В течение следующего месяца бо́льшая часть затребованных Хорхе миллионов была разложена по тайникам. К моменту, когда эта работа была завершена, Ариана находилась в плену уже три с небольшим месяца, и ее чувства к Хорхе продолжали крепнуть день ото дня, превратившись в некое подобие наркотической зависимости. Особенно сильно она ощутила это, когда начала подозревать, что беременна. Ариана ничего не говорила Хорхе, пока ее подозрения не превратились в уверенность, и только потом, лежа вечером в его объятиях, она прошептала ему на ухо то, о чем думала уже несколько дней. Это был ее дар, и Хорхе воспринял новость так, как она ожидала: он был по-настоящему счастлив. Именно этого ему не хватало, чтобы окончательно привязать к себе Ариану. Конечно, он спросил, когда, по ее мнению, это случилось, и она ответила, что в самый первый раз, когда они занимались любовью. С того дня у нее не было месячных. Сначала она решила, что это из-за стресса, вызванного похищением, но потом заметила, что ее груди стали полнее, а талия увеличилась. Теперь я стану ужасно некрасивой, и ты не будешь меня любить, сказала Ариана, но Хорхе заверил ее, что это не так и что беременность, напротив, сделала ее еще прекраснее. И действительно, после того как она сообщила ему новости, он стал относиться к ней еще бережнее, а в его глазах светилось самое настоящее обожание. Хорхе не отходил от нее ни на секунду, и Ариана окончательно поверила, что теперь она стала ему еще дороже.

Так оно и было на самом деле.

В тот же день, когда Ариана сообщила Хорхе о своей беременности, в американское посольство в Буэнос-Айресе неожиданно прибыли послы Великобритании и Израиля – они хотели встретиться с Робертом, Сэмом Адамсом и другими агентами ЦРУ, которые занимались поисками похищенной девушки. Дипломаты хотели помочь коллеге, и у них было что ему предложить. Как сообщил британский посол, на военную базу – Фолклендские острова – только что прибыл самолет-разведчик, оборудованный новейшими инфракрасными системами, способными засечь спрятанный в джунглях бандитский лагерь даже с большой высоты. Глава дипломатического представительства Израиля предложил военную помощь: как только лагерь будет обнаружен, специально обученные коммандос немедленно начнут спасательную операцию.

Выслушав обоих, Роберт повернулся к Сэму.

– Что делать? – спросил он с надеждой, но старший агент только пожал плечами.

– Шансов немного, – отвечал он с сомнением, – но попробовать можно. Мы ничего не теряем, даже если воздушная разведка ничего не даст. – К этому моменту ЦРУ практически исчерпало свои возможности, но так и не смогло отыскать следы Хорхе. Предложения британского и израильского послов оказались весьма кстати, однако Сэм отлично понимал: если Хорхе хотя бы заподозрит, что его убежище обнаружено, для Арианы это может закончиться печально.

– Мы ничего не теряем, кроме моей дочери, – медленно проговорил Роберт, в упор глядя на него, и Сэм, не выдержав, отвел взгляд.

– Попробовать стоит, – повторил он. – Но нам придется быть предельно осторожными. Самое главное, чтобы о нашей затее не узнали аргентинские власти. Можете не сомневаться: если правительство или полиция что-то пронюхает, через считаные часы Хорхе снимется с места, и тогда мы уже никогда его не найдем. – И Ариану, – добавил он мысленно. Исходя из этих соображений, штаб предстоящей операции решено было разместить в американском посольстве. Не меньше двадцати человек – агенты ЦРУ, британские и израильские военные, а также дипломаты всех трех стран день и ночь работали над осуществлением этого сверхсекретного замысла. Первые два разведывательных полета оказались, однако, безрезультатными, и только третий, маршрут которого пролегал далеко на юго-западе, неожиданно принес кое-какую информацию. Комплекс инфракрасной разведки обнаружил в джунглях источник тепла, который мог быть, а мог и не быть бандитским лагерем. На видео, снятом с большой высоты в условиях ночного освещения, вообще ничего нельзя было разобрать за исключением одного-двух мигающих огоньков, отдаленно похожих на костры, однако оба специалиста по технической разведке – и английский, и израильский – в один голос утверждали, что это именно лагерь, хотя совсем маленький. Британский посол, который в молодости служил в военной разведке, даже утверждал, что различает на видеосъемке что-то вроде палатки, однако эксперты с ним не согласились. Как бы то ни было, какой-то лагерь им удалось обнаружить. Смущало их только то, что он был слишком уж мал, но Сэм сказал, что Хорхе всегда старался максимально рассредоточить своих людей, чтобы обеспечить им бо́льшую мобильность и безопасность. Подозрительное место необходимо проверить. Правда, подобраться к лагерю незамеченными нелегко, но командир израильских коммандос считал, что его люди способны справиться с этой задачей.

План, который предложили военные, был довольно рискованным. После того как передовая разведывательная группа подберется к лагерю и убедится, что девушка там, основные силы должны поджечь джунгли со всех четырех сторон, чтобы вызвать среди бандитов панику. В начавшейся неразберихе коммандос будет гораздо легче спасти Ариану и уничтожить преступников всех до единого. Самого Хорхе израильтяне захватывать в плен не собирались – несмотря на свои революционные убеждения, он был слишком мелкой фигурой и не располагал никакой информацией, которая могла бы заинтересовать разведывательные организации трех стран. С другой стороны, как возмутитель спокойствия он причинял немало неприятностей и хлопот, и все считали, что, если снять эту пешку с доски, внутренняя обстановка в Аргентине станет намного спокойнее. В этом Роберта уверил представитель аргентинского президента, которому после долгих колебаний все же решено было сообщить об операции. Президент, впрочем, дал свое согласие практически сразу. Меньше всего ему хотелось испортить отношения с Соединенными Штатами, гражданка которых была похищена на аргентинской территории, поэтому он готов был отдать американцам Хорхе, который к тому же представлял собой потенциальную проблему: коммунистические идеи традиционно пользовались в Южной Америке большой популярностью, и потому со временем число его сторонников могло вырасти в несколько раз. Разумеется, прямого согласия на ликвидацию Хорхе президент дать не мог, однако он фактически предложил израильтянам карт-бланш на любые действия, которые позволят освободить дочь американского посла. ЦРУ тоже готово было взять ликвидацию Хорхе на себя, так как об этом все равно никто не узнал бы: израильтяне не собирались оставлять в живых никого из обитателей лагеря. Единственный, кто был им нужен, – это Ариана, а чтобы вытащить ее живой и невредимой, необходимо было нейтрализовать ее тюремщиков.

Операцию назначили на послезавтра, но сначала самолет-разведчик пролетел над подозрительной точкой еще раз. На этот раз на видеосъемке были четко видны костер и две палатки. Разведгруппа выдвинулась в обозначенный район сразу же, как только были получены видеоматериалы. Основные силы тоже отправились на исходные позиции, чтобы в случае подтверждения информации окружить лагерь одним стремительным броском. Неподалеку от лагеря была выбрана большая поляна, куда по окончании операции должны были прибыть вертолеты эвакуации. Казалось, все продумано и рассчитано, все мелочи учтены, и все же риск был велик. И военные, и дипломаты отчетливо понимали: из-за простой случайности все может пойти наперекосяк, и тогда последствия будут чрезвычайно серьезными. И все-таки в необходимости решительных шагов никто не сомневался. Из-за выдвинутых похитителями требований выплата выкупа слишком затягивалась, а меж тем каждый очередной день мог стоить Ариане жизни. И без того она провела в плену слишком долго, и агенты ЦРУ считали, что ее нужно вытаскивать, пока не стало слишком поздно. К счастью, предстоящую операцию удалось сохранить в тайне – из аргентинцев о ней знали только президент страны и двое-трое его ближайших советников, и можно было надеяться, что никто из сторонников Хорхе в правительстве или в полиции не успеет его предупредить.