И что теперь? Она поняла, вздохнув с досадой, что должна заставить его засмеяться. Громко, от души. Чтобы он долго-долго держал рот открытым и она смогла посчитать его золотые зубы.

И она принялась очаровывать своего спутника. Фантина флиртовала, смеялась, семеня по залу. Она была великолепна, и ей уже почти удалось достичь цели, как вдруг случилась катастрофа.

Ей улыбнулся еще один джентльмен. И у него тоже был золотой зуб.

И что теперь? Она мгновенно запомнила лицо и одежду джентльмена – позже она обязательно попросит, чтобы ее представили ему. И стала уверять себя, что все к лучшему. Ее совершенно не радовали подозрения, что мистер Томпсон и есть Фикса. Она обрадовалась, что есть еще один подозреваемый, даже если это и означало, что работы прибавится. Она должна узнать этого мужчину в толпе, добиться, чтобы их представили друг другу, и найти способ заставить его открыть рот.

Может быть, стóит остаток вечера провести в столовой, понаблюдать за тем, как гости едят? По крайней мере, во время еды они точно откроют рты.

Звуки танца вернули ее мысли назад, к мистеру Томпсону.

– Вы божественно танцуете, мисс Дрейк, – сказал он.

– Благодарю вас, мистер Томпсон. Наверное, вы знаете, кто вон тот джентльмен? Вон тот, в темно-зеленом костюме?

– Кто? Фоксуорти?

Фантина кивнула, добавляя это имя в список подозреваемых. Но, повернувшись к своему спутнику, она увидела еще одного тучного джентльмена, который громко смеялся над какой-то шуткой. Она была почти уверена, что успела разглядеть два золотых зуба у него во рту. А может быть, это просто игра света?

– А вон тот джентльмен? – поинтересовалась она. – Кто он?

– Который?

– Тот, что… – Она нахмурилась, потому что потеряла его из виду. Фантина ничего не знала о мужчине, только то, что он плотный и модно одет. – Не важно.

– Вы хорошо себя чувствуете, мисс Дрейк?

Фантина вздрогнула, слишком поздно осознав, что ее поведение может показаться очень странным.

– Прошу прощения, мистер Томпсон. Боюсь, неприлично вот так, как я, таращиться по сторонам.

– Пустяки! – ответил он. – Это ваш первый бал. Клянусь, что свои первые два бала я провел с открытым ртом и вытаращенными глазами.

Фантина засмеялась и в конце концов была вознаграждена. Мистер Томпсон тоже засмеялся, широко открыв рот.

Один. У него всего один золотой зуб. Он не Фикса, и Фантина была безмерно этому рада.

Потом она вернулись к Лотти, которая тут же стала представлять ее новым джентльменам.

И все началось заново. Фантина улыбалась, глупо хихикала, только что на голове не стояла, дабы заставить своего партнера смеяться достаточно долго, чтобы она успела посчитать его коронки.

Один золотой зуб у этого, ни одного золотого у другого, но не хватает трех у следующего. Один золотой зуб у этого джентльмена, хотя он весь увешан золотом. Она даже нашла барона с двумя золотыми зубами. Но с тремя – никого.

И ни одного, кто хотел бы помешать принятию закона об отмене рабства. Короче говоря, Фантине удалось очаровать половину присутствующих на балу джентльменов, она стала пользоваться невероятной популярностью, да и сама получила удовольствие от бала, но при этом считала, что вечер потрачен впустую.

Не следует забывать о своей миссии. Она и на йоту не приблизилась к Фиксе.

Вскоре после осознания своей неудачи у Фантины разболелась голова. Из-за предпринятых ею попыток очаровать окружающих она чувствовала себя, как выжатый лимон. Вспоминая, как весь остаток вечера она пыталась незаметно заглянуть джентльменам в рот, Фантина невольно кривилась от досады.

Если бы не мистер Томпсон, она бы сошла с ума. Он преданно стоял рядом с ней – своеобразный «мерный шест», по которому она мерила остальных мужчин.

Она всех сравнивала с ним, разделяла на категории относительно их способности позаботиться о ней и ее будущих детях, включая и вероятность того, будут ли они уклоняться от своих обязанностей. От многих она тут же отмахивалась. Как и все мужчины в гримерной ее матери, они, казалось, хотели только одного – чтобы женщина им принадлежала. Она переставала обращать на них внимание, как только пересчитывала золотые зубы у них во рту. Остальные выстраивались по нисходящей, с учетом возраста, внешности и манеры поведения.

Ни один и в подметки не годился мистеру Томпсону.

Но сердце Фантины безраздельно принадлежало Маркусу, только он казался среди этих юнцов настоящим мужчиной. Однако сейчас он находился в карточной комнате, усердно избегая встречи с ней по ее же собственной просьбе.

Ах, если бы она встретила мистера Томпсона до Маркуса! Возможно, он бы занял ее сердце. Но с другой стороны, если бы не Маркус, она все еще жила бы в трущобах, подавала бы пиво и мистер Томпсон даже не посмотрел бы в ее сторону.

Что делает простое бальное платье!

В глубине души Фантина продолжала чувствовать себя чужой в этом сверкающим мире. Она здесь чужая. Но и в трущобах ей не место.

Состояние Фантины было подавленным. Она была одинокой. И ни на йоту не приблизилась к Фиксе. В следующее мгновение она заметила Херди.

Тут как тут! Несмотря на то что он нацепил ливрею лакея, его рыжие волосы и мальчишеское лицо были словно сигнальным знаком, маяком. Вдруг он исчез.

Сперва она решила, что он ей просто привиделся в момент тоски по родным окрестностям Саутуорка. Но Фантина отогнала эту мысль. Она слишком хорошо знала дно жизни, чтобы испытывать тоску по трущобам.

Херди, должно быть, где-то здесь. Но это невозможно. Что ему делать на балу?

И сама ответила на вопрос. Он здесь встречается с Фиксой. Или пришел убить Уилберфорса. От этой мысли ее передернуло. Особенно учитывая то, что в бальном платье труднее предотвратить убийство. На самом деле она сразу обратит на себя внимание, если неожиданно начнет бродить по залу и искать убийцу.

Но сначала – главное. Она должна выяснить, что задумал Херди.

Фантина встала и обвела взглядом собравшихся.

– А мистер Уилберфорс приехал?

Ее собеседник, джентльмен с двумя золотыми зубами, но совершенно без извилин в голове, запнулся на полуслове.

– Я восхищался вашими чувственными бровями.

– Да, да, – нетерпеливо ответила она. – Они просто очаровательно взлетают вверх. А теперь ответьте мне, мистер Уилберфорс сегодня здесь? – Она повернулась к стоящему рядом с ней джентльмену, от которого можно было получить прямой ответ. – Мистер Томпсон, вы не видели…

– Он стоит вон там, мисс Дрейк.

Фантина проследила за его рукой и вздохнула с облегчением. Член парламента находился там, живой и невредимый, в окружении политиков, которые о чем-то серьезно спорили. К сожалению, она не могла гарантировать его дальнейшее счастливое существование, особенно учитывая то, что одновременно следить за Уилберфорсом и искать Херди у нее не было возможности.

Ей необходима помощь.

– Мистер Томпсон, вы не могли бы кое-что передать лорду Чедвику?

– Разумеется, – ответил он, вытягиваясь по-военному.

– Пожалуйста, передайте ему, что мистер Уилберфорс требует его непосредственного внимания.

Молодой человек нахмурился, гадая, откуда Фантина вообще может знать, что нужно члену парламента.

– Поверьте мне, сэр. Лорд Чедвик поймет.

– Конечно. – И он тут же исчез.

Она была благодарна поспешности, с которой Томпсон покинул ее. Позже она постарается найти для него объяснение. Он слишком умен и не оставит подобное странное поведение без каких-либо комментариев. Но это позже. Пока же он без возражений выполнил ее просьбу.

Фантина посчитала это самым привлекательным качеством в мужчине.

Повернувшись к окружившим ее воздыхателям, она выбрала наиболее глупого и напыщенного, которым легче всего было бы командовать, – будущего виконта с торчащим во рту золотым зубом. Она не знала, один ли золотой зуб у него, потому что мужчина ни разу не улыбнулся широко.

– Лорд Бэйлор, мне бы хотелось совершить тур по залу. Вы не могли бы составить мне компанию? Хотелось бы еще послушать ваши восхитительные стихи.