Деб встала и начала собирать свои вещи.

– Ладно. – Она подняла указательный палец: – Только если не прекратишь, те докторши засунут тебя в дурку и будут ставить над тобой опыты. Так что будь осторожней.

Я улыбнулась, провожая ее взглядом:

– Спасибо.

– Честно говоря, – сказала Деб, останавливаясь у двери, – твой сон мне отчасти нравится. Куинн сексуальный, и я бы не возражала против того, чтобы он каждую ночь меня мял.

– В лучшей жизни он в тебя влюблен.

Деб улыбнулась – то ли грустно, то ли с надеждой:

– Может, мне удастся туда заглянуть.

Это все-таки случилось. Несколько лет назад эгоистичным ублюдком меня назвала Брук. Теперь вот Эйвери. То же самое, наверное, думала обо мне и Хоуп. Все они были правы: зная свою способность отравлять все вокруг, я продолжал добиваться Эйвери. Я надеялся, что, если я буду все делать правильно, буду с ней честен, буду уважать ее и наши отношения, тот, кто проклял меня, может быть, даст мне второй шанс.

Я посмотрел на Эйвери – неподвижную, всю в проводах и трубках. Раздражающий писк многочисленных аппаратов означал, что она жива, но при этом так далеко, что я не мог до нее дотянуться. Я взял ее тонкие руки в свои. Примет ли она меня обратно, когда проснется? Если проснется.

За моей спиной скрипнула дверь. Послышались шаги. Я узнал их: по палате затопали не медсестринские тапочки, а ботинки Куинна.

– Как дела, напарник?

Я вздохнул:

– Без изменений.

– Хочешь, я с ней посижу? Пойди пообедай по-человечески, подыши свежим воздухом, прими душ.

– Вдруг она на две секунды очнется, а меня рядом нет?

– Вдруг она на две секунды очнется, а ты воняешь, как протухшая салями? Она снова заснет, чтобы тебя не нюхать.

– Ладно. – Я встал. – Не отойдешь от нее?

Куинн уселся на мое место и взял руку Эйвери:

– Ни на секунду. Даже в туалет не отлучусь. Буду здесь торчать, пока ты не вернешься. Не забудь побриться и почистить зубы. Серьезно. Я тебя таким чумазым еще не видел.

Я кивнул и сделал над собой усилие, чтобы посмеяться над его шуткой. Если Эйвери не проснется, я вряд ли когда-нибудь рассмеюсь по-настоящему.

Нервно кусая ногти, я ждала прихода Куинна. Последний раз, когда я его видела, собственно, был не тем последним разом, когда я видела его на самом деле. И теперь не знала, как мне себя с ним вести. Трудно было определить, насколько близко мы знакомы.

Я вспомнила свои дежурства в отделении экстренной помощи до аварии: мы с Куинном иногда перешучивались. Он даже немного флиртовал со мной, пока не начал работать в паре с Джошем. Потом мы стали меньше общаться. Сейчас я должна была относиться к нему как к малознакомому человеку, но это было непросто: ведь он почти стал членом моей семьи.

В дверь тихо постучали. Вошла Деб, за ней Куинн. Он тоже нервничал, и это меня успокоило.

– Привет, – просто сказала я.

– Привет, Джейкобс, – грустно ответил Куинн.

– Можешь звать меня Эйвери.

На нем была униформа парамедика: ботинки, темно-синие штаны карго, темно-синяя футболка. Мне захотелось обнять его, чтобы снова почувствовать кожей знакомую ткань, но я продолжала кусать ногти.

Барабаня пяткой по полу, Куинн прокашлялся и сказал:

– Я рад, что ты проснулась. Может, и Джош проснется.

– Он проснется, – сказала я, не зная, откуда во мне взялась такая уверенность.

Куинн приподнял уголок рта:

– Я слыхал, ты тут сон видела…

– Стремные новости расползаются быстро.

– Джошу было бы приятно. Он ведь на тебя запал. Много говорил о тебе до… – Куинн вздохнул. – Я знал, что ты ему нравишься, но когда я приехал на место аварии… – Он вздохнул и поднял руки, как будто сжимая ими невидимый металлический шар: – Вы въехали друг в друга окном в окно. Никогда я, черт возьми, такого не видел.

– Я сделала глупость: тронулась с места не глядя.

На лице Куинна замелькали разные эмоции: казалось, он не знал, какую из них выразить.

– Джош позвонил мне сразу после столкновения. С трудом дышал, казался каким-то странным. Последнее, что я от него услышал, было: «Достань ее, помоги Эйвери».

– Он позвонил тебе? С места аварии?

Куинн кивнул:

– Да. Я набрал девять-один-один, но приехал на несколько минут раньше их. Я был еще в больнице, пытался пригласить на свидание Никки Либерти.

– Она симпатичная, – улыбнулась я.

Куинн нахмурился:

– Когда я подъехал, мне пришлось заглянуть в твое заднее окно, чтобы вас увидеть. Он обнимал тебя, Эйвери. Обнял, а потом потерял сознание. Я до сих пор не понимаю, почему твой «приус» отбросило к его машине, да еще с той стороны. С точки зрения физики это кажется невозможным.

Я кивнула, почувствовав жжение в глазах. Все произошедшее казалось невозможным. И тем не менее это произошло.

– В общем, по-моему, это хорошо, что он тебе снился. И нисколько не стремно. Уверен, что ты сейчас тоже снишься ему.

Я заморгала, уронив несколько слезинок и тут же их отерев.

– Ты слышал какие-нибудь новости о нем? Мне ничего не говорят.

Куинн вздохнул:

– Сегодня отец хотел попробовать отключить его от аппарата искусственного дыхания. Мозг у него функционирует, но самостоятельно начать дышать он не смог. Сейчас решается, сколько еще его будут держать в таком состоянии.

Я села:

– Его хотят отключить от аппаратов?

– Эйвери, семья Джоша небогата. Страховка у него минимальная. Они продержат его, сколько смогут. Меня тоже это приводит в ярость. Сейчас пытаются запустить акцию по сбору денег для него.

Я закусила губу. О времена…

– Куинн, могу я задать тебе странный вопрос?

– Конечно, – сказал он, улыбнувшись сквозь грусть.

– Твоя фамилия Чиприани?

Он кивнул. Я посмотрела на Деб. Она пожала плечами:

– Ты могла это где-нибудь услышать или прочесть. Ты знаешь, Эйвери, я бы очень хотела тебе верить, но это ничего не доказывает.

– Чего не доказывает? – спросил Куинн.

– Твоя мама правда готовит потрясающе вкусные пироги?

Куинн как-то напрягся, но, помолчав, ответил:

– Она итальянка. Все, что она готовит, потрясающе вкусно. Джош очень любил ее пироги.

Я выдохнула, улыбнувшись.

– Эйвери, – предостерегающе проговорила Деб.

Куинн сощурил один глаз:

– Эйвери, на что ты намекаешь?

– Куинн, это не был сон. Прошу, поверь мне.

Деб подошла к кровати с другой стороны от него и тронула меня за плечо:

– Куинн, Эйвери очень устала. Наверное, тебе лучше уйти.

Я оттолкнула ее руку:

– Я могу описать квартиру твоей мамы. Вкус ее пирогов. Могу рассказать тебе о родителях Джоша.

Куинн поднялся и посмотрел на меня так, будто я внезапно стала опасной:

– Не понимаю, что ты делаешь, Эйвери, но так не пойдет.

– Я знаю, о чем ты подумал. Я не сумасшедшая, Куинн, и никого не выслеживала. Я замужем за Джошем. Мы были вместе. Долго. И теперь я помню вещи, о которых не должна была бы знать. Это был не сон, а другая жизнь. И я хочу туда вернуться.

– Извини, Эйвери. Ты не была в доме моей мамы.

– В доме? – сглотнула я.

– Эйвери, прекрати, – умоляюще произнесла Деб.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал?

– Я хочу, чтобы ты сказал доктору Уивер, что веришь мне, и убедил ее вернуть меня в кому.

– Эйвери! – воскликнула Деб.

Я опустила глаза и решительно сказала:

– Искусственная кома – обычное дело. Можете продать все мои вещи и поместить меня в частную лечебницу.

– Все, Эйвери, хватит! – рассердилась Деб.

– Он же там без меня места себе не находит! – закричала я. – Мне нужно как-то к нему попасть!

Куинн попятился. В палату ворвалась Парсонс:

– У вас тут все в порядке?

Я посмотрела на Куинна:

– Ты любил Деб и собирался сделать ей предложение. Вы были так счастливы!