Не сбавляя скорости, я бежала по дороге в сторону трассы, можно было немного срезать, но бежать через лес - побоялась. До трассы добралась в рекордные сроки и отдышавшись, пошла вдоль дороги в сторону города, постоянно оглядываясь, во-первых, мне было жутко, а во-вторых, я надеялась на попутку. Мне повезло, мимо проезжал какой-то старенький автобус, он то меня и подобрал. В салоне воняло бензином и чем-то еще. Я за время пути ни раз благодарила Бога, что сегодня только завтракала. Каждую кочку я чувствовала мягким местом, наверно завтра оно у меня будет синюшного цвета.

Домой добралась ближе к полуночи. Я даже ключ не успела повернуть, как дверь открылась. На меня взволнованно и осуждающе смотрело четыре пары глаз.

- Ты где была?

- Тебя где носило?

- Ну и где ты была?

- Где тебя черти носили?

Все одновременно задали свой вопрос, а у меня на душе вдруг стало так спокойно и тепло: меня ждали, обо мне волновались. Это моя семья! И я разулыбалась!

- Ты что больная? - завизжала Томка, мы тут уже все больницы и морги обзванивать собрались, а ей смешно.

Мама Таня украдкой вытирая слезы, ушла на кухню.

- Ну и где ты была? - строго спросил папа Слава.

Я в двух словах объяснила, что хотела кое-что проверить и поехала в деревню. Видно сказалось, что я только после больницы, я устала и уснула. В подробности вдаваться я не собиралась.

- Разбирайтесь сами... - махнул рукой папа Слава и ушел в спальню.

Томка молча покачала головой и тоже удалилась из коридора.

- Телефоном тебя пользоваться не учили? - только и спросил Ден. Развернулся и пошел к себе. Я видела, что он зол на меня, но сначала надо поговорить с мамой Таней, а потом идти мириться со своим любимым.

Когда я зашла на кухню, мама Таня сидела за столом головой облокотившись на руку. Краем глаза я отметила, что на холодильнике стоят настойка валерьянки и корвалол. Я тихонько села за стол напротив крестной.

- Ну и зачем тебя туда понесло? - устало спросила она.

- Я хотела убедиться, что дневник существует...

- Ну и что, убедилась?

- Нет! - я отрицательно мотнула головой.

- Дневник у твоей мамы действительно был! Но после ее смерти я его не видела! И не знаю, где он может быть...

- Мама Таня, ну там был тайник, я точно помню... - эмоционально вскрикнула я.

- Даша, какой тайник? Это в девятнадцатом веке модны были всякие потайные ящички, ниши... Ты начиталась своих исторических романов, вот тебе и привиделось. - Она устало вздохнула.

- Что было в этом дневнике?

- Я не знаю! Но догадываюсь... - сказала крестная и получилось у нее это как-то уж больно таинственно.

- Так что? - не сдавалась я.

- Еще не время! - грустно улыбнулась мама Таня.

- Я уже не маленькая! - настаивала я.

- Даша...

- Я должна знать!!

- Все! Разговор окончен. - Жестко сказала женщина, потом устало вздохнула. - Я пошла спать. Что-то не хорошо мне. - И уже в дверях добавила:

- Даша, не делай так больше!

Наспех поев, пошла к Дену. Без стука скользнула в комнату. Ден лежал поверх покрывала и смотрел в потолок. Я видела, что он не спит, однако на мое появление парень никак не отреагировал.

- Денис! - никакой реакции. - Денис! - вновь позвала я.

Парень резко сел и укоризненно посмотрел на меня.

- Даш, ты мне совсем не доверяешь?! - то ли спросил, то ли сказал Ден. Я видела, что ему больно.

Я села рядом с ним на диван.

- Доверяю! С чего ты взял? - удивилась я.

- А мне нельзя было об этом рассказать? Я бы с тобой съездил.

- Я как-то не подумала. - призналась я. - Наверно еще не привыкла, что мы вместе! Ведь мы теперь вместе? - тут же усомнилась я.

- Вместе! - улыбнулся Ден, обнял меня одной рукой и притянул к себе поближе.- Дурочка! - и поцеловал. Так сладко... Я даже не поняла каким образом оказалась у него на коленях.

- А теперь рассказывай все по порядку! - не отпуская меня, сказал любимый.

Дену я рассказала всё и про пропавший дневник и про красные глаза, и про потайную полочку, которой теперь нет и про тайны мамы Тани. Парень слушал меня, не перебивая.

- Да ну, Даш, у мамы не может быть секретов, не тот она человек! - уверенно сказал Ден.

- Я тоже так думала до последнего времени... - я прикусила нижнюю губу. - Но они у нее есть!! - задумчиво добавила я.

- Ладно! Разберемся! Ответь мне только на один вопрос: ты чего телефон отключила?

- Он разрядился...

- А заряжать не пробовала? Надо вовремя следить...

- С утра была полная батарея! - перебила я. Но он кажется мне не поверил. Ну и ладно, когда его губы накрыли мои, все проблемы ушли на задний план.

Пару недель спустя, поддавшись уговорам мамы Тани, я согласилась пройти курс лечения у психиатра. А после того, как пару ночей подряд, кричала во сне и своим криком будила всю семью; Томка, Ден и папа Слава тоже посоветовали мне пообщаться со специалистом. А снились мне снова красные глаза и туман, обволакивающий со всех сторон, сбивающий с пути и вселяющий ужас...

Крестная отвела меня к какому-то именитому профессору Богдану Юрьевичу. Войдя в кабинет, я увидела невысокого дядечку, неопределенного возраста, с белой копной волнистых волос на голове. Волосы смешно топорщились в разные стороны, сразу мелькнула мысль "Одуванчик", и я прыснула в кулак. На носу у него восседали огромные очки в роговой оправе, они для его лица были явно велики, что создавало комичный вид. Богдан Юрьевич попросил маму Таню подождать за дверью.

- Ну что ж молодая леди, начнем!? - сквозь очки в упор на меня смотрели такие молодые, ярко синие глаза, что абсолютно не соответствовало возрасту профессора.

Не заметно для себя, я рассказала все, что случилось со мной после смерти мамы. Во время разговора Богдан Юрьевич постоянно вскакивал и бегал вокруг стола. Очки все это время так и норовили свалиться, профессор смешно морщил нос, пытаясь удержать их на своем месте. Со стороны это выглядело очень забавно, и я с трудом сдерживала себя, чтобы не расхохотаться. Наверно поэтому наши беседы протекали легко и непринужденно.

Сны, в которых меня преследовали красные глаза, перестали сниться мне буквально через две-три беседы с профессором. А месяца через два, я наконец поверила в то, что и красные глаза, и мамин дневник в тайной нише - это результат моего больного воображения, что все это привиделось мне в лихорадке. Напоследок профессор посоветовал воздержаться от посещения деревенского дома. Крестная же аккуратно предложила его вообще продать, но я категорически отказалась. Впрочем она быстро со мной согласилась, сказав, что вероятно его и покупать то никто не захочет: деревня глухая, дом старый.

Все это время со мной рядом был мой Денис. Мы старались быть вместе каждую свободную минуту, нас будто магнитом тянуло друг к другу. Рядом с ним я буквально "летала", до такой степени была влюблена и счастлива. Родители очень радовались, что мы наконец-то нашли общий язык. При них мы вели себя скромно, думаю, они и не догадывались о наших с Денном чувствах. Я вообще старалась не выносить нашу любовь на всеобщее обозрение, все было до такой степени замечательно и гладко, боялась, что это недолговременно. Я поделилась своими опасениями с любимым, Ден смеялся надо мной: мол ну скажи, что такого может случиться, чтобы мы с тобой расстались...

Новый год мы встречали вчетвером: родители и мы с Денном. Я перед самым праздником вдруг затемпературила, а Ден без меня, конечно, никуда не пошел. Родители, если и удивились такому поведению сына, то никак комментировать это не стали. Томка же убежала в свою компанию. Когда били куранты, мы разлили шампанское, я взяла в руки фужер, на секунду задумалась, загадывая желание, а когда глянула на фужера, чуть не закричала, как бы сквозь толщу игристого вина на меня смотрели красные глаза. Такой зловещий был взгляд, что сердце пропустило один удар. Они будто предупреждали меня о грядущей беде... Фужер я уронила, он упал и со страшным звоном разбился или это мне так показалось.