Едва не спутав направления, он бежал по коридору, надеясь увидеть хоть одного врача, который мог бы проводить его к Биллу. Почти потеряв надежду встретить хоть кого-нибудь, Томас завернул за угол и едва не рухнул от разом накатившего облегчения. На кресле возле дверей, сиявших красной надписью «Не входить. Идет операция», сидел Вильгельм – живой и относительно невредимый – его рука была до локтя перевязана бинтами, а аккуратный носик распух и был неестественно красного цвета.
— Билл!
Юноша поднял на него глаза и тут же расплакался, что заставило Тома наконец сдвинуться с места и рухнуть перед брюнетом на колени, изо всех сил обнять и зацеловывать.
— Ой, Том, больно – Билл чуть отодвинулся, осторожно прикоснувшись к кончику распухшего носа.
— Сломан? – Том аккуратно отодвинул его кисть и легонько чмокнул в такой все равно хорошенький носик.
— Нет, только распух от удара – мальчик снова поморщился.
— А с рукой что? – Том придирчиво осматривал юношу на предмет ранее не замеченных повреждений.
— Несколько осколков лобового стекла прошли почти насквозь – Билл снова всхлипнул – Я этой рукой лицо закрыл…
Томас ахнул и снова обнял Вильгельма, на этот раз гораздо осторожнее. Мальчик прижался к нему, постепенно успокаиваясь.
— Билли, хороший мой, как это случилось?
Билл зажмурился и прижался к теплому телу мужчины еще сильнее, черпая уверенность и успокоение в ласковых прикосновениях.
— Йорг вел машину. Мы разговаривали – Каулитц находил в себе силы только вот на такие отрывочные фразы. – Он сказал мне…кое-что. Я слишком громко крикнул и резко повернулся к нему. Отчим отвлекся, и наша машина выехала на встречную полосу. А дальше я не помню, кажется, в нас врезался кто-то, а потом… — Билл снова вздрогнул, вспомнив свой ужас, когда открыв глаза, он увидел отчима, всего залитого кровью, кругом осколки, какие-то люди кричат…
— Все, все, не надо, не вспоминай… — зашептал Том, судорожно гладя мальчика по дрожащей спинке.
— Он сейчас на операции, сломанное ребро воткнулось в легкое, врачи не знают, смогут ли спасти его. Я в этом виноват – Билл постепенно вновь впадал в истерику.
— Не говори глупостей – Том заставил юношу взглянуть ему в глаза и сказал твердым уверенным голосом – Ты ни в чем не виноват.
Билл снова всхлипнул, а Том, у которого этот звук отозвался болью в сердце, обнял юношу, и начал слегка укачивать его, пытаясь хоть немного успокоить.
— Я позвонил маме, но горничная сказала, что она вместе с Амандой уехала по магазинам, а сотовый забыла дома – через несколько минут Билл успокоился настолько, что смог связно говорить – Я не стал ничего объяснять, только попросил, чтобы она перезвонила мне, как вернется. Что я ей скажу, Том?...
— Правду, конечно. Йорг не справился с управлением.
Билл только вздохнул, благодарный за поддержку, и прижался еще теснее, наслаждаясь теплом, исходящим от сильного мужского тела.
Так они провели около двух часов, ожидая результатов операции, а так же звонка матери Вильгельма. Но дверь операционной была закрыта, а телефон молчал.
— Том? – Билл не сразу понял, почему мужчина отстранился, лишая его своего согревающего присутствия, но тут заметил, что в коридор вышел врач. Юноша подскочил к нему, по лицу догадываясь, какой ответ услышит.
— Мы сделали, все, что могли, но его легкое было разорвано в клочья, внутреннее кровотечение остановить не удалось. Он умер прямо на операционном столе. Примите мои соболезнования – доктор ободряюще сжал плечо Билла, а потом снова вернулся в операционную.
Билл стоял не шелохнувшись, пытаясь осознать услышанное, но мозг отказывался воспринимать слова врача.
— Билл? Билл! Ну скажи что-нибудь… — Том не на шутку испугался, смотря в пустые глаза своего мальчика.
— Он… умер?
— Да – Том взял юношу за руки, опасаясь новой волны истерики, но Билл был как будто в ступоре.
Юноша как-то заторможено кивнул и попытался освободиться от пальцев Томаса, но мужчина держал его крепко.
— Надо сообщить маме – брюнет пытался взять себя в руки, титаническим усилием отодвигая жуткую панику и страх на задний план.
— Я думаю, нужно поехать к вам домой, не стоит, чтобы твоя мама приезжала в больницу – Том наблюдал за мальчиком, и гордился его самообладанием.
— Да, наверно, так будет лучше – согласился Билл.
— Тогда пойдем вниз, оформим документы, а потом я отвезу тебя домой.
— Томми… А ты не мог бы… быть рядом, когда я…?
— Конечно, я буду с тобой – мужчина ласково погладил Билла по голове.
Через час они подъехали к особняку Каулитцев, Билл к этому моменту был снова на грани срыва, поэтому Том пристально следил за каждым его движением.
— Ну что, ты готов?
— Нет… Но куда я денусь.
К их приезду Катрина была уже дома. Она встретила молодых людей удивленной улыбкой, а потом забеспокоилась, увидев забинтованную руку Билла.
— Я как раз собиралась тебе перезвонить. Так что случилось? – женщина присела на диван в гостиной, а Том усадил Билла в кресло.
— Мам, а где Аманда?
— Она осталась ночевать у одной из своих подружек. Билл. Скажи, что случилось.
— Мам… — Билл почувствовал на своем плече руку Тома, и немного успокоился – Сегодня к Тому домой заезжал Йорг, обратно я поехал с ним. Мы…попали в аварию.
— Ой, это там ты поранил руку? А Йорг, он что, отправился на работу, даже в больницу не заехал? – Катрина явно решила, что авария была пустяковой.
— Мам… мы врезались в бетонное заграждение, я почти не пострадал, а Йорг… у него было очень много травм.
— Было? – женщина побледнела.
— Его привезли в больницу и сделали операцию, но не смогли остановить кровотечение. Он… умер на операционном столе чуть больше часа назад.
— Нет.. нет-нет-нет… Нет!!! – Катрина страшно закричала, и Билл тут же бросился к ней, стараясь успокоить. Том же достал шприц с успокоительным, которое выпросил у медсестры в больнице, подошел к бьющейся в истерике женщине и вколол ей лекарство в предплечье.
— Сейчас подействует – успокоил он Билла, который с трудом удерживал трясущееся тело матери.
Через пять минут Катрина успокоилась, взгляд ее стал немного осоловелым, но рыдать женщина перестала.
