И тут Ивор вспомнил, что ни слова не сказал отцу о сегодняшнем испытании. А ведь каждый день с утра он должен помогать ему в лавке. Как же он объяснить отцу свое желание остаться дома?

– Ты заболел? Бледный, исхудалый.

Отец подошел к нему и прикоснулся ко лбу широкой шероховатой ладонью.

– Да, отец, – кивнул Ивор. – Я… что-то съел… кажется…

– Думаю, тебе лучше остаться дома. Сегодня не ожидается наплыва посетителей, особенно в первой половине дня. На фабрике волшебства… – отец осекся. – Э-э… Словом, сынок, оставайся дома. Я даю тебе выходной.

Пряча глаза, Крон отправился к выходу. Ивор проводил его пристальным взглядом, напряжение, мучавшее его ночью, медленно растворилось. Взамен явилась горечь.

Отец знает об открытом наборе. Наверное, об этом гудит весь город. А еще он знает самую заветную мечту сына. Но это не помешало ему промолчать, он сознательно принял решение утаить от сына такое важное известие.

Значит и мой обман таковым не считается. Успокоив таким образом совесть, Ивор встал и принялся готовиться к самому главному дню своей жизни.

Ивор закрыл дверь и поежился. Безрукавка мало спасала от утренней прохлады, а куртку надевать не желал. Солнце еще не встало, но восток уже алел светом наступающего дня. Город пушистой шалью накрывал туман.

Сад вокруг дома утопал в белом облаке и уже не казался таким неухоженным, как при свете дня. С тех пор, как исчезла мама, за ним ни кто не следил. Березка, ровесница Ивора, стояла у самого входа и выглядела сказочным сияющим деревом. Ствол изогнут, годы не смогли до конца загладить последствия тренировки, которую семилетний Ивка провел перед роковым походом в Скрюченный лес. Тропинка, которая всегда вела к калитке, сейчас бежала в таинственную сказочную страну.

Юноша окунулся в серебристый туман и поплыл навстречу своему будущему. Он миновал два дома, синий и зеленый, которые сейчас казались одинаково серыми. Пройдя сотню шагов, очутился на главной улице, да так и встал.

В тумане, словно бесплотные тени, передвигались люди. Ивор слышал шуршание множества ботинок по тянучке, до него донеслись обрывки разговоров.

– Папа, почему мы так рано идем?

– Нужно поспешить! Не один ты собрался пройти отбор!

Несмотря на ранний час, поодиночке и целыми семьями люди шли в сторону Обвала, туда, где начиналась дорога на фабрику волшебства.

Ивор прибавил ходу. Если он успеет к фабрике раньше других, у него будет больше шансов на победу. Наверняка там уже выстроилась целая очередь. Чтобы быть первым нужно сократить путь, пройдя через…

… Кривой переулок!

Со времен магического перехода в Государстве почти никто не совершал преступлений. Оно и понятно, кто решиться на недобрый поступок, если любой школьник может произнести Слово Исторического Слепка и увидеть, как все произошло. В эру магии нехорошее творили лишь сумасшедшие или те, кто не умел держать себя в руках.

Наказания за проступки были суровые. Не всегда дело кончалось изгнанием, но запятнанных таким образом людей все сторонились. Им приходилось селиться в специальных местах, чтобы не мозолить глаза приличным людям.

Таким местом и был Кривой переулок. Еще мальчишкой Ивор слышал о нем множество легенд. Рассказывали, будто бы там пропадают бродячие кошки, собаки и птицы. А Болтун Бен однажды сказал, что подслушал разговор двух стражей, которые утверждали, что в Кривом переулке исчез гость из столицы.

Теперь Ивор вырос и не верил всем этим сплетням. Но то, что в переулке жили опасные, порой не владеющие собой люди – с этим спорить не приходилось.

Из жителей переулка Ивор знал лишь Беспалого. Говорили, что в молодости он входил в некую зловещую организацию и творил недобрые вещи. Почему его не изгнали, не знал никто, но то, что он тридцать лет отработал на самом дне рудников фабрики за свои грехи – об этом шептались многие. Именно в рудниках он потерял левую руку. Вместо нее он таскал деревянный магический протез с подвижными пальцами, которые умели выполнять простейшие действия.

Сейчас Беспалый остепенился и стал вполне законопослушным гражданином.

Днем эти мысли казались вполне логичными, но ночью и в тумане Ивору сделалось не по себе. Сразу же вспомнились все страшные истории, которые рассказывались о Кривом переулке в школе.

Он неуверенно оглянулся, на главном проспекте в тумане по прежнему перекликались люди. Их стало еще больше.

– Нет! Детские страхи не лишат меня дополнительного шанса на отборе! – прошептал юноша и вошел в переулок.

Его расчет оправдался, переулок был пуст, лишь туман рваными клочьями плыл вдоль домов и тихо шелестели деревья.

Сердце Ивора замирало при каждом шорохе. Он был уже почти в конце пути, когда скрипнула дверь и на мостовую вышли двое. Ивор тут же присел и медленно отступил к кустам шиповника.

– Все что я сказал должно остаться между нами, – проговорил гулкий мужской голос. – Долгие годы ты ждал, и вот теперь настала очередь явить Государству нашу силу.

– Ты можешь положиться на меня, – ответил хриплый простуженный бас. Юноша безошибочно узнал голос Беспалого. – Моя информация надежна. Я точно знаю где, когда и почему бывает Кондратий.

– То, что я оставил у тебя на заднем дворе, должно быть неприкосновенно! – от голоса незнакомца повеяло холодом. – От этого зависит благополучие твоего заведения.

– Я понимаю, – отозвался Беспалый.

– И не забудь покормить пиявок.

– Это будет затруднительно. Сложно подыскать хорошего носителя.

– Мало у тебя крыс в подвале! – сказал незнакомец и гулко хохотнул.

Голоса сделались тише. Беспалый и его собеседник продолжили разговор, но как Ивор не прислушивался, больше ничего разобрать не сумел. Наконец они попрощались и разошлись. Беспалый вернулся в кабак, а высокий незнакомец двинулся по улице в сторону Ивора.

Сердце громко бухало в груди, Ивору хотелось протянуть руку и прикрыться веткой шиповника, но собеседник Беспалого был совсем рядом. Юноша хорошо рассмотрел его волевое, суровое лицо с широкими скулами и глазами, спрятанными в глубоких темных впадинах под надбровными дугами. Но что больше всего поразило Ивора – это фигура незнакомца. Мускулистые плечи и пружинистая походка атлета совершенно не гармонировала с большим круглым животом.

На нем была просторная светлая рубаха с темными узорами вдоль рукавов и простые черные штаны. Ботинки Ивор не разглядел, но судя по звукам шагов это было что-то надежное на толстой рифленой подошве. Мужчина исчез в тумане, Ивор смахнул со лба холодный пот.

– Ни за что больше не пойду Кривым переулком, – прошептал он и кинулся в противоположную сторону.

Юноша продрался через кусты, перескочил пару заборов, миновал огромную свалку и вновь вышел на главный проспект. Солнце уже осветило горизонт и показало масштаб трагедии. Главный проспект фабричного города напоминал реку в период половодья. Из близлежащих дворов, переулков и улочек в бесконечный поток людей вливались все новые и новые струйки.

«Бедный отец, – подумал Ивор отстраненно. – Так и не дождется сегодня ни одного посетителя».

Юноша пригляделся к толпе и окончательно сник. В их городе не может жить столько людей, здесь явно преобладают приезжие. Судя по всему, к городскому вокзалу только что прибыл паром, а то и несколько. Это означает лишь одно – объявление показано шестнадцатилетним всего Государства. И большая их часть здесь.

Наголо бритый парень с накачанной мускулатурой толкнул его в плечо, невысокая шустрая девушка в бандане и легкомысленном пестром платьишке наступила на ногу.

– Пропустите! Пропустите! – кричал маленький ушастый паренек. Вокруг его головы, словно спутники вокруг планеты, крутились линзы. Несколько из них выстроились одна за другой прямо напротив правого глаза паренька. Малыш остановился, вгляделся в импровизированную подзорную трубу и заохал:

– Как много! Ох, как много! Козя должен спешить!

И малыш со всех ног кинулся вперед, вопя свои: «Пропустите!»