– Я сейчас освобожу вас, – сказала девушка Неду, – вот только найду укрытие для его светлости.

– Обо мне не беспокойтесь, миледи, – откликнулся Нед.

Они направились в чащу, где под деревьями можно было укрыться от ливня. Неожиданно Лалита увидела невдалеке хижину. Очевидно, в ней жили лесорубы, когда работали в этой части леса. Она побежала вперед, открыла дверь и почувствовала, как ее обдало теплым воздухом. В сложенном из камней очаге еще теплились угольки.

Лалита выбежала из хижины навстречу лорду Ротвину, который медленно, слегка пошатываясь, брел по лесу.

– Я нашла хижину, – сказала ему Лалита.

– Отлично! – с трудом выговорил Ротвин.

Она помогла ему пройти в низкую дверь, и он, обессиленный, буквально рухнул на земляной пол.

Выходя из экипажа, Лалита взяла с собой маленький узелок с вещами, которые собрала, уезжая из Рот-Парка. Развязав его, она сказала:

– Я обрежу рукав вашего сюртука. Тогда вам будет не так больно снимать его.

– Спасибо, – тихо ответил лорд Ротвин.

У Лалиты были только маленькие ножницы, но она сумела разрезать ими плотную ткань и оторвать рукав. Ей показалось, что пуля прошла сквозь мягкие ткани, не задев кость. Но кровь текла по руке и груди лорда Ротвина густым липким темно-красным потоком. Лалита сделала тампон из шелкового нижнего белья, закрыла им рану и перевязала. Для этого ей пришлось разорвать на полосы свою ночную рубашку.

Даже в полумраке хижины было видно, что лорд Ротвин очень бледен. Видимо, он сильно страдал от боли.

– Теперь я должна пойти освободить Неда, – сказала девушка.

– В карете есть фляга бренди. Не будете ли вы так любезны принести ее мне? – попросил лорд Ротвин.

Лалита побежала к экипажу. Дождь лил как из ведра. Она схватила бренди и меховую полость и поспешила обратно. Передав флягу лорду Ротвину, Лалита взяла ножницы и пошла освобождать Неда.

Это было настоящее мучение – перерезать толстую веревку, которой разбойник привязал его к дереву.

– Я помогу вам, миледи, – проговорил Нед, когда наконец она справилась с веревкой и Нед оказался на свободе.

– Да, пожалуйста, – ответила Лалита, – но боюсь, что до ближайшей деревни путь неблизкий. Нед, а не могли бы мы взять подушки из кареты, чтобы устроить его светлость поудобнее? И хорошо бы развести огонь.

– Я так и сделаю, миледи, – ответил Нед. – По крайней мере, вам будет тепло и не придется сидеть в темноте.

Он вытащил подушки, принес их в хижину и помог Лалите положить их так, чтобы на одной из них лорд Ротвин мог сидеть, а на другую откинуться.

Стемнело, но Нед развел огонь. К счастью, снаружи было много щепок, а лесорубы соорудили в крыше грубый дымоход, через который уходил дым.

– Теперь я пойду, милорд, и постараюсь вернуться как можно скорее.

– Спасибо, – поблагодарил лорд Ротвин.

Он выглядел немного лучше, вероятно, от выпитого бренди. Лалита возблагодарила небеса за то, что разбойник не заметил флягу, когда вытащил из кармана Ротвина пистолет.

Нед исчез в темноте, но сначала он принес дров, которых, как рассчитывала Лалита, должно было хватить на несколько часов.

Заметив, что лорду Ротвину неудобно держать на весу раненую руку, она вышла из хижины, сняла нижнюю юбку и отрезала от нее длинную полоску. Затем сделала аккуратную перевязь, чтобы она поддерживала руку лорда Ротвина.

– Так лучше? – спросила она.

– Я вижу, вы опытная сиделка!

– Я молюсь о том, чтобы сделать все, как надо. Мама так хорошо умела перевязывать. За ней всегда посылали, если в деревне кто-то поранился, особенно дети. Я помогала ей, но мне уже давно не приходилось ни за кем ухаживать.

– Я очень вам благодарен.

– Это все из-за меня… Как я… смогу возместить вам… потерю лошадей?

– Мы могли бы потерять гораздо больше! – ответил лорд Ротвин спокойно.

Она подумала, что он прав: там, на дороге, разбойник мог убить его. И еще Лалита вспомнила свой ужас, когда грабитель протянул к ней руку.

– Все хорошо! – произнес лорд Ротвин, будто читая ее мысли. – Теперь все это позади. Нужно только подождать, пока Нед приведет помощь. Если вы сядете ко мне поближе, мы оба сможем накрыться меховой полостью.

Лалита пододвинула свою подушку и сразу почувствовала волнение от ощущения его близости. Ведь совсем недавно ей казалось, что она никогда не увидит его снова!

– Похоже, мы опоздаем к нашему обеду! – сказал лорд Ротвин. – А он должен был быть особенным!

– Я и без того очень… счастлива, – откликнулась Лалита.

– Вы вели себя чрезвычайно храбро, – тихо заметил лорд Ротвин. – Боюсь, все эти события излишне утомили вас. Вам бы не помешало выпить немного бренди.

Лалита собралась было сказать, что не любит бренди, но решила не спорить. Она сделала несколько маленьких глотков из фляги и почувствовала, как бренди горячей волной разлился по всему ее телу. Она согрелась и успокоилась. Потом лорд Ротвин тоже порядочно отпил из фляги, и Лалита закрутила крышку.

– Вам лучше? – спросил он.

– Мне… очень… хорошо. Это… о вас надо… беспокоиться…

Она подбросила несколько поленьев в огонь и вновь прилегла рядом с ним.

– Самое разумное, – утомленно проговорил Ротвин, – попытаться уснуть. – Он нервно зевнул и закрыл глаза.

Лалита думала о том, как невероятно он красив. Гадала, что же произошло? Что он сказал Софи и почему поехал за нею? В голове ее вертелось множество вопросов, но сейчас не время было их задавать. Ей оставалось довольствоваться тем, что небеса возвратили ей любимого человека. Не заглядывая далеко в будущее, она знала, что еще какое-то время побудет с ним.

«Я люблю вас!» – хотелось ей произнести во весь голос.

Вместо этого она мысленно повторяла снова и снова:

«Я люблю тебя! Я люблю тебя!»

Лалиту разбудила горничная, которая тихо вошла в комнату, чтобы отдернуть занавески. Мгновение девушка лежала неподвижно, наблюдая, как солнечный свет постепенно заливает всю комнату. Вслед за горничной вошла Нетти с ошейником и поводком, чтобы взять Рояла на прогулку.

Лалите казалось, что прошло уже больше недели с тех пор, как они возвратились в Лондон. Им было ближе ехать до Ротвин-Хауса, чем возвращаться в деревню. К тому же лорда Ротвина нужно было поскорее показать хирургу.

Нед вернулся с каретой только к рассвету. Лорд Ротвин спал. Очень тихо, чтобы не испугать его, Лалита произнесла:

– Нед вернулся.

Лорд открыл глаза. Его голова лежала на груди Лалиты. Ночью он начал беспокойно ворочаться во сне, что-то бормотал, и она предположила, что его рана болит и у него начинается жар. Лалита не знала, что делать в таких случаях, но села поближе, чтобы наблюдать за ним. Она боялась, что он неловко повернется и рана снова откроется. Неожиданно он соскользнул с подушек, и девушка автоматически подхватила его. Он прислонился головой к ее груди и впал в глубокое забытье.

Лалита боялась пошевелиться, боялась даже дышать, но ощущение его близости пробудило в ней странное чувство, которого она никогда не испытывала прежде. Она безмерно любила его, но сейчас она испытывала еще и материнскую нежность к этому сильному и бесстрашному мужчине, такому недосягаемому для нее. Ей хотелось бы избавить лорда Ротвина от всех жизненных невзгод. На какой-то миг ей показалось, что это ребенок, которого она должна защитить от горя и страданий.

Ее руки обнимали его, Лалита слегка наклонилась и коснулась губами его волос. Они были мягкими и шелковистыми. Девушка испугалась собственной смелости. Но он никогда об этом не узнает, думала Лалита. Зато она, даже когда лорд Ротвин уже забудет ее, будет помнить ощущение тяжести его головы на своей груди.

Она не спала и не двигалась, хотя рука ее занемела. Она познала такое упоение и восторг, которые каким-то образом вознаграждали ее за прошлые страдания. И никто, даже Софи, не сможет у нее этого отнять. Всю оставшуюся жизнь она будет хранить это воспоминание в своем сердце.