Маленькие голубые глаза Федора широко открылись.

— Скорее всего вы ошибаетесь.

— Думай, что хочешь, — ответил Кулл — Но мне знаком этот тип извращенцев.

— Мы должны вытащить их, помочь им, даже если они не хотят нашей помощи, — возразил Федор и пошел обратно.

Но, услышав вдруг пронзительный визг, остановился Кулл опустил взгляд на реку и буквально у самой границы света, отбрасываемого факелом, успел заметить, что происходит. Обитатели сточных вод, слишком взволнованные неожиданным вторжением пришельцев, потеряли обычную бдительность. И вот над поверхностью воды появилась чудовищная голова, за которой тянулась верхняя часть длинного туловища, лишенного конечностей, а за ним — дельфинообразные плавники. Из пасти демона метнулся длиннющий язык и обвил руку одной из женщин. Сотни крошечных зубчиков вонзились в тело жертвы, и женщину стало затягивать в глубину. Около овального островка было, очевидно, мелководье. Остальные, молотя руками по воде, с криками устремились к островку со всей скоростью, на какую были способны.

Демон погружался задом и тащил женщину за собой. Вскоре он исчез под водой, и ее голова ушла следом за ним, прервав на середине вопль. Несколько пузырей — и все было кончено.

Во всяком случае, так Куллу показалось. Но через несколько секунд женщина снова появилась на поверхности и что было силы рванулась к островку Из многочисленных ран струилась кровь, окрашивая черные воды красными полосками.

Безуспешно. Язык обкрутился вокруг ноги и поволок женщину назад. Вскоре она вновь исчезла под водой Трое подождали несколько минут, но она так и не появилась.

— А теперь, — закричал Федор. — вы позволите помочь вам?

— Иди к черту! — взвизгнул кто-то из мужчин.

Кулл взял Федора за руку и потянул его, все еще сопротивлявшегося, назад. Позже, когда тот перестал всхлипывать и успокоился настолько что обрел способность слушать, Кулл заговорил с ним.

— Вот видишь. Они получают удовольствие от своего морального падения.

— Почему она так неистово боролась за свою жизнь? — спросил Федор. — Вам не кажется, что она умерла бы с радостью?

— Нет, не кажется.

Федор испытующе посмотрел на Кулла:

— Почему вы так считаете? Не потому ли, что слишком похожи на них? Может, и вы стали бы таким, если б торчали здесь?

Кулл не ответил. Минутой позже он задел стену туннеля. И вздрогнул, словно его укусили. Или обожгли.

— Стена горячая, — сообщил он. — Ну, не совсем горячая. Теплая. Очень теплая.

Кончиками пальцев он дотронулся до стены и пошел дальше, не отрывая от нее руки. Тепло ощущалось на протяжении ярдов двухсот. Потом температура стала нормальной. Стена с нормальной температурой тянулась еще сотни на две ярдов. Внезапно стена стала холодной. Ледяной. С крупными кашлями влаги, выступившей на поверхности металла. Если это металл.

Следующие двести ярдов стена оставалась холодной. Потом — какой-то неопределенной температуры. Потом снова очень теплой. После этого — опять ни то ни се. Потом — холодная. И так далее.

— В некоторых местах, — заметил Кулл, — это стены шахт с горячим или холодным воздухом. Скорее всего именно так. Это единственное разумное объяснение. Известно, что во многих городских статуях находятся вентиляционные шахты. В некоторые выбрасывается горячий воздух, а холодный выходит из других. Я всегда знал об этом, мне известно, почему так происходит Мы живем в замкнутом мире, где свет нам дает холодное солнце, а тепло создается излучением теплоты миллиардов тел. Если бы воздух каким-то образом не охлаждался, мы давно бы спеклись до смерти в аккумулированном тепле наших собственных тел.

Откуда же выходит холодный воздух? Может, глубоко под землей скрыты гигантские холодильные установки? Или он охлаждается. каким-то иным способом?

— В своих рассуждениях вы ошиблись только в одном, — сказал Федор. — Когда этот мир расширяется и города сдвигаются со своих мест, воздушные шахты должны были бы, по идее, разрываться. Однако же этого не происходит. Равновесие между жарой и холодом сохраняется. Значит?..

— Здорово! Вот это в самую точку. Поскольку вентиляция продолжает действовать, значит, шахты не разрушаются. А если все же разрушаются, то их чинят или заменяют. Но это кажется неправдоподобным, если учесть огромный объем работы и предполагаемые затраты материалов. Не говоря уже о времени. Поэтому…

— Поэтому?

— Поэтому я бы предположил, что…

Кулл остановился, так как металл под ногами внезапно задрожал. Глаза Федора расширились. От страха у Кулла и Филлис глаза едва не выпали из орбит. Джек пошатнулся и оперся на стену, чтобы не упасть от внезапного приступа головокружения: пол ходил ходуном. Стена под рукой Кулла тоже затряслась. А заглянув в туннель как можно дальше — насколько позволял свет факела, — он заметил, как по полу катится зыбь, волна металла.

Вдобавок угол, где туннель поворачивал, стал уменьшаться: стена, у которой они стояли, поехала внутрь к другой его стороне. Затем, словно отпущенная резинка, рывком вернулась на место. Через секунду она снова двинулась к другой стороне. Или это другая стена приближалась. Или перемещались они обе.

Перед Куллом предстала жуткая картина обвала туннеля, погребающего их под толщей миллионов тонн земли и камня. Возможно, весь город сползет во внезапно открывшуюся бездну, а они…

Бежать некуда. А кроме того, они едва держались на ногах и не сделали бы и нескольких шагов без того, чтобы не упасть.

Пол внезапно вздыбился и стал корежиться. Все трое, попадав на стену туннеля, завизжали от ужаса. Полом теперь стала стена.

И тут на них хлынули воды реки. Путешественники кричали не переставая и пытались вцепиться в металл, чтобы их не смыло бешеным потоком.

Вода накрыла их с головой. Волей-неволей им пришлось всплыть на поверхность.

Волна отхлынула так же внезапно, как накатилась, и, захватив с собой троих людей, с грохотом обрушилась на другую стену. Кулл видел все, что происходило. Факел Федора потух. Но Джек, колотя по воде одной рукой, чтобы остаться на плаву, ухитрился другой рукой удержать факел в воздухе. Федор барахтался где-то справа. Филлис нигде не было видно И тут на Кулла устремилась другая стена. Он с трудом перевернулся так, чтобы удар пришелся на ноги, и уже изготовился со всего размаху врезаться в твердую поверхность, но вода отхлынула. Едва задев стену, Джек приземлился на пол и оказался на дорожке, идущей вдоль стены. В свете факела он увидел, что Федор, который был совсем рядом, тоже стоит, а туннель распрямляется Филлис, потерявшая факел, находилась в нескольких ярдах от них.

Они уже перестали кричать и сейчас лишь тяжело дышали. Рот Федора был открыт, и его грудь быстро вздымалась и опадала. Но, Кулл ничего не слышал, так как в яростном и шумном бурлении воды тонули все звуки.

Река стала понемногу успокаиваться, а ее поверхность, сглаживаясь, постепенно обретала свой прежний маслянистый вид Через несколько минут Кулл уже слышал прерывистое дыхание Федора.

— Вот ответ на твой вопрос, почему туннели и шахты не разрушаются, — проговорил Кулл, чуть отдышавшись. — Эта штука растягивается, сгибается, скручивается, чего не выдержало бы ни одно творение человеческих рук. К тому же у нее внутренняя самонастройка. Во всяком случае, похоже на то.

— Но разве у нее нет предела растяжимости? — произнес Федор. — Мне думается, что…

Пол снова затрясся. Кулл ощутил приступ морской болезни. Точнее, зыбучей болезни.

Впечатление было такое, будто он находится внутри чудовищной змеи, которая переползает через крутую, островерхую гору. Туннель — та часть его, где находились люди, — вдруг вздыбился. Впереди, на расстоянии ярдов двухсот, проход спрямлялся ярдов на сорок, а затем пропадал из виду — очевидно, резко уходил вниз.

И тут туннель сильно накренился. Не в силах сдержать крики, все трое покатились через дорожку к реке. Но в тот самый момент когда они вот-вот должны были рухнуть в воду, крен прекратился. Туннель начал распрямляться. Река, вспучившаяся барьерной стеной на пять футов выше, чем прежде, с ревом по нему устремилась, и несостоявшихся утопленников едва не смыло. Но они вскарабкались на стену, и, хотя край бешено несущегося потока задел их и чуть было не сорвал со стены, им все же удалось удержаться.