Кроме того, сказал я, им не помог бы даже теодолит, ведь многие храмы расположены во многих километрах друг от друга, а горы не позволяют напрямую увидеть из одного священного места другое. Наконец, полагая себя большим знатоком, я добавил, что сакральные места иногда располагаются и на островах, порой едва ли не в сотне километров от материка, а значит, увидеть их невооруженным глазом просто невозможно. Я задумался о расстоянии до Крита или турецкого Измира, в прошлом известного как Смирна. Так что же мог иметь в виду этот приятный господин?

Через пару дней мы встретились с ним снова, на этот раз не на публичном мероприятии, а на лекции, читаемой для членов афинского ротари-клуба. После обсуждения он пригласил меня в соседний кабинет, где на большом столе были разложены карты и материалы аэрофотосъемок. Господин представился: доктор Теофаниас Маниас, бригадный генерал греческих военно-воздушных сил. Какое отношение имел такой высокопоставленный военный к археологии? Мы выпили по чашке чая, и он все объяснил. Военные пилоты, начал он, обыкновенно проводят мониторинг и тренировочные полеты над горами и выполняют упражнения по стрельбе над морем. После этого им нужно составлять рапорт, в котором также фиксируется расход топлива. Однажды, после многолетних наблюдений, лейтенанта, который вносил эти данные в книгу, вдруг осенило, что он снова и снова записывает совершенно одинаковые данные о расстоянии и расходе горючего, хотя пилоты летают по разным маршрутам и в разные регионы. Лейтенант подумал, что раскрыл какое-то жульничество или же пилоты ленятся записывать точные данные в своих бортовых журналах и просто копируют их друг у друга.

Дело было расследовано, и наконец досье оказалось на столе полковника Маниаса (бригадным генералом он стал позже).

Он взял пару циркулей, выбрал центром Дельфы и провел круг через Акрополь. Как ни удивительно, на этой окружности оказались Аргос и Олимпия.

То есть эти города находились на равном расстоянии от Дельф. Странное совпадение, подумал полковник Маниас, а затем переставил циркуль на критский Кносс. На окружности, проведенной из этой точки, оказались Спарта и Эпидавр — феноменально! Полковник Маниас продолжил. Когда в центре был Делос, на окружности оказались Фивы и Измир; когда Парос — Кносс и Халкидой; а когда он выбрал центром Спарту, на окружность попали Микены и пещера оракула Трофония!

Доктор Маниас продемонстрировал мне все это на картах, которые предварительно разложил, и я пришел в полное замешательство. Как такое могло быть? Хотя карты доктора Маниаса были гораздо точнее, чем те, что продаются в магазинах, я решил проверить все дома. Бригадный генерал заметил мое изумление и поинтересовался, знакомо ли мне понятие золотого сечения. Я закивал в ответ несколько обреченно: я смутно помнил, что в далеком прошлом нам что-то говорили о золотом сечении на уроках геометрии, но вот что именно, сказать я был не в силах. Маниас терпеливо объяснил мне: «Золотое сечение, или соотношение, это такое пропорциональное деление отрезка на неравные части, при котором весь отрезок так относится к большей части, как самая большая часть относится к меньшей». Поскольку я не понял из этого ни слова, вернувшись домой, я тотчас же схватил учебник геометрии своей дочери и прочитал:

Если отрезок АВ делится точкой Е так, что большая его часть АЕ так относится к меньшей части ЕВ, как весь отрезок АВ относится к АЕ, то считается, что отрезок АВ поделен золотым сечением. Если поделенный золотым сечением отрезок удлинить на величину большего отрезка золотого сечения, то полученный новый отрезок снова делится золотым сечением конечной точкой первоначального отрезка. Этот процесс можно продолжать до бесконечности.

Мне стало жаль свою дочь. Для меня все это было понятно так же, как китайские иероглифы! Я сел за стол и начал вычислять. Мой секретарь Килиан встревоженно наблюдал за мной, как будто опасаясь, что я вот-вот рехнусь. Повозившись какое-то время с отрезками побольше и поменьше, я наконец-то стал догадываться, в чем суть этого золотого сечения. Теперь я всем рекомендую применять такой же практический метод.

Итак, вернемся в кабинет доктора Маниаса. Бригадный генерал показал мне таблицы и продемонстрировал свое открытие на картах. Каждому, кто пожелает проверить его, придется продираться через дебри следующих фактов:

— Расстояние между местами поклонения в Эпидавре и Дельфах соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Эпидавром и Делосом.

— Расстояние между Олимпией и Халкидой соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Олимпией и Делосом.

— Расстояние между Дельфами и Фивами соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Дельфами и Акрополем.

— Расстояние между Олимпией и Дельфами соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Олимпией и Халкидой.

— Расстояние между Эпидавром и Спартой соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Эпидавром и Олимпией.

— Расстояние между Делосом и Элевсином соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Делосом и Дельфами.

— Расстояние между Кноссом и Делосом соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Кноссом и Халкидой.

— Расстояние между Дельфами и Додони соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Дельфами и Акрополем.

— Расстояние между Спартой и Олимпией соответствует большому отрезку (62 %) золотого сечения между Спартой и Акрополем.

Я был поражен! Доктор Маниас сообщил мне, что в Греции существует Ассоциация оперативных исследований, высокообразованные члены которой читали лекции об этих геометрических странностях, например, 18 июня 1968 года в присутствии представителей Греческой промышленной ассоциации и офицеров греческих ВВС. Аудитория была озадачена не меньше, чем я сейчас. Позже в мои руки попал документ на двух языках, составленный Ассоциацией оперативных исследований при активной поддержке Департамента военной географии. Доктор Маниас вручил мне также солидную брошюру, в которой все эти математические странности были изложены так, чтобы их мог проверить даже такой дилетант, как я. Доктор Маниас настойчиво попросил меня обратить внимание на эти геометрические аспекты, поскольку, по его словам, археологи ведут себя так, словно их просто не существует.

Но они существуют — да еще как! Выводы, которые можно сделать на основе этих геометрических данных, игнорировать нельзя и проверить их способен каждый. И выводы эти фантастичны. Но для начала маленький аперитив.

— Как велика вероятность того, что три храма в горных регионах лежат на одной линии по чистой случайности? Таких случайностей могло бы быть две или три. Но только в Аттике и Беотии (Центральная Греция) линий, на которых расположено по три храма, целых тридцать пять. Это закономерность, а не простое совпадение.

— Какова вероятность того, что в нескольких случаях расстояние от одного сакрального места до другого (измеряемого по прямой) будет одинаковым? В Центральной Греции этот феномен встречается двадцать два раза!

— Дельфы, «пуп земли», по отношению к этой сети занимают место, аналогичное центральному аэропорту. Для того чтобы спланировать такое расположение, необходимо предварительно провести просто немыслимые геодезические работы. Дельфы, например, располагаются на одном расстоянии от Акрополя и Олимпии. Между ними можно нарисовать идеальный равнобедренный треугольник. В центре катета (одной из двух коротких сторон прямоугольного треугольника) расположено священное место Немея. Прямоугольные треугольники Акрополь — Дельфы— Немея и Немея — Дельфы — Олимпия имеют гипотенузу одинаковой длины, и их отношение к коллинеарной линии Дельфы — Немея соответствует золотому соотношению. Одно это уже сбивает с толку, но дальше еще интереснее!

Линия, проведенная через Дельфы вертикально по отношению к горизонтали Дельфы — Олимпия, пересекает священное место Додони. Она составляет прямоугольный треугольник Дельфы — Олимпия — Додони с линией между Додони и Олимпией в качестве гипотенузы. Катеты этого треугольника снова относятся друг к другу по золотой пропорции.