- Да я просто мимо проходил, решил к тебе зайти. Кстати говоря, ректор нашел и тебе класс для практики… Мне хоть и понравилась моя группа, я, все же, лучше в гуманитарных науках, нежели в точных. Думал, может, поменяемся... Но зная, что ты не в ладах с близнецами, понял, что их подставлю. Ты хоть девушку не трогал?

- Ты еще мне тут сцену ревности из-за нее устрой, - усмехнулся Саске, возвращаясь в комнату.

- Да какая к черту ревность, неужели ты не можешь к представителям прекрасного пола относиться более лояльно?

- Должно же быть в этой жизни хоть какое-то развлечение? Так что ты там про учеников говорил?

- Да ничего, - Наруто решил больше не упоминать близнецов, а то мало ли, Учиха – злое существо, еще сцепится как.

- Ты упомянул, что она – твоя ученица. С этого места поподробнее.

- А почему вдруг заинтересовался? Учти, я тебе группу не отдам при таком отношении к ним.

- Тебя даже спрашивать не будут. Рассказывай. Все. Я слушаю, - Саске прошел к своему дивану и, сев на него, достал сигарету, однако зажигалка, казалось, решила над ним поиздеваться, с первого раза не давая нужного огня. От этого Учиха бесился только больше.

- Саске, я их преподаватель. Это – моя практика, что тут не ясного? Более того, тебе, повторюсь, тоже нашли группу, но ты будешь преподавать философию и психологию, - Наруто надулся, говоря о своих любимых предметах. – Вот, зашел, думал, ты поменяешься со мной, ан нет – у тебя тут конфликт с Окинава и Харуно. А зная твою натуру, могу сказать, что ты точно после этого не оставишь их в покое, - пробубнил Удзумаки, садясь в кресло. Он поморщился, когда Учиха закурил прямо в квартире. – Блин, Саске, сколько можно-то? Как с тобой девушка жить будет?

- Я пока не вижу никакой девушки, которая будет со мной жить. Я возьму эту группу, а ты вали к своим излюбленным предметам, - Саске затянулся, затем, выпустив струйку дыма, добавил. – И мне решать, оставлю я их в покое или нет.

- Вообще-то я уже сказал, что группу я тебе не отдам… - ответил Удзумаки, но упоминание его любимых предметов, как червячком, закралось в глубины его души и грызло, и грызло его безукоризненную совесть на славу. – Саске, давай так: ты оставляешь ребят в покое и нормально учишь их. Ты, как-никак, у нас на кафедре лучший студент по математике и физике… - Наруто сделал паузу. – Иначе я тебе не отдам эту группу.

- Четыре порции рамена, - на выдохе ответил Учиха, стряхивая пепел в кружку, стоявшую на диване рядом.

- Саске, не-е-е-е-е-т... Так не честно! Нет, я не предам своих ребят! Ты же их сгрызешь...

- Пять порций, - невозмутимо продолжил Учиха, туша сигарету и затем доставая новую.

- Не-е-е-е-ет, Саске, не-е-е-е-ет!!! Я сказал, что я поменяюсь группами, если ты будешь нормально относится ко всем!

- Шесть.

- Саске...

- Наруто... – сказал Учиха, усмехнувшись – чем-то это напомнило ему мыльную оперу.

- Саске, черт тебя!!!

- Наруто, тебе предлагают шесть порций бесплатного рамена, перейти в группу с любимыми предметами, так ты еще тут и возникаешь, как цаца.

- Черт, Саске... - блондин смотрел на Учиху умоляющими глазами. - По рукам... Но, пожалуйста, постарайся себя вести хорошо…

«А я, на крайняк, если будешь бузить, буду следить за журналом. И если будет низкая успеваемость, поговорю с ректором».

- Ага, я буду пай-мальчиком, не беспокойся. Не изменю тебе, - усмехнулся Учиха, расправляясь и с этой сигаретой. – Ну и как она?

- Кто?

- Сакура.

- А...ну, учится неплохо, не могу сказать ничего точного, я недавно преподавать начал.

- Я тебя о девушке спрашиваю, а не об учебе.

- Ну, откуда я знаю! Я не совращаю малолетних, как некоторые, – буркнул Удзумаки. – Вообще, она очень интересная и приятная собеседница с хорошим чувством юмора. Немного упрямая, даже когда говорю ей другой вариант решения задачи – она все равно идет так, как ей хочется решить.

- Наруто, что ты делаешь сегодня вечером?

- Саске, если у тебя проблемы, расскажи, но не бросайся так в крайность...

- Да нет у меня никаких проблем, так ты свободен сегодня вечером?

- Ну да… - опасливо ответил блондин.

- Замечательно, тогда заедешь по этому адресу, и советую купить цветы, - сказал Саске, вставая и давая ему листок бумаги. – Мне завтра рано вставать, так что пока.

- А сам не можешь? Я тебе не собачка на побегушках.

- Пока у меня в заложниках рамен, ты будешь делать все, что я говорю, - усмехнулся Учиха.

- Да ну тебя, идиот, мог бы и пожалуйста сказать.

- Наруто, пожалуйста, замени меня. Меня этот траходрон уже достал.

- Да ты сам виноват, дебил, ты видишь в девушках только повод для развлечения своего дружка и все. Учти, если я узнаю, что ты плохо обращаешься с ребятами, я верну группы обратно.

- Ребятами? Нет, я конечно не голубой, чтобы о-о-очень хорошо с ними обращаться, но обещаю, все будут довольны, - снова усмешка.

- Ну смотри мне, - это было последнее, что сказал Наруто, покидая квартиру Учихи.

«Значит, строптивая девушка... Оно и видно. Зашуганная, да небось и девственница еще, зато с норовом. Прости, Наруто, за нарушенное обещание я тебе подарю двойную порцию рамена», - подумал про себя Саске, укладываясь спать.

Глава 4. Кумкват?

Кумкват не чистят, а едят целиком – сладко-терпкий вкус кожуры в сочетании с кисловатой сочной мякотью весьма пикантен. Кумкват говорит о множестве веселых и продолжительных отношений.

«Эти дети...просто что-то с чем-то... Сколько же в них энергии?» - думала девушка, идя по коридорам университета, сонно зевая. – «Но работа, хоть и выматывающая, зато – в удовольствие. Правда, это обходится мне дикой усталостью... Боже...» - Cакура зашла в аудиторию и буквально плюхнулась за парту у окна.

Как и все, кто шел сюда пешком, она не смогла укрыться от дождя под зонтом – левое плечо все мокрое, ноги замерзли и, как подозревала девушка, тоже успели «хлебнуть водички». А волосы? От влаги начали забавно кучерявиться.

На улице было пасмурно, ливень никак не хотел заканчиваться, и в окно не было видно даже ближайшего дерева, хотя росло оно в нескольких метрах от здания. Мелодия дождя так и убаюкивала на первых двух парах, но сейчас уже начали действовать на нервы капли, срывающиеся с крыш и довольно громко разбивающиеся о карнизы окон института. Внезапно, яркая молния прорезала небосклон, и грянул гром, да такой, что затрещали окна. От шума стихии многие даже подскочили на месте, а затем – поежились от неприязни к слякоти и сырости, вспомнив, что на улице льет, как из ведра.