"Невероятная девушка! Умная, красивая и такая смелая!", - подумал Кен, восхищенно взглянув на Леону.

   - Чего? - спросила она, с подозрением глядя на просиявшее лицо оруженосца.

   - Ничего, просто так, - загадочно ответил он. - Пойдем, разыщем этот твой тайник!

   - Ага, - согласилась волшебница. - Осмотрим ещё раз сараи.

   - Нет, - возразил оруженосец. - Думаю, стоит проверить пепелище. Не дает мне покоя каменный фундамент. Где это видано, охотничий домик на кирпичной кладке?

   На этот раз Кен оказался прав и после часа упорной работы они отыскали под углями замаскированный люк, ведущий в небольшой, но глубокий погреб. Это и был тайник хозяина, где тот хранил несколько отличных клинков и свои довольно скромные сбережения. Но самой приятной находкой для изголодавшихся беглецов был солидный мешок сухарей и невероятного размера окорок. Проблемы с провизией были решены.

***

   Ближе к вечеру четвёртого дня их застиг ледяной дождь. Странное явление погоды, кода падающие с неба капли, коснувшись земли, мгновенно замерзают. В такое время лучше иметь крышу над головой, но бездомным беглецам выбирать не приходилось. Голые ветви окружающих деревьев не могли предоставить им не малейшей защиты и Кен с его спутницей хочешь не хочешь продолжали свой путь. Вскоре их одежду покрыли блестящие панцири, а каждое движение стало сопровождаться хрустом ломаемой ледяной корки. Собачий холод пробирал до костей, заставляя тело немилосердно трястись.

   - Сделаем привал, - не выдержал Кен. - Я соберу хворост и сооружу шалаш, а после разведём костер.

   - Ага, давай, - согласилась волшебница. - Только на мою помощь особо не рассчитывай, - стуча зубами, добавила она.

   Оруженосец медленно сполз с лошади и принялся стаскивать в кучу валежник, которого по счастью оказалось вокруг в изобилии. Валявшиеся под дождём ветки уже успели покрыться льдом, и были необычайно тяжёлыми, зато работая, Кен согрелся. Соединив корягой, стволы двух стоящих рядом деревьев он получил грубое подобие перекладины. Затем навалив на неё сучья, соорудил навес, способный вместить двух человек и обеих лошадей. Остальное доделала сама природа, покрыв льдом импровизированную крышу.

   - Милости прошу в мои хоромы, - попробовал пошутить Кен.

   - Ага, - пробормотала посиневшая от холода Леона. - Я расцелую тебя, если сумеешь развести костёр, - пообещала она.

   - Сейчас всё будет, - уверенно заявил оруженосец.

   Он выбрал из собранного хвороста наиболее сухие ветки и сложил их неподалёку от входа. Затем густо полил получившуюся кучу крепким самогоном, взятым из заначки погибшего бандита, и достал огниво. Алкоголь вспыхнул мгновенно. Костёр, поддерживаемый умелой рукой оруженосца, быстро разгорался. А когда жар его стал ощутимым, Кен скинул верхнюю одежду и развесил её вблизи горящего пламени.

   - Сними с себя всё мокрое и завернись в одеяло, иначе не согреешься, - предложил он дрожащей волшебнице.

   Некоторое время девушка колебалась, но, в конце концов, согласилась, признав тем самым, что приличия в данной ситуации должны отойти на второй план. Не гнущимися от холода руками она стянула с себя обледеневший плащ и тяжелую, насквозь промёрзшую меховую куртку.

   - Отвернись хотя бы, - устало попросила она.

   И только тогда Кен понял, что уже минуту пристально разглядывает её без зазрения совести.

   - Извини! - смущённо пробормотал он и демонстративно встал к ней спиной.

   Теперь он не видел её, но по-прежнему слышал шуршание снимаемой одежды. Воображение дорисовало ему остальное, отчего кровь громко застучала в висках.

   - Всё, - пробормотала волшебница. - Можешь смотреть.

   Кена не надо было просить дважды. Едва получив дозволение, он порывисто обернулся. Однако, представшая пред его взором картина оказалась более чем целомудренной. Девушка сидела у огня, с головой завернувшись в шерстяное одеяло. Оруженосец застыл, отчего-то почувствовав себя крайне неловко.

   - Давай я организую тебе постель, - предложил, наконец, он.

   Радуясь, что нашёл себе занятие, Кен принялся аккуратно раскладывать под навесом хворост. Закончив с этим, он накрыл его последним сухим одеялом. Получилось вполне приемлемо.

   - Готово! - сообщил он волшебнице.

   - Что-то ты слишком радостный, - с подозрением сказала Леона. - Рассчитываешь спать вместе?

   - Нет, конечно, - покраснев, пробормотал Кен. - Постель только для тебя. Я буду следить за огнем.

   Снова возникла неловкая пауза. Девушка молчала, а оруженосец застыл на месте как каменный истукан.

   - Я что, не привлекаю тебя как женщина? - вдруг поинтересовалась Леона. - Или ты просто трусишь? - предположила она.

   - Не то и не другое, - возмущённо опроверг её слова Кен. - Просто по кодексу рыцарства, - начал, было, он.

   - Так ты ж не рыцарь, а всего лишь бывший оруженосец! Сам говорил, - перебила его волшебница. - Да будь ты хоть сто раз рыцарем, я ж обещала расцеловать тебя, если разведешь костёр. Любой бы на твоем месте потребовал свою награду...

   Кен оторопело уставился на девушку. Не то чтобы он не понимал намёков, или не хотел её. Просто сейчас Леона совершенно не походила сама на себя. Так вот она какая на самом деле! А он-то думал, что неплохо узнал её за эти четыре дня.

   - Я что-то совсем замёрзла. Может, согреешь? - кокетливо пролепетала Леона и развела руки, приглашая оруженосца под одеяло.

   Взору Кена открылась манящая девичья фигура, едва прикрытая тонкой шёлковой сорочкой. Против такого зрелища не смог бы устоять ни один мужчина, и Кен в этом смысле не был исключением. Отбросив всякие сомнения, он решительно шагнул вперёд и, опустившись на колени, нежно обнял девушку. Её тело было горячим и невероятно приятным особенно большая, упругая грудь.

   - Всё-таки пришёл за своей наградой, - пробормотала Леона, приблизившись губами к его лицу. - Что ж, по-моему, ты её заслужил, - нежно прошептала она и легонько поцеловала его в губы.

   А Кен, наконец-то, разгадал причину её необычного поведения.

   - Ты что пьяна? - удивленно спросил он.

   - Ага, - подтвердила волшебница и глупо засмеялась.

   - Когда только успела, - раздражённо прошипел оруженосец.

   - Грелась я, так тепло, - бессвязно пояснила она и прижалась к нему всем телом.

   Взгляд Кена остановился на бутыли самогона. Оруженосец потрогал её рукой. Так и есть: осталось меньше половины. А ведь это зелье было чертовски крепким. Видимо, окоченевшая до полусмерти девушка пила его помаленьку, пока он сооружал постель, и нечаянно перегнула палку.

   "И что мне теперь делать? - мрачно подумал он. - Если уж я вспомнил про кодекс рыцарства, то о жаркой ночи любви не может быть и речи. Истинный рыцарь не стал бы пользоваться каждым подвернувшимся случаем".

   - Ну чего ты дуешься, - бормотала тем временем Леона. - Я не какая-нибудь падшая женщина. Со всеми подряд, спьяну. Никогда так не буду.

   "Ага, а сейчас ты чем занята", - усмехнулся про себя Кен.

   - Ты ведь и правда милый, - продолжала изливать душу Леона. - Мне, конечно, не подходишь, но всё равно милый. Да если б не было этих гринхольмских ведьм, я б даже тебя полюбила.

   "Даже меня? Много ж мне чести, - ещё больше помрачнел Кен. - Однако как её развезло! - раздражённо подумал он".

   - Мне ж нужен сильный мужчина, чтоб защитил, от старух поганых, - тяжко всхлипывая, поясняла волшебница. - Или снова заберут меня... опять, навсегда...

   "Ясно! Она не желает возвращаться в этот свой Гринхольм, и ради освобождения от него готова поступиться всем, даже любовью и своим телом", - понял Кен.

   Острая жалость, смешанная с изрядной толикой вожделения заставила его сжать тело девушки в крепких объятьях. Леона не возражала и Кен, потеряв голову, принялся жадно целовать её. Волшебница покорно принимала его ласки, но когда он стал мять её грудь, она неожиданно оттолкнула его.