-М-да. Все это конечно хорошо, но что ты намерена делать дальше? Ты хоть что-нибудь узнала о нем?
-Кузя мало говорит. Я поняла только, что жить ему негде. Родных тоже нет. Так что... может, он пару дней тут побудет? - осторожно протянула девушка и тут же затараторила, - А я пока постараюсь узнать побольше. Может, надо сообщить в органы опеки или там еще куда... Так нельзя оставлять. Как ты думаешь?
-Конечно, выставлять его обратно никто не собирается. Он же не котенок редкого окраса, у которого оказалось слишком много шерсти. Моя мать всегда говорила, что нельзя доверять трем типам людей: торговцам, политикам и нищим. Ты говоришь, что он сам отдал тебе цепочку, так? - художница утвердительно кивнула, - Так. Одно это доказывает, что у парня есть совесть и остатки душевного тепла. Хотя... может, это часть хитрого плана? А на самом деле он хочет нас ночью зарезать и вынести из квартиры не только твое золотишко, но и мой музыкальный центр?
Ник вопросительно вскинул брови. Задумавшаяся подруга несколько секунд тупо смотрела на него, а потом всплеснула руками:
-Да ну тебя! - пожевала губу и повторила, - Так нельзя оставлять. Надо подыскать ему интернат. Или приемную семью... не знаю...
Девушка привела домой Кузю лишь из большого чувства страдания, но вот что делать дальше даже не подумала.
-Давай сюда зелень, - решительно перевел тему разговора Никита, уже жалея, что вообще заикнулся об этом. Вот сейчас подруга снова начнет судорожно выискивать в голове варианты, куда бы отправить мальчика, начнет паниковать. Нельзя творческие натуры нагружать бытом, ой, нельзя. Во-первых, те зачастую не слишком им интересуются, а потому в нем и не разбираются. А во-вторых, это заставляет их немедленно покинуть мир идей и фантазий, спустившись на неприветливую землю, которая и страшнее, и непригляднее, - Я сам займусь этим вопросом.
-Было бы неплохо, - согласилась девушка, - Ник?
-А?
-Спасибо тебе за все, - Карина улыбнулась, помогая сгрузить на скороду зелень. Раскаленная посудина заворчала, стрельнув маслом в лицо художнице, - Ой!
-Больно? - участливо подхватывая разделочную доску и поворачивая лицо подруги к окну, поинтересовался Ник, - Не надо тебе было лезть, горе ты мое луковое.
-Ничего страшного, - скрепя сердце, ответила Карина. Еще пара сантиметров, и она могла остаться без глаза.
-Ага, - раздался издевательски-понимающий голосок Кузи за спиной у приятелей, - Понятно. Ладно, не буду мешать двум голубкам.
-Ну, уж нет! - досадливо поморщился Никита, - садись есть, раз просил. И вообще, ты разве у нас клювы видишь? Или, может быть крылья?
-Прошу прощения, - пошел пацан на попятную. Карина-то не видела выражения лица ресторатора, а вот Кузя и без слов понял, что лучше сейчас скромненько плюхнуться на стул, иначе можно потом отгрести по полной.
Никита едва удержался от того, чтобы не ляпнуть: "Мы просто друзья", - однако вовремя сообразил, что подобное больше смахивает на нелепое оправдание, а не на опровержение. Для него Карина, действительно, была лишь другом. Но Никита знал: раньше девушка была к нему неравнодушна, и смущать ее не хотелось. Художница оказалась не столь проницательна, рявкнув за Ника:
-И нечего так смотреть! Ник всего лишь мой друг.
-Да я уже понял, - стараясь не расхохотаться, произнес Кузя.
"Угу... и видимо это или пока, или уже".
Дальнейший час прошел в молчании, изредка нарушаемом грохотом вилок и ножей, да звоном стаканов. Только сейчас Карина поняла, насколько хочет есть. Утренний чай с рулетом вычерпал лишь маленькую капельку из большого колодца ее голода. Последние дни девушка толком не ела и вот теперь, едва ли не мурлыкала от удовольствия, наслаждаясь каждым кусочком.
-Ну все, Ник, с тебя вечер в кафе, - хохотнула она, - А то я, кажется, так до конца жизни и не смогу попробовать твои шедевры.
-Можешь поехать со мной хоть сейчас, - уже ленивее отколупывая от омлета корочку, предложил парень.
-Э, не! Я так не играю. Мне можно приехать к тебе в любой день, заказать что-нибудь, потом оплатить заказ, как всем остальным твоим клиентом. А мне нужно именно твое предложение.
-Может еще и ужин при свечах? - не удержался от замечания Кузьма. Он-то давно все поглотал по старой бедняцкой привычке. В его окружении не принято было устраивать китайских церемоний с едой. Есть пища, надо как можно быстрее набить пузо, пока не пришел кто сильнее и старше и не отобрал у тебя вожделенный кусок.
-А что? - поддержал оборванца Ник, - Если свет отключат, придется при свечах лопать!
-Ребят, ну я же серьезно, - обиделась на парней Карина, - Между прочим, еще никто меня в кафе не приглашал. А мне, как творческому человеку просто необходимы новые впечатления. Да и от халявы я бы не отказалась...
Теперь уже засмеялись все трое. Когда с обедом было покончено, а посуду распихали по полочкам посудомоечной машины, Никита попрощался со своими гостями и уехал на работу, Карина потянула мальчишку к себе в комнату:
-Пойдем, я тебе покажу мои работы, - не принимая никаких возражений, художница вцепилась в Кузьму почище пса в кость. Паренек особенно возражать не стал, с восхищением и некоторой осторожностью рассматривая громадные полотна в рамах, палитру в пятнах краски и кучу кисточек в высоком стакане, - К сожалению, я не смогу тебе все показать, основная часть картин у меня остались в мастерской. Но я перевезла сюда самые лучшие. Вот, например, эта, как тебе?
Оборванец, выглядевший в спортивном костюме Ника теперь совершенно иначе, с некоторым сомнением воззрился на милое изображение реки на рассвете. Потом перевел взгляд на другое произведение и неожиданно произнес:
-Ты, конечно, очень хорошо рисуешь. Я видел работы Шишкина, очень похоже. Ты правда талантливая, но понимаешь, слишком твои картины... правильные.
-В смысле? - улыбку с лица девушки как будто сдуло.
-Все на них такое красиво, замечательное, правильное. Даже на землю и не похоже, скорее на рай какой-то. А жизнь, она ведь, совсем другая.
-Понимаю, - грустно кивнула Карина, но тут же попыталась возразить, - Но ведь в том и вся прелесть искусства: пытаться даже в самом неказистом выделить что-то особенное, оригинальное, красивое. Уродство, подлость и так видны нам каждый день.
-Возможно, - не стал настаивать Кузьма, - Только вот скажу тебе другое. Человек ко всему привыкает. Если его каждый день будут таскать в свинарник, он притерпится к запаху, перестанет его замечать. Так постепенно люди привыкают к жестокости, бедности, убийствам. Не стоит окончательно закрывать на это все глаза. Как и превращать картины в плакаты по борьбе с курением. Знаешь, такие, на которых обычно изображены несчастные легкие, черные от дыма. Вот этот пейзаж, он... отвлекает. Когда я у тетки жил, у нее в доме календарь висел. Восемдесят третьего, что ли, года. Мне он очень нравился. Я его листал, смотрел на изображение всяких городов и думал, что однажды я там побываю. Я придумывал всякие истории. Вот я сажусь в поезд, еду в одно место, в другое. Там у меня всякие встречи с друзьями, и дом, и можно пройтись по аллее или постоять рядом с фонтаном. И там было хорошо. Но рано или поздно приходила тетка и приходилось вешать календарь на место.
-Слушай, Кузьма, сколько тебе лет? - неожиданно спросила Карина. Ей и на ум не могло придти, что в голове у этого худого подростка, едва доросшего ей до плеча, могут быть такие мысли.
-Почти четырнадцать, а что?
-Просто рассуждения у тебя слишком уж...
-Взрослые, - фыркнул мальчишка, - А ты поживи полтора года в переходе, может, тоже то же повзрослеешь! А то ведешь себя, как ребенок, честное слово.
-Почему это? - обиделась девушка.
-Потому что реагируешь на все, как ребенок. Потому что смотришь на меня, как ребенок. Даже твой друг и тот оказался умнее. А ты: "Он мне только друг!", - уперев руки в бока, передразнил мальчишка, - Если ты так будешь дальше откровенничать, как брехливый щенок, никогда в этом волчьем мире не выживешь.
