Я рассматривала себя в зеркало. Старое, мутное. То, что нашлось в заброшенном доме.

Ну, что ж… Должна отметить, что у герцога Рэймского получилось неплохо. Грива роскошных волос – необычного теплого медового оттенка. Может, оттенка янтаря, с золотистым отливом на свету. Я до этого времени обходилась достаточно невнятным темно-русым оттенком, который уже несколько лет как приходилось закрашивать из-за ранней седины. Кстати, теперь она исчезла. Длину волос мы оставили по пояс, остальные обстригли, как только Рэму удалось отменить заклинание и волосы перестали расти как сумасшедшие.

Огромным минусом было то, что я понятия не имела, что делать с такой длиной волос. Косы у меня были в школе, до девятого класса, пока я еще занималась танцами. Потом я все безжалостно обстригла.

И что теперь? Как там женщины волосы носили? Без челки, но спереди изящными локонами, а остальное убирали шпильками или гребнями. Как-то так. И, надеюсь, чепцов замужние дамы не надевали, а то это будет слишком тяжело для моей и без того истерзанной нервной системы. Кстати, а где мне взять шпильки?

Я вздохнула.

– Ладно, не переживай, – сказала я Рэму, который ходил подавленный после своих ночных подвигов. Он расстроился, что перепугал меня. – Просто в следующий раз предупреждай.

Мы выяснили, что беглецу не спалось после всех наших разговоров, он и решил, что поколдовать перед сном – хорошая мысль. В результате я обзавелась нужной длиной волос, а Паша с Рэмом – поменяли оттенок своих шевелюр. И у одного, и у второго они стали такими же, как и у меня. Кроме того, Рэм чуть подправил свои черты лица. И их с моим сыном вполне можно было принять за двойняшек.

– Давайте разбираться с языком, одеждой и тем, кто мы такие, – распорядилась я после завтрака.

– Язык лучше учить во сне. Будет и эффективней, и безболезненней, – с извиняющимися интонациями проговорил Рэм.

– Хорошо, – согласились мы с Пашей. – Значит, когда мы уснем…

– Я все сделаю.

– Легенда? – спросил мой сын.

– Обедневшие дворяне из Западной провинции Империи Тигвердов, – было видно, что Рэм ночью не только колдовал, но еще и много думал. И теперь был готов представить все, что навыдумывал. – Вы – вдова… Иначе не объяснить, как вам одной разрешили уйти из дома. Да еще и вместе с сыновьями.

– Согласна, – кивнула я. – А зачем мы прибыли в столицу?

– Вы привезли нас в Роттервик, чтобы пристроить куда-нибудь. В учебное заведение. Или же на службу. Чтобы мы не прозябали в провинции. Чтобы у нас появился шанс.

– Это ты хорошо придумал, – потеребила я сережку. – Только вопрос с учебными заведениями. У вас когда начало учебного года?

– Осенью, – ответил Рэм. – Так же, как и у вас.

– Так чего же мы сорвались, когда учебный год уже начался? Логичнее было бы летом, к вступительным экзаменам.

– Вы не обязаны объяснять. И у вас не имеют права требовать объяснений, – начал Рэм.

– Допустим. Но ведь наша задача – не привлекать к себе внимания. А вот настолько глупая – даже и дворянка… Что едет пристраивать своих детей, когда все уже учатся…

– Такое может запомниться, – кивнул Паша.

– А если у вас конфликт с родственниками после смерти мужа? – обдумав, заговорил Рэм. – И вы уехали, чтобы все попробовать начать сначала…

– Вот это мне уже нравится. И можно будет упомянуть, что мы хотим подготовиться к поступлению в столичное учебное заведение на следующий год, – продолжила его мысль я.

– А какая у нас будет фамилия? И имена? – спросил Паша.

– Ваша матушка так и останется Вероникой – такое имя есть у нас, – ответил юный герцог. – Я – Рэм, а ты будешь Паулем.

Мой сын скривился:

– По-моему, звучит ужасно. – И он противно протянул: – Па-а-ауль. Фу.

– Привыкай, – отрезала я.

– Ладно, – недовольно кивнул сын. – А фамилия?

– Она может быть выдуманной. Дворяне, которые вышли из своих родов, так делают.

– Тогда Лиззард, – хмыкнул Паша.

– А при чем тут ящерица по-английски? – удивилась я.

– Ма-а-ам, ты что, не помнишь, сколько я этого зверька учил в четвертом классе. И никак запомнить не мог. Пускай будет.

Мы с Рэмом переглянулись и кивнули.

– Теперь – одежда. – Герцог потянулся за небольшим саквояжем, который оставила ему мама, когда уходила.

Я все восхищалась этим «тревожным чемоданчиком». Несмотря на его небольшие размеры, там было все! Видимо, к варианту, что нужно будет убегать и скрываться, в герцогстве подходили серьезно. Одежда, деньги, драгоценности, оружие… Трости, перчатки и всякая мелочь… Теперь же мы наблюдали, как Рэм извлекает оттуда два комплекта мужской одежды и один – женской.

– Нет, – застонал Паша, рассмотрев то, что ему придется надеть. – Только не говорите мне, что это – чулки.

– Именно так, – насмешливо хмыкнул Рэм. – Чулки и туфли. Или же чулки, на которые надевают сапоги.

А я смотрела на платье, которое предложили мне. И про себя ругалась – ну вот почему из всех вариантов моды в Империи Тигвердов было принято носить то, что как две капли воды походило на ампир начала XIX века. Нелепые платья-ночнушки с поясом под грудь. Всегда полагала, что, как только надеваешь такое, оно сразу прибавляет тебе несколько килограммов. А мне так тем более, с моей наличествующей грудью да весом, далеким от анорексии. Упорно на пять килограммов больше положенного.

Вздохнула. Попыталась одеться. Намучилась с нижним бельем. Корсет – вещь неудобная. Отметила, что в этом варианте крючки на платье, как и шнуровка на корсете, были спереди – видимо, герцогиня прекрасно понимала, что прислуга не всегда может оказаться рядом, чтобы помочь.

Оглядела себя. Расстроилась. Вспомнила, что английская актриса, которая снималась в фильме «Гордость и предубеждение», выглядела пышечкой в подобной красоте, а она была от силы сорок четвертого размера – если переводить на наши. И успокоилась.

Сделала несколько шагов. Мда… Не джинсы, что ни говори.

Вышла к мальчишкам, споткнулась у порога, наступив на подол.

– К этому всему надо привыкать, – глубокомысленно изрек Рэм, со смехом в глазах глядя на возмущенного Павла в бархатном камзольчике, штанишках по колено и беленьких чулочках.

– Слушай, – закралось у меня нехорошее подозрение. – Если сопоставлять с тем, что носили в нашем мире… То у мужчин уже были длинные брюки. А такой наряд был, скорее, для бала. Не так ли?

Рэм расхохотался:

– Конечно. Но Пауль в нем… неотразим.

– Я тебя урою! – заорал «неотразимый» Пауль.

Мы с Рэмом хором рявкнули на него:

– Следи за речью!

– Ты же теперь Пауль Лиззард, – добавил Рэм. – Вот и соответствуй!

На последнем совете в нашей избушке было решено появиться в городке Триммс, который находился на расстоянии одного перегона от столицы. Именно через этот городок проходил тракт, связывающий столицу с Западной провинцией. Рэм говорил, что городок шумный, многолюдный и бестолковый.

– Там ни у кого не возникнет вопросов, откуда мы взялись, – пояснил он. – Кроме того, я там был один раз. Мама была приглашена к императору Фредерику, и я пробрался с ней. Меня, правда, в этом городке и обнаружили. Отругали и отправили домой. Но путь туда, используя артефакт перехода, я построить смогу.

Артефакты перехода вообще были вещью бесценной. Они могли перенести тебя из одной точки в другую. Кроме того, наиболее мощные можно было использовать, чтобы переходить между мирами. Именно такой артефакт собирался использовать Рэм. Единственное условие – нужно было хорошо представлять себе место, в котором ты хочешь очутиться.

– А еще есть маги, которые могут сами, без артефактов, выстраивать такие порталы, – рассказывал нам Рэм. – Но это уже запредельная мощь. Мама, конечно, сильный маг, но она так не умеет. И у меня сил не хватает. Говорят, на это способен император Тигверд и его сыновья. А может, и некоторые аристократы Империи – кто их знает.