- Так, так! - громко сказала учительница, постепенно превращаясь в грозную, непримиримую воспитательницу. - Вот ты и признался! А теперь…
Она достала свою учительскую ручку и красным чернилом обвела все указанные Василием оценки. Возле каждой фальшивой подписи она жирно написала: - Подделывает мои подписи! Совершает преступления!
Потом она подумала, и написала внизу последней недельной страницы: - Уважаемые родители! Ваш сын подделывает важные государственные документы! Вы должны принять к нему самые суровые меры!
- Ну, вот и все! - вздохнула она. - А теперь отправляйся домой и чтобы на следующий день в твоем дневнике возле моей записи была подпись отца.
- А как же ваше честное коммунистическое слово, Александра Егоровна?! - едва не заплакал Василий. - Вы же меня просто обманули!
- Я тебя не обманывала! - гордо подняла голову учительница. - Я же обещала никому ничего не говорить! А здесь просто запись! Запомни: настоящий коммунист никогда не лжет! И даже не пытайся на меня клеветать!
Как оплеванный поплелся Василий домой, где его уже ждали. И отец и мать досрочно пришли с работы.
- Негодяй! - вскричал отец, вскидывая ремень! - Ты опять нас опозорил! Надо же, полчаса назад меня вызвали в партком и рассказали, что ты подделываешь документы! Получай, подлая сволочь!
- Хорош, гусь! - вторила мать и выхватила бельевую веревку. - Вынудил учительницу позвонить в партком! Теперь весь завод знает, какой у нас сын! - И она с визгом набросилась на Василия.
На всю жизнь запомнил Базулин Василий этот жестокий урок. Он до самой старости боялся брать в руки любые документы и избегал общения с товарищами, став неврастеником.
Однако и учительнице не повезло. Семья Базулиных, по совету Александры Егоровны, выписывала для детей «Пионерскую правду». - Пусть ваш Вася читает правдивые статьи о нашей родной коммунистической партии и таким образом учится исправлять свои ошибки! - говорила мудрая наставница.
Вот Васин отец и решил перевоспитать своего незадачливого сына с помощью советской молодежной газеты.
Василий серьезно отнесся к этому делу и внимательно прочитывал все газетные статьи. К тому времени Никита Сергеевич Хрущев так разошелся на почве кукурузной стратегии и разбазаривании национальных богатств чужеземным народам, что в магазинах исчез белый хлеб и не всегда бывал черный. Народ роптал, возмущаясь плохим государственным руководством, но после Ленина и Сталина, запугавших людей, все старались выразить свой гнев больше на кухне или за углом, непрерывно оглядываясь по сторонам. Ненависть народа к Хрущеву, несмотря на тайность разговоров и недомолвки, была замечена и детьми. А когда Василий читал «Пионерскую правду», он долго не мог понять, что же в самом деле происходит. - Ведь коммунистическая партия думает о народе, о нашем благополучии, - рассуждал он про себя. - Почему же в газете пишется одно, а в жизни происходит другое?
Наконец однажды, простояв с раннего утра в километровой очереди за хлебом, он решил написать письмо самому «дорогому Никите Сергеевичу». Но поскольку он не знал кремлевского адреса советского лидера, то послал свое письмо в редакцию «Пионерской правды».
«Дорогой Никита Сергеевич! - писал Василий. - Обращаюсь к Вам потому, что не знаю настоящей правды! Все кругом врут, недовольны Вами. Говорят, что Вы скоро будете сажать кукурузу на асфальте! А в магазинах нет даже хлеба! Люди обижены тем, что пережили войну, а живут хуже всех! Вы же отправляете все наши богатства за границу, чтобы Вас постоянно хвалили иностранцы. Неужели это правда? Я не верю всему этому. Мне хочется, чтобы Вы были тем самым добрым человеком, о котором пишет «Пионерская правда», а не обманщиком. Я верю Вам и прошу ответить мне правду! До свидания. Вася Базулин».
Прошли две недели. Наступил октябрь. Полили дожди. В один из проморзглых сырых дней Василий сидел за своей классной партой и с унылым видом слушал нудный рассказ учительницы об обороне Севастополя, сданного врагу по вине жестокого и коварного царя.
- Николай Первый, кровавый деспот, прозванный «Палкиным», не сумел обеспечить надежную оборону и погубил русскую армию! - подвела итог своему повествованию учительница. - Но главная причина поражения в Крымской войне - это отсутствие в тот момент нашей родной коммунистической партии!
- Да, понятно, - подумал с грустью Василий, - эта причина называлась учительницей также после рассказов о Куликовской и Бородинской битвах…
Внезапно открылась дверь, и в класс зашел директор школы. Ученики быстро встали.
- Здесь Базулин? - спросил строгим голосом директор.
- Здесь! А что он еще натворил?! - подскочила со своего стула учительница.
- Так, Александра Егоровна! - буркнул директор. - Останавливайте урок и следуйте вместе с Базулиным в мой кабинет!
Василий почувствовал, как отяжелели его ноги. Однако он встал и под встревоженными взглядами товарищей медленно поплелся за своими наставниками.
В директорском кабинете их ждали. В кресле директора сидел высокий сероглазый мужчина с вытянутым лицом, одетый в серый, добротного материала костюм. Он очевидно нервничал и постоянно поправлял свой большой цветастый галстук. Справа от него, за тем же столом сидел низенький лысоватый старичок.
Когда Василий вошел, мужчина со стальными глазами встал и протянул ему руку. - Семен Николаевич! - сказал он и улыбнулся. - А ты, как я понял, Василий Базулин?
- Да, это я…, - пробормотал напуганный мальчик.
- Ну, что ж, садись, Вася! - Семен Николаевич указал рукой на стул напротив его. - А вы, - бросил он небрежно педагогам, опускаясь в кресло - садитесь здесь, слева от меня…Так вот…Ты не знаешь, Вася, почему я тебя сюда вызвал?
- Не знаю, - пробормотал незадачливый ученик.
- Ты писал письмо Никите Сергеевичу?
- Писал, - вздохнул Василий. - А что в этом плохого?
- Уже лучше, - вздохнул с облегчением ответственный работник. - Молодец, что признался! Нет ничего плохого в том, чтобы писать руководителю страны! Это наоборот, очень хорошо! Вот только есть разница в том, что писать! Можно написать хорошие вещи, а можно и плохие!
- Но я же ничего плохого не написал?!
- Скажи мне, Вася, честно, по-мужски, кто тебя научил написать это письмо?
- Никто. Я сам!
- Не ври, Вася, - вмешалась в разговор Александра Егоровна. - Здесь тебе не класс и не дом! Перед тобой серьезные люди! Немедленно признавайся! Наверняка это сделали твои родители!
- Не трогайте моих родителей, Александра Егоровна! - вскипел Василий. - Вы их так запугали своими жалобами на меня, что они никогда бы не посмели давать мне такие советы…Особенно чтобы писать письмо в «Пионерскую правду»!
- Ну, ладно, Вася, не злись, - нервно передернулась учительница. - Тогда скажи нам, кто вдохновил тебя на подобное дело! Я гарантирую, что тебе и твоим родителям ничего за это не будет! Даю честное партийное слово!
По лицу Семена Николаевича пробежала легкая судорога. Он вновь встал и помял свой галстук. - Тебе, в самом деле, ничего не будет, Вася, - сказал он в раздражении. - Тем более, что твоя наставница дала честное партийное слово!
- Честное партийное…? - пробормотал внезапно покрасневший лицом Василий. - В таком случае, я скажу вам всю правду! Я верю в вашу справедливость, а вот в честное слово Александры Егоровны - нет! Потому что это она научила меня так поступить! Это она говорила мне, что наши высокие руководители допускают ошибки, сажают злополучную кукурузу… Разве не так?
Александра Егоровна совершенно оцепенела. - Я тут…я там…, лепетала она помертвевшими губами.
- Все ясно! - весело сказал Семен Николаевич. - Вот где была зарыта собака! Что ж, я это подозревал! Огромное тебе спасибо, Вася! Ты - настоящий советский человек! А теперь можешь идти! Ты даже не понимаешь, как ты помог нашей родной коммунистической партии! - И он протянул Василию свою твердую, уверенную руку.
Прошло еще несколько дней. История с письмом не получила широкой огласки и вскоре стала забываться. Незаметно прошло закрытое партийное собрание педагогов, на котором Александра Егоровна была исключена из рядов коммунистической партии. Вскоре она с семьей покинула гостеприимный поселок и навсегда уехала к родственникам в какой-то отдаленный город.
