- Это гера?
- Да.
Мужчина лгал, не зная, о чём идёт речь, лишь понимая, что парень слишком жаждал получить дозу, чтоб что-то понимать и задаваться вопросами, а поверив, что принимает наркотик, его разум быстрее получит желанное успокоение.
- Ты не сможешь, - вновь потянулся парень. - Я сам загоню.
Одно резкое движение, и шприц перескочил в руки Олега. Павел осознавал, что поступает неправильно, что нужно парня остановить, но молча сидел и не двигался. Ещё ни разу в жизни мужчина не сталкивался с наркоманами, с их приёмами дозы и ломкой. Это было для него дико и ужасно. А после событий последнего часа, он даже находился в некотором полушоковом состоянии. Оставалось лишь наблюдать со стороны. В конце концов, у Олега уже имелся опыт попадания в вену, авось, и теперь не промахнётся.
Олег не промахнулся. Его руки дрожали, всё тело сводило судорогой. Однако в какую-то секунду парень сумел замереть и без особых забот о стерильности ввести в вену иглу. Влив в кровь всю имевшуюся в шприце жидкость, Олег выдернул шприц и откинул его прочь.
- Давно бы так, - облегчённо выдохнул парень, лёг на кровать и прикрыл глаза, приготовившись утонуть в кайфе.
Худая фигурка испытала ещё несколько коротких конвульсий и расслабилась. А ещё через несколько минут Олег погрузился в глубокий сон. На ближайшие часы его мучения закончились.
Галина пришла не через час, а через два с половиной.
- Простите, я не смогла раньше, - извинилась она с порога.
- Работа есть работа, - проявил понимание Павел и пригласил девушку в дом.
- Как у вас дела? Вы неважно выглядите.
- Я плохо спал, - признался уставший мужчина. - Но теперь всё хорошо. Проходите.
Павел провёл гостью в комнату, которую успел прибрать, указал на мирно спящего парня с перебинтованной рукой. Потом по просьбе девушки вкратце рассказал, что произошло рано утром.
- Боюсь, Павел, приступы ещё повторятся, - предположила Галина. - Но организм всё равно приспособится жить без яда. Вот только разум...
- Что? Может пострадать?
- Вполне. Или погрязнуть в депрессии. Или подтолкнуть к иному яду, например, к алкоголю. Всё будет зависеть от самого парня, от его силы воли. А сегодняшний случай показал, что её не так уж много.
Но мужчина покачал головой.
- Вы не правы. Просто Олегу одному сложно с бедой справиться. Он остался у меня, потому что поверил в мою помощь, и я не вправе обмануть его надежды.
- Даже после того, как он назвал вашу заботу "дрянью" и обокрал вас?
- Это было в приступе безумства.
Галина слишком устала, чтобы рассуждать, спорить, доказывать. Взгляд мужчины, направленный на парня был полон сочувствия к несчастному Ангелочку, попавшему в силки Демона. Будто за родного человека переживал. А ведь вполне возможно, что потом этот самый "Ангел" обворует его и сбежит, оставив острую боль разочарования "в благодарность" за горячее участие.
Странный этот Павел, неужели не понимает?
- Я буду продолжать вам помогать, - произнесла Галина. - Но прошу вас, если вы поймёте, что больше нет ни сил, ни нервов, ни надежды, отпустите его. Пожалейте и своё здоровье тоже.
Павел промолчал. Он был согласен с девушкой, но промолчал.
10. ЧЁРНОЕ и БЕЛОЕ
Павел пожелал Олегу спокойной ночи, потушил свет и вышел из комнаты. Это была первая ночь, в которую Олег должен был уйти без инъекции снотворного. Парень лёг на спину и закрыл глаза. Летняя ночь вдыхала в помещение приятную прохладу, перемешанную с тихими звуками засыпающего города, после недавно прошедшего дождя пахло свежей листвой. Всё это было знакомо и приятно. Знакомо, как нечто давнее и подзабытое, и приятно, как вернувшееся доброе чувство, которое уже и не надеялся испытать вновь. И всё же не успокаивало. Непонятное внутреннее напряжение сдавливало изнутри грудную клетку. Это напряжение сохранялось весь день и уже порядком надоело.
Олег повернулся на бок, согнул ноги и положил руку под щёку. Лежачее положение тоже действовало на нервы. Сегодня уже шестой день, как он отлёживался в квартире у Павла. Вернее лечился от зависимости. Что и говорить, время не прошло даром. У этого настырного мужика и его подружки получилась их задумка, организм Олега более не страдал от нехватки наркотика, не мучил болями. Правда, он зачастую спал под действием снотворного. Но теперь остался лишь последний шаг, выкинуть из рациона жизни и это средство тоже.
Сон никак не шёл. Наверно оттого, что слишком много мыслей в голове. Говорил парень мало в последние дни, вот мысли и скопились. Не хотелось разговаривать. Да и о чём? О своей бессмысленной жизни? О грязном прошлом или о бесцветном будущем? О мире, события которого уже давно не интересовали сознание? О людях, об их мелких радостях, житейских проблемах? Но они были настолько неинтересны, что даже думать о них не хотелось. И видеть никого не хотелось. Ни видеть, ни слышать. Даже этого самого Павла, странного и непонятного. Во время своих приступов Олег принёс ему массу морального и материального ущерба. Да за такие выходки вообще можно было прогнать буйного подопечного. А он продолжал ухаживать, кормить чуть ли не с ложечки и находить слова ободрения. Разве это не странно? И разве это не глупо?
Как хорошо, что так темно и так тихо. Не видно и не слышно, никого и ничего. Не было ни настроения, ни желания даже с самим собой общаться. Время между периодами сна Олег, как правило, проводил в одиночестве. Сидел на стуле возле окна, хмуро смотрел на жизнь во внешнем мире, на шумную суету детишек во дворе и курил. Мысли толпились, гудели, перекрикивали друг друга, вызывая головную боль, напрягая нервы. Как с ними трудно, с этими неумолкающими мыслями. Можно было их высказать хотя бы тому же одиночеству, выпустить наружу, позволить улететь прочь, да только отсутствовало всякое желание совершать эту работу. Ни эту, ни какую-либо ещё. Можно было запустить мельницу разума и перемолоть всю чушь этих мыслей, но разум где-то заклинило, и он тоже бездействовал.
Олег уткнулся лицом в подушку. Как же заглушить это жужжание? Как опустошить мозги? Как можно призвать успокоительный сон без помощи таблеток и наркотиков? Призвать, как делают это обычные люди, как он когда-то и сам умел. А ведь это было не так давно. Неужели разучился? Нет, этому нельзя разучиться, это же на уровне инстинкта.
Однако время шло, а заснуть не получалось. Олег сел, взял со стола пачку сигарет, зажигалку. Павел пытался контролировать количество выкуренных сигарет, поставить лимит, да ничего у него не получилось. Сколько Олег хотел, столько и курил. Вернее, сколько больной организм требовал хоть какой-то отравы, столько и получал. В конце концов, сигареты - не наркотики, вредны, но не настолько. Парень подошёл к окну, сел на стул, закурил. Как приятно пахнет после дождя чистотой природы. И зачем люди её уродуют своим существованием, загрязняют продуктами жизнедеятельности своих мозгов? Почему природа не взбунтуется и не уничтожит эти мерзкие создания? Совершенно лишние создания на чистой и доброй планете.
Парень задрал голову и кольцами выпустил изо рта дым. Сквозь тёмные облака с неба грустным глазом смотрел неровный осколок бледной луны и, казалось, упрекал за очередную человеческую грязь. Что поделать, природа, придётся терпеть. Ты сама выбрала эту участь, подарив жизнь столь неблагодарному существу, как человек. Так что терпи.
Олег отбросил в красоты природы окурок и достал новую сигарету.
Войдя утром в комнату, Павел обнаружил Олега спящим на стуле у окна. Вытянув на подоконнике руку, парень, согнувшись, положил на неё голову. Положение неудобное, однако, совсем не мешало крепкому сну. А в прошедшую ночь сон - это самое важное достижение. Значит, Олег поправился, выздоровел. Возможно, ещё не окончательно, но кризис уже точно преодолён и оставлен позади.
