— Миссис Купер, я звоню вам из офиса в Денвере. Я думаю, что вам следует узнать кое-какую информацию, но лучше это сделать не по телефону. Поэтому я бы хотел договориться, чтобы мои коллеги в Нью-Йорке встретились с вами. Будет ли это для вас удобно?

— Да, я полагаю. Но что все это значит? Что-то произошло с Эбби?

— Миссис Купер…

— Ради бога, вы не можете так просто позвонить и не сказать, в чем дело.

— Мои коллеги введут вас в курс событий. В данный момент это все, что я могу вам сообщить. Нам срочно необходимо поговорить с Абигайль.

— Эбби…

— Задать ей несколько вопросов, касающихся одного несчастного случая, который произошел на прошлый уик-энд в Денвере.

— В Денвере? Что за случай? С ней все в порядке?

— До настоящего времени у нас не было оснований полагать, что с ней что-то произошло. Но сейчас мы не имеем возможности связаться с ней. Миссис Купер, отец девушки с вами в данный момент?

— Он здесь не живет. Что произошло?

Агент не стал ей больше ничего рассказывать, сообщив лишь, что его коллеги прибудут в их дом в течение часа. Он спросил, кто еще будет дома, и Сара растерянно ответила, что она к этому времени ожидает возвращения из школы сына.

Сара сразу позвонила Джошу и попросила его немедленно ехать домой, а затем набрала номер Бена, но ответа не получила. Она бесконечное число раз пыталась связаться с Эбби, но безрезультатно. Тогда Сара вышла в Интернет, чтобы просмотреть информацию о происшествиях в Денвере, но, поскольку она не знала конкретно, что искать, ничего не вызвало ее подозрений.

Двое агентов ФБР появились почти в восемь. Им только не хватало шляп, чтобы выглядеть словно на экране, — темные костюмы, галстуки и коротко остриженные волосы. Они ничего не пожелали выпить. Даже присесть на минутку у кухонного стола их пришлось уговаривать. Сара и Джош сидели напротив и слушали. Когда она вникала в детали, то ощущала, как силы покидают ее и тело наполняется липким страхом. Она сложила руки на столе и заметила, как побелели костяшки пальцев. Джош положил ей руку на плечо и не убирал все время, пока у них были посетители.

Им сообщили, что выстрелом в грудь убит молодой человек, а дом его отца полностью сожжен. На месте происшествия были замечены два человека, уехавшие оттуда на сером фургоне, который позже нашли сгоревшим. Один мужчина, пытавшийся их остановить, пострадал, получив тяжелую травму головы, и сейчас находится в состоянии комы. Из фургона выпала собака, которая тоже так сильно пострадала, что ее пришлось усыпить. Ветеринарный микрочип, вживленный в основание черепа несчастного животного, показал, что пес принадлежал Абигайль Купер из Миссолы в штате Монтана. Там же был указан телефонный номер. Эбби не посещала занятий, ее никто не видел на территории студенческого городка и в Миссоле в течение десяти дней.

Они задали вопросы о политических взглядах Эбби и о том, была ли, по мнению Сары, ее дочь членом какой-либо радикальной экологической группировки. Сара сказала что-то про Гринпис, но агенты лишь улыбнулись, а потом уточнили, что речь идет о более экстремистских организациях, как, например, Фронт освобождения Земли, но Сара даже не слышала о такой.

Сара вспомнила, что еще год назад Эбби охотно делилась впечатлениями о своей общественной работе, связанной с охраной окружающей среды. Она с удовольствием рассказывала о собраниях, которые посетила, акциях, в которых участвовала, но в последнее время эти разговоры прекратились. Летом она даже дала понять, что считает это все пустой тратой времени. «Это все равно что переставлять мебель на “Титанике”», — говорила Эбби. Материнский инстинкт подсказал Саре, что будет разумнее не упоминать о словах дочери.

Агенты спросили, могут ли они увидеть комнату Эбби. Сара, потрясенная тем, что услышала, без единого вопроса повела их наверх. Она стояла у порога, пока они осматривали все вокруг. Ряды плюшевых игрушек, дружно уставившихся на посетителей, календари на стенах, награды, фотографии — комната Эбби была похожа на алтарь детства. Они спросили, не будет ли Сара возражать, если они возьмут на анализ несколько волос из щетки Эбби на ее столике. Это может помочь им сократить количество вопросов, адресованных Саре. Им нужны и последние фотографии девушки. Сара не видела причины им отказывать.

К тому времени когда позвонил Бенджамин, она уже была в постели. Сара приняла снотворное, но оно не подействовало, даже в сочетании с бурбоном. Она включила свет и взяла книгу. Но в голове у нее все перепуталось. Она читала один и тот же абзац уже пятый раз. Единственный человек, которому она позвонила после Бенджамина, была Айрис. Сара не хотела, чтобы хоть кто-нибудь еще знал о происшествии. Айрис вела себя как настоящая подруга, произнося нужные слова и выражая уверенность, что все это какая-то чудовищная ошибка. Она предложила прилететь к ней на следующее же утро, но Сара отказалась. Она пообещала перезвонить ей, как только появятся какие-нибудь новости. Когда Сара услышала в трубке голос Бенджамина, ее словно прорвало.

— Какого черта, почему я должна тебя разыскивать? — вопила она в трубку. — Я пытаюсь дозвониться весь вечер.

— Я прошу прощения…

— Боже, я на грани. Можно просто сойти с ума.

— Что случилось?

Она почувствовала себя виноватой за то, что не дала ему даже опомниться. Действительно, откуда ему было знать, что случилось? Но Сара не в состоянии была себя контролировать. Последний раз они беседовали несколько недель назад по поводу развода, когда он и его адвокаты пытались вытянуть для него побольше. Конечно, каждый раз, когда Сара пыталась выразить ему свое возмущение, оказывалось, что виноваты адвокаты, но только не он. Она рассказала ему о визите агентов и обо всем, что они сообщили. Он слушал Сару в мрачном молчании, изредка прерывая ее вопросами, чтобы прояснить ситуацию.

— Я прилечу первым утренним рейсом, — сказал Бенджамин, когда она закончила рассказ.

— Куда? В Денвер?

— В Миссолу. Мы должны найти ее. Ведь кто-то же знает, где ее искать. Ты в порядке?

Ее глаза наполнились слезами.

— Сара?

— Как ты сам себе представляешь?

— Почему бы тебе не полететь вместе со мной? Мы могли бы встретиться в Миссоле.

— А Джош? Я же не могу оставить его одного.

— Тогда я прилечу сначала в Нью-Йорк.

— Бенджамин! Не будь смешным. Какой в этом смысл?

— Да, да. Я понимаю. Хорошо.

Он отвечал ей так послушно… Сара представила, как он стоит с трубкой в руке, а на несчастном лице застыло выражение вины. Вдруг одна мысль пронзила ее сердце. Сара, не в силах себя сдержать, выпалила:

— Она все это слушает?!

На мгновение установилось молчание. Казалось, он не понимает, о чем она говорит, или притворяется, что не понимает. Они, наверное, были сейчас в постели вдвоем.

— Бенджамин, ответь мне!

— Нет, Сара, — устало произнес Бен. — Она нас не слушает.

Глава шестнадцатая

Молодой полицейский отклеил ленту с пластиковой табличкой, на которой было выведено: «Вход запрещен». Они стояли у основания деревянной лестницы, и коп посторонился, чтобы дать им пройти наверх. Агент Эндрюс кивком головы поблагодарил его, а потом предложил Бену подняться по ступенькам к площадке, ведущей в квартиру. Стекло в двери, покрытое трещинами, изнутри было занавешено каким-то грязным покрывалом. Агент Эндрюс открыл дверь и прошел первый.

Комната встретила их холодом и сыростью. Единственным признаком роскоши были красные бархатные портьеры. На полу стояла миска с едой для собаки.

— Студенческая молодость, да? — пробормотал Эндрюс.

Бен пожал плечами и кивнул, пытаясь изобразить на лице подобие улыбки.

— Вы никогда не бывали здесь раньше?

— Нет. Когда я последний раз приезжал сюда, она жила в доме на Четвертой улице. Это было весной.

— Мы уже были там. Так вы не виделись с ней часто?

— С тех пор как мы с ее матерью расстались, она не хотела… Да, я виделся с ней редко. Скажите, здесь все было именно так, когда вы пришли сюда первый раз?