Я изображаю, что меня рвёт на пол. Кто-то смеётся, а Билл вдруг пинает меня в колено, отчего я сдавленно вскрикиваю и собираюсь уже ответить ему тем же, но парень показывает на трубку: мол, только попробуй, сразу сдам.

Я скриплю зубами, совершенно не обращая внимания на то, о чём говорят мама и близнец. Тут он возвращает трубку и кивает на неё.

- Ма? – обиженно говорю я в неё, забирая сотовый и поднося к уху.

- Включи громкую связь, - требует мать.

Я закатываю глаза и нажимаю на кнопку.

- Значит, так. После пар чтобы были дома оба. Подвезёшь Билла на своей машине, и никаких возражений, иначе заберу её, понял? – спрашивает она.

Я поджимаю губы и с трудом отвечаю, еле сдерживаясь, чтобы не заехать по лыбе Билла.

- Понял. Но у меня тренировка после пар по баскетболу, - неохотно бормочу я. – Тренер исключит из команды, если я не приду…

Мама пару секунд молчит.

- Билл подождёт тебя на тренировке, ничего, не умрёте, если проведёте вместе пару часов.

Я собираюсь заметить, что она длится всего-то час, но не успеваю.

- Но, мама! – стонет Билл. – Я не хочу ждать его! Можно я лучше первым приеду и дома посижу, а он пусть крутит задом перед своей подружкой.

- Нет! – мама – кремень! – Я приеду только в три. Как раз вы закончите, и нечего тебе одному дома делать. Оба наказаны!

Она отключается. Я поднимаю взгляд на брата и встречаюсь с ним глазами. Он прищуривается и резко разворачивается, чтобы вернуться на своё прежнее место рядом с Домиником. Фу, блевотная картина, я этого не вынесу… Какой ужас, мама, за что ты так со мной? Ехать в одной машине с НИМ! Настоящая жопа!

Часть 9

CHRIS BROWN - I Can Transform Ya

POV Bill

День заканчивается для меня весьма прилично, наверное, в первую очередь из-за того, что я все пары держался как можно дальше от Тома, да и он не стремился облить меня какой-нибудь гадостью или же «случайно» заехать в мой «сломанный» нос. Всё это было, конечно, подозрительным и всё такое, ведь, мать его, он не может просто так прекратить меня до*бывать и забыть о моём существовании, но я всё равно держался ближе к Нику и старался лишний раз свою спину никому не показывать.

Хотя, если подумать, мой тупой братец вёл себя так либо потому что испугался матери, либо он вынашивал в своём придурковатом мозге какой-то гениальный, по его мнению, конечно же, план. Это было не очень приятной мыслью, так что я счёлся на то, что он в принципе не может придумать ничего гениального, и перестал об этом думать. Хотя его «гениальность» может потом оказаться весьма неприятной, для меня, конечно.

А Доминик вообще забыл о нашей «ссоре» с братом и даже успел напомнить мне о том, что у меня сегодня вечером работа. Работа… Какое противное слово, когда в мою смену будет проходить батл. И батл, кстати, тоже слово, от которого хочется проблеваться в сумку Тома. Он потом доест, если что… Я разрешаю.

Последняя пара по иностранному языку заканчивается ровно в два часа. В обычные дни я пошёл бы либо с Ником в какую-нибудь кафешку или ещё куда поесть, либо потащил свою задницу домой просиживать диван перед телевизором, либо бы пошлялся по городу в поисках вдохновения, у меня, между прочим, скоро экзамен по искусству…

Но сейчас, мать вашу, не обычный день! Братец умудрился испортить мне всё, что только можно: телефон, настроение, нос и всю жизнь, когда родился первым. А я так пытался опередить его, но нет же, вылез так быстро, словно там снаружи голая баба с шестым размером плясала.

Конечно, я бы мог всю его тренировку провести вместе с Санторским и прийти лишь в тот момент, когда Том вытащит свою потную тушу к машине, но нет же, и тут мне кайф надо обломать: видите ли Доминику нужно быть дома на какой-то встрече с предками. Облом. Придётся сидеть на трибуне в спортзале и смотреть на то, как придурковатые кретины кидают свой придурковатый мяч в не менее придурковатые кольца. Баскетболисты все потные будут, майки снимут, будут бегать, вилять задницами… Бррр… Меня сейчас стошнит.

Распрощавшись с Ником, я неохотно поплёлся в спортзал, где обычно тренировалась команда под названием «Ледники». Я бы назвал их «Двуногие Слизняки», но меня же никто слушать не будет. У них же свой мозг в черепе, хотя он, наверное, размером с грецкий орех. Бедняги…

Я незаметно, как призрак, вплываю в спортзал и начинаю подниматься на самые верхние трибуны, специально подальше от всех посторонних глаз. Здесь я бываю редко. У меня нет физкультуры, и в спортивные секции я не хожу. Иногда меня Ник заставляет заглянуть с ним на матч, потому что Санторский главный редактор нашей газеты «Руны», и ему нужно иногда писать бесполезные статьи на разные темы. Кстати, об этом: нужно будет притащить старые фотки Тома и попросить Доминика их напечатать. Вот ха-ха то будет! Особенно там, где братик с тарелкой макарон на голове – я постарался. Правда, потом бегал от него два дня, но ничего… У меня комната изнутри запирается.

Я прохожу мимо каких-то девчонок, которые постоянно присутствуют на тренировках парней и, типа, кстати, болеют за них. Сами же хихикают и обсуждают, кто круче в постели Том или Ричард Хизард, один из защитников. Он, если честно, ничего даже…

Сажусь на самый верхний ряд и кладу рядом сумку. Так, команду ещё не видно. Я бы в телефоне порылся, на сообщения поотвечал бы, но вот проблема, эта п*дла мне его сломала! Беспредел…

Несколько минут я сижу и тупо смотрю в потолок. Ничего не хочется… Ничего. Ничего-ничего-ничего-ничего-ничего-ничего-ничего-ничего…

Ма-а-а-а-ать твою, я псих.

Хихиканье усиливается: боковым зрением я вижу, как на площадку выбегают парни, а потом медленно плетётся тренер. Не люблю я его, потому что он не любит таких, как я. По его мнению, мужик не должен трахаться с мужиком, а по-моему мнению мужик не должен носить стрёмную форму, старые кроссовки и свисток на шее. Смотреть тошно: на него не только тёлка не клюнет, но и пацан тоже.

А вот и то, что я упустил: Том идёт в мою сторону. Он проходит мимо хихикающих девчонок, бросает им пошлую улыбку (я всё Аманде расскажу, извращенец перетраханный!) и останавливается на ярус ниже меня. Я медленно перевожу на него взгляд и вскидываю бровь: мол, чо припёрся? Так, в руках у него только баскетбольный мяч, за спиной ничего, во рту тоже, следовательно, кинуть в меня он может только эту штуку.

Штуку…

- Значит, так, - Том смотрит на меня, а наши глаза почти на одинаковом уровне из-за того, что парень стоит на ярус ниже. Мой взгляд тут же меняется: ох*ел что ли? – Ведёшь себя тихо – я тебя не трогаю. Тренер тебя не замечает, считай, что выжил до разговора с матерью. А будешь вы*бываться, крышка тебе и твоему второму носу.

Я знаю, что для моего братца тренировки – это святое. Так же, как и для меня дизайнерские рисунки для занятий. Эти пункты жизни друг друга мы не трогаем, иначе война навеки без перемирий и временных передышек. Но не сегодня…