— А мне много и не надо!— перебил полномочный представитель.

— Ну что ж... — Ханна помассировала ладонями лоб. — Вы понимаете, что вам потребуется операция?

— Положим, — Джакометти сложил руки на груди, а затем почесал подбородок.

— Эта операция не является очень сложной или дорогостоящей, сама по себе, но вот препараты, которые должны вводиться в ваш биомеханический вычислительный комплекс, или «Ядро», как вы его называете, изготавливаются индивидуально и стоят немалых денег. Ситуация затрудняется ещё и тем, что в силу секретности данного оборудования я не знаю всех технических деталей...

— Сколько денег?! — с нетерпением оборвал Мансур.

— Ваше нетерпение начинает раздражать, господин Джакометти, — Руперт смотрела на него холодным, пристальным взглядом, будто змея.

— Прошу меня извинить, — смутился полномочный представитель, — просто этот вопрос очень сильно меня...

— Десять миллионов за одну инъекцию. — прервала Ханна. — Таких инъекций вам нужно будет... минимум один раз в три года, но в вашем случае их придется делать, скорее всего, каждый год.

— Это ещё почему? — Возмутился Мансур. — Вы даже не видели результатов обследования!

— Ну, во-первых, те, кто вас сюда направил, довели до меня минимум необходимой информации, — Руперт натянуто улыбнулась.

— И кто же меня сюда направил?! — полномочный представитель приблизился к собеседнице.

— Это неважно. Когда у меня будет препарат, я немедленно проведу операцию. — Ханна отпрянула назад и отвела взгляд.

— А когда это может произойти? — Джакометти постучал пальцами по деревянной стойке.

— Чуть меньше, чем через месяц. Я даже прилечу в Россию специально ради вас, — она сложила руки на груди.

— Это, кажется, будет как раз после... — Мансур сделал паузу и водрузил подбородок на кулак.

— Верно, как раз после президентских выборов, — Руперт слегка улыбнулась.

— А что по поводу... денег? — полномочный представитель стал снова начёсывать подбородок.

— Их придется заплатить заранее и в полном объёме, господин Джакометти. Ну, может быть, их заплатят за вас, тогда никаких проблем не будет! А то, знаете, заявляются сюда последнее время всякие важные господа со своими бугаями-телохранителями, устраивают тут чёрт знает что, а потом ни с кого из них ни пенса не получишь! Теперь, извините, мне нужно идти. Желаю вам всего самого наилучшего! — Руперт решительным шагом вышла из-за стойки и направилась к лестнице.

— Благодарю за прием! До свидания! — Мансур развернулся и пошел к выходу.

— До скорой встречи, господин Джакометти!

Полномочный представитель покинул здание клиники со смешанными чувствами, но ласковое солнце обогрело лучами, а пение птиц отвлекло от дурных мыслей.

«Можно же просто наслаждаться жизнью?!» — ему захотелось побыть в парке ещё какое-то время. Однако этого времени у него как раз и не было. Нельзя было дать Кайгородову и Кузьминцеву предпринять ответные шаги. Сегодняшний демарш президента хоть и был неожиданностью, но неожиданностью крайне приятной, надо сказать.

Следующий удар должен был вывести из себя директора СБ ЕАС, заставить действовать иррационально, на эмоциях. Для этого была выбрана идеальная цель — его сын Алексей, являющийся типичным представителем московской «золотой» молодежи. Перечень его интересов ограничивался дорогими вещами и столь же дорогими женщинами. Как и многие его друзья, он сидел на «Единороге».

Джакометти развернулся и направился в сторону аэромобиля, как вдруг острая боль пронзила затылок. В глазах помутилось, на ИСВ вновь появилась знакомые цифры 101010, 123150, 123229. Обхватив руками голову, он опустился на колени. Мозг как будто закипал, разогреваемый каким-то внутренним источником тепла. Затошнило. Затем носом пошла кровь. Благодаря лекарству Геелена боль была не такой сильной как раньше. Внезапно начавшись, болевые импульсы прервались так же неожиданно.

«Принудительная перезагрузка ИЭВМ», — возникло на ИСВ. Подбежал пилот. Он подхватил Мансура под руки и потащил к машине.

— Вызвать врача?! — взволнованно спросил он.

— А толку-то? Всё уже прошло. Давай, рули на базу! — Джакометти откинулся на кресле.

 «Где этот Сопори, опять спит как всегда?!» — выругался он про себя.

По возвращении в представительство Мансур попытался связаться военным атташе, но тот был не доступен. Вересаев предусмотрительно переслал список примерных вопросов к пресс-конференции и ответы на них, а затем уехал в Лихославль, где якобы вместе с Добржанским работал в импровизированном избирательном штабе Платона Шереметьева, оборудованного в расположении полка СГБ. Он сообщил, что будет вести конференцию удаленно.

«Тоже мне, властелин сетей! Небось, поехал тусоваться куда-нибудь с друзьями!» — посетовал полномочный представитель и набрал старшего советника.

— Где Сопори?! — без предисловий спросил он.

— Уех, отъехал! Он в город, работа по 144-м приказ! — произнёс Нуреддин чуть менее быстро, чем обычно.

— А куда он поехал? Случаем не туда же, куда и Вересаев? — Мансур не скрывал сарказма.

Старший советник сделал паузу.

— Спори прсил пердать, что встреч с саларджнг Малик! — на этот раз он затараторил с обычной скоростью.

— Это хорошо, хорошо! Когда они прибывают? — прикоснувшись к шее, Джакометти слегка ослабил ворот кафтана.

— Полдесят! Спецрейс сто семьдес один, Краснотурьинск-Москва! — доложил советник.

— Скиньте мне текст приказа.

— Повинуюсь!

Рейс №171 прибывал в Москву с космодрома СГБ в Краснотурьинске раз в месяц. На нем прибывали сотрудники Хасса, охранявшие комплекс представительства МИТАД в Москве. Соответственно, рейс №172 отвозил завершивших дежурство бойцов, обратно на базу в Волчанск. Обычно охрана представительства имела на вооружении только нелетальные средства поражения, но на этот раз всё будет иначе.

Полномочный представитель открыл секретный документ специальным электронным ключом, срок действия которого составлял всего пятнадцать минут. По истечении времени документ автоматически удалялся со всех носителей данных, кроме архива Дивана, где хранился исключительно на бумажном носителе.

Мансур несколько раз внимательно прочитал текст боевого приказа №319007144, дабы ничего не упустить. Он содержал информацию о целях проведения операции, районе, ориентирах на местности, времени проведения, привлекаемых силах и средствах.

Согласно приказу, сводная боевая группа «Имтияз», названная по имени командира — Имтияза Бахадура Фазиль Фаль, имела в составе 3 амаль ХИФЗ, всего — 24 человека.

Полномочный представитель просмотрел выписки из личных дел бойцов. Они оказались отставниками — 45-48 лет и относились к АЛИЯТ.

«Тоже мне! Прислали антиквариат! Это, что же, резерв Судного дня?» — усмехнулся про себя Джакометти. Биография и биометрия, скорее всего, поддельные, а эти документы сделаны для галочки, чтобы отчитаться перед СГБ о составе вновь прибывшего отряда охраны представительства» — предположил он.

«Вот интересно! — Мансур открыл 1711 год. — Учения сил стратегического командования «Марс». Джакометти запросил доступ к тексту приказа о проведении учений. Этот документ не должен был быть секретным, ведь его копию за исключением приложений, рассылали во внешнеполитические ведомства ТБ и ЕС».

«Интересно, какие подразделения участвовали в высадке на «Летучую лисицу»? Об этой операции сначала умалчивали. Потом, в конце 20-х Яновский заявил, что высадка на «Лисицу» всё-таки имела место. При этом, почему-то права на добычу ископаемых на этом астероиде ШАФАМ уступила австралийцам за копейки» — продолжал удивляться полномочный представитель.

— Доступ запрещен! Проклятье! — выругался он. Раздался сигнал будильника. Пора было готовиться к пресс-конференции.

Группа включала также и один Амаль ВАК-3 в составе 5 единиц, так называемых «песчаных червей». В частности, одну АБП УС,  одну — ЭРЗ; две — РЭП одну — ОП.

 «Черви» тоже оказались, мягко говоря, «не первой свежести»: возрастом от 38 до 46 лет. По документам они были приписаны к 58-му михвар Хасса, располагавшемуся на острове Мэн, одному из крупнейших центров по воспроизводству, подготовке и ремонту биомеханических АБП.