX-гены от прежних этапов эволюции, пробужденные с помощью транскрипционных наноактиваторов. Это, что, он в жидкой среде будет жить?

– А мы куда едем? – поспешно спросил я у Ван Вельдера, пытаясь не думать о том, что франки скоро заселят весь Марс.

– По этой лифтовой шахте уходит экспортная продукция минус-четырнадцатого уровня, готовые франки. Франки – собственность компании «Марсанто», пока их не выкупят корпорации, владеющие верхним городом. На минус-седьмом уровне идет приемка. Так что мы поднимемся на пять уровней и переберемся в вентиляционный канал, чтобы по нему двинуть к ангару, где паркуются внедорожники, способные беспроблемно кататься по марсианской поверхности.

Хотел было спросить у Ван Вельдера, откуда он знает планировку минус-четырнадцатого уровня и какие с него ходы-выходы, но осекся. Ответ ведь прост – он уже здесь побывал. И соображает он слишком быстро, как тот, у кого управляемая мутация миелиновой оболочки нервных волокон.

– Я не франк, – поспешил сказать Ван Вельдер, перехватив мой испуганный взгляд. – Я – суринамец, это народ такой, смешанный голландскими плантаторами из вымирающих индейцев и трудолюбивых негров, только давно, без всяких трансплантаций. Да, я уже бывал на минус-четырнадцатом уровне – как харон. Потом меня немного разжаловали. За то, что я хотел загнать ребятам с минус-двенадцатого уровня немного взрывчатки.

Едва отлегло от сердца – Ван Вельдер всё ж свой в доску – как замер лифт. Ключа к управлению лифтовой площадкой у нас нет? Есть – палец, любезно оставленный техником; сканер с панели управления лифтом его опознал. Снова едем вверх, проезжаем шлюз – значит, уровень кислорода изменился в лучшую сторону. Всё хорошо, за исключением того, что франк в опустошенном сосуде Дьюара перешел в режим расконсервации, из его рта выходят пузыри, еще немного и оживет новый гражданин, он же гражданка. Взять его за жабры, да и выкинуть из лифта, что ли? Но это как-то бесчеловечно – он же, по сути, новорожденный.

Через три с половиной уровня нас полностью застопорили франки с минус-четырнадцатого через центральный пульт. Придется выходить здесь – между минус-десятым и минус-девятым уровнями.

Подниматься в лифтовой шахте, не имея самого лифта – дело муторное; хоть и побольше здесь кислорода, однако совсем не норма, и кормежки у меня не было уже шесть часов кряду, и босая нога, окоченев, не слушается. В голове царь-колокол звенел, когда добрались в шахте до чего-то напоминающего выход. Вскоре стало ясно, что попали в тот самый вентиляционный канал – впереди лопасти большого вентилятора. Ван Вельдер его с хода преодолел, он же тощий как глист и прыгучий как кузнечик, а я долго представлял куски своего разрубленного тела на лопастях. Однако помедитировал на всё хорошее и прыгнул – крепко ударило лопастью по пятке, но ничего не отвалилось. А потом еще десять метров вверх по почти гладкой трубе.

У нас тут на Марсе втрое пониженная сила тяжести, по сравнению с Землей, но к концу путешествия из меня испарилась последняя жидкость, сердце безнадежно колотилось, легкие пытались всосать нормальную порцию кислорода, я карабкался на запасах миоглобина, инъецированного в мышцы.

Под конец слышали какой-то гул – нарастает и убывает, раз за разом – явно трасса неподалеку, это ободряло. Ну вот, пора перекусывать петли и снимать решетку, из которой била пахнущая резиной пыль. Выползли из-под кожуха, прикрывающего вентиляционное отверстие, и в миллиметре от моего лица пронеслись траки вездехода. Мы спешно перекатились через путь. Получается, что оказались в районе выезда из ангара. Гул шёл от проезжающих транспортных средств, приличных таких внедорожников с мощными анаэробными движками, предназначенных для покатушек по естественным ландшафтам Марса. И, похоже, они дули по южному тоннелю, проходящему через стену кальдеры, прямиком на выезд из Вавилона.

3. Неудавшийся побег

Отсюда выезжают, чтобы махнуть в сторону долин Маринер.

– Я прикинусь сбитым, жертвой наезда, какая-нибудь машина остановится, и тогда мы ее захватим, – глаза Ван Вельдера уже светились от счастья.

– Братан, я был слишком хорошего мнения о твоих умственных способностях, а ты слишком хорошего мнения об обитателях Вавилона. Они переедут тебя, раскатав в блин, и отправятся дальше, ковыряя в зубах.

– Я брошусь на дорогу, после того как машина проедет, – поправился он. – У водителя тут недостаточный обзор справа, может, поверит.

– Уже лучше, Ван не такой лошок, как кажется на первый взгляд. В этом есть рациональное зерно. Мы бросаем на бампер подъезжающей машины телогрейку, имитируем столкновение, и ты сразу переходишь в позицию «лежащее тело», но позади. Может, какой-нибудь сердобольный, которого сшили из кусков добрых самаритян, и остановится, откроет дверь. А я выскакиваю и беру авто на абордаж.

Первые две машины переехали телогрейку без долгих размышлений, раскатав её в пускающую пар наволочку – увы, металлорганический каркас не выдержал, водород и кислород пошли наружу из топливных элементов.

Остановилась третья машина, приличная такая тачка, похожая на серебряную волну. Кто-то внутри помялся и, наконец, открылась дверца. Через секунду я ввалился в кабину, за мной влетел и Ван Вельдер, который за секунду до того смирно лежал на бетоне.

Я зажимал рот водителю, одновременно щелкая кусачками, как динозавр челюстями, и пытаясь закрыть босой ногой дверцу, которая очевидно ждала голосовой команды. Несмотря на то, что я отключил водителю звук, по глазам – таким зеленым, большим и пугливым – сразу понял, что это женщина.

– Так, дамочка, не нервничайте, и не пробуйте нажать красную кнопку в виртуоке. Ещё ни в коем случае не бей меня по руке. Иначе эта штука что-нибудь у кого-нибудь откусит – а у нас, надо полагать, лишних деталей нет. Обещаю, что мы даже не вырежем вашу нежную печенку – хотя на черном рынке она стоит приличные бабки, а все уровни ниже минус-десятого являются черным рынком. Сейчас мы все едем прежним курсом по южному тоннелю, только я беру управление на себя, а вы соответственно даете мне доступ к нему. В пункте Саут-Пойнт, в паре километров отсюда, мы вас высаживаем. И через пару недель забудете, как о кошмарном сне, о своей не вовремя проявленной доброте. Попросту махнете рукой и скажете: плевать на барахло.

4
{"b":"557327","o":1}