Омега застыл, не в силах отвести ошарашенного взгляда с альфы, который отвел в сторону взгляд и спрятал руки в карманы штанов.
- Дэй, знаешь, я всегда стараюсь не делать то, чего ты не любишь, пытаюсь стать тебе ближе, но на каждый мой шаг ты делаешь несколько шагов в сторону. Я, как дурак, скачу вокруг тебя, пытаюсь помочь, понравиться, а в ответ получаю лишь твое вечное ворчание и недовольство. Знаешь, я уже устал от этого, - от этих слов по телу омеги пробежали мурашки и сердце пропустило удар. Арон остановился, глубоко вздохнул, а затем грустно посмотрел на застывшего Дэя, лицо которого не выражало ничего. – Ты не хочешь со мной что-то обсуждать, не хочешь переезжать ко мне. Скажи, если твое сердце принадлежит другому, я пойму, только прекрати меня мучить, потому что это слишком для меня.
Дэй почувствовал, как его начало трясти. Как он мог говорить такие вещи, ведь не он ли все это начал? Почему же тогда он теперь требует от него столь поспешного решения, ответных эмоций и чувств? Арон сам все это начал, не интересуясь чувствами омеги и теперь страдает от того, что все пошло не по его плану. Так почему в конечном итоге виноват был именно Дэй? В какой-то момент по коже пробежали волны мурашек. А ведь, он действительно еще ни разу не пытался поговорить с ним, не рассказывал о своих переживаниях. Может, действительно, Дэй был виноват? Но, как же так… Как же так? Как все могло обернуться в один момент этим? Он мог сейчас ответить этому невыносимому альфе все, что у него было на душе, мог сказать ему, что он сам не уверен в чувствах Арона, что это он заставляет его переживать и страдать, но он просто стоял, не в силах сказать ни слова.
Омега продолжал стоять неподвижно и буравить взглядом Арона, когда тот не выдержал и развернулся к нему спиной.
- Ладно, прости меня, - сказал он и тяжело вздохнул. – Я что-то слишком распалился, напугал тебя. Дай я остыну и приду в себя, после чего поговорим, а то я чувствую, что пока на взводе, то не смогу адекватно отвечать на твои вопросы.
С этими словами он направился быстрым шагом к двери.
- Арон, я… - начал омега, но Арон уже хлопнул дверью и не мог слышать его робкого ответа.
Какое-то время, Дэй испуганно стоял, глядя на дверь и ожидая, что Арон вернется, но шум заводящегося мотора и хруст камней под колесами красноречивo дали понять, что альфа вряд ли вернется в ближайшее время. Омега внезапно всхлипнул и почувствовал, как по его щекам покатились крупные слезы. Стало тяжело дышать, но он постарался успокоиться, продолжая рыдать и закрывать глаза трясущимися руками. Неужели это все? Арон устал от него, как и думал Дэй. Он просто не получил того послушного омегу, которого хотел, поэтому он ушел, оставив его одного переживать и плакать.
- У-у-у… - взвыл Дэй и сел на корточки.
Внутри его разрывали противоречивые чувства, которые приносили ему много боли. С одной стороны, он думал, что Арон был последней сволочью, которая наигралась с ним и оставила, а с другой, более разумной, омега понимал, что он сам был хорош. Он не умел строить отношений, не умел влюбляться или доверять, всегда предпочитая оставаться одиночкой, чтобы избежать страданий. Но почему ему было сейчас так паршиво-то, а? Хотелось просто забиться куда-то и рыдать до тех пор, пока не закончатся слезы или пока не станет легче. Ему было страшно, стыдно и больно одновременно, и он не знал, что с этим делать.
Ему ничего не оставалось, как оставаться на полу и тихо плакать, бездумным взглядом уставившись на противоположную стену. Это до боли знакомое состояние начало пожирать его изнутри, заставляя броситься к телефону и трясущимися пальцами набрать номер своего единственного друга.
Часть 7. Потому что я друг.
Арон не находил себе места от переживаний, в который раз продолжая звонить в дверь, понимая, что в квартире не было никого. Когда он увидел Дэя в объятиях другого, у него словно в один момент отключились все тормоза, заставив острее ощущать шаткость своего положения. Он решил, что будет лучше вернуть себе хладнокровие и, после того, как он покинул квартиру омеги, Арон около часа колесил по Северному району, постепенно успокаиваясь и приводя мысли в порядок. Когда его голова достаточно прояснилась, альфа заехал в цветочный магазин, где купил огромный букет тюльпанов, любимых цветов Дэя, и поспешил обратно к омеге. Он никогда не считал себя чрезмерно ревнивым, но этот синеволосый парень, который держал свои руки на талии его омеги и называл его омегу деткой, никак не мог выйти из головы, заставляя каждый раз сжимать руки на руле до скрипа кожаной отделки.
На самом деле он уже давно хотел поговорить с Дэем, но сложившаяся ситуация никак не располагала к выяснению отношений. Ведь омега носил под сердцем их малыша, и тревожить его было не лучшей идеей, поэтому Арон должен быть мудрее, должен быть спокойнее, уравновешивая своим хладнокровием взрывной характер омеги. Тем не менее, это никак не отменяло его беспокойств. Он понимал, что это он ворвался в жизнь Дэя, он перевернул с ног на голову, но он уже запутался в постоянно меняющемся настроении парня. То у них было все спокойно и благополучно, причем до такой степени, что они спали вместе, тесно прижавшись друг к другу, а бывали дни, когда Дэй не позволял к себе даже прикоснуться. Хоть он и продолжал любить Дэя, но с каждым днем ему было это все труднее и болезненнее, ведь, даже несмотря на то, что омега начал к нему привыкать, между ними продолжала расти большая пропасть.
Когда альфа окончательно остыл, он позвонил в дверь Дэя и совсем не удивился, когда Дэй не стал ему открывать. Такое он уже переживал, и это было не самое страшное, что могло произойти. Вздохнув и понимая, что он по своей глупости вернулся в самое начало, альфа побрел к своей машине, решив, что останется до утра у дома омеги и постарается поговорить с ним позже, когда тот остынет и соблаговолит хотя бы подойти к двери.
Первые крупицы беспокойства появились, когда с наступлением темноты омега не включил свет. Арон тогда просто подумал, что омега решил лечь спать пораньше и не стоило поднимать тревогу, но когда утром альфа не заметил ни единого движения по квартире, которая хорошо просматривалась через окна, то начал нервничать. Подождав до полудня, он вновь начал звонить в дверь и стучать, надеясь, что омега просто крепко спал или же просто слушал музыку в наушниках. Последнее, о чем хотел думать Арон, так это том, что Дэй мог натворить глупостей, но эти ужасные мысли продолжали его мучить, рисуя в голове страшные картины. Черт, и почему он только вспылил, знал же, что Дэй легко пугался и начинал переживать, но все равно наорал на него и бросил.
В какой-то момент он глубоко вздохнул, закрыл глаза и уткнулся лбом в дверь. Нужно было срочно взять себя в руки и прекратить паниковать, ведь, не смотря на всю свою эмоциональность, Дэй не был настолько истеричен и глуп, чтобы наложить на себя руки из-за какой-то там ссоры. Нет, омега бы никогда не стал, а значит, он пошел куда-то или к кому-то.
