— Ага, а как он сожалеть будет, что поставил меня в чёрный список, ты даже себе не представляешь, — мне кажется, или все это он проговорил с угрозой?
— А вдруг просто сотка разрядилась? — испугано проговорил я.
— Тоже вариант, возможно, так куда мне проходить? — снимая с себя обувь, поинтересовался парень, а я сглотнул, почему-то он меня сейчас пугает.
— Туда, дверь на право, — рукой показывая в сторону моей комнаты, как можно спокойней, попробовал ответить я. — Ты это, проходи, я пойду чай приготовлю, да руки помою.
Ага, сейчас, да я, как только зашёл в ванную, сразу убрал его из чёрного списка и получил просто массу смс и звонков. Ничего серьёзного, но как-то меня это пугает. Он слишком настойчив.
"Я все знаю", — а вот это смс меня напугало ещё больше.
Поставив сотку на беззвучный, я только в тот момент осознал, какой же я дурак. Я в секунды просто сдал себя, зачем же я убрал его из чёрного списка? Умывшись ледяной водой и вздохнув ещё раз, я вышел из ванны и наткнулся на стоящего возле двери Рому.
— Ты чего...
Сердце бьётся просто как сумасшедшее, мне кажется я даже слышу, как оно бьётся об ребра. Дыхание просто перехватывает от страха.
— Саш, с тобой все хорошо? Я руки пришёл помыть.
Как у меня не вырвался вздох облегчения, я не знаю, но Рома посмотрел на меня, как на дурака какого-то. Поэтому я быстро обогнул его, успев заметить, что у него очень вкусный парфюм. И смылся в свою комнату.
Две минуты на передышку и приведение комнаты в надлежащий вид, ну, там, носки по углам раскидать, и вроде норм. Комната у меня средних размеров, и, как говорится, все лежит на своих местах. Кровать в уголке, большой шкаф со встроенным в него столом, стул возле него и компьютер, ах да, и моя гордость, большой мягкий пуфик в виде груши. А так, вроде все.
— Я здесь, — заходя в комнату, отвлекает меня Рома и проходит на середину комнаты.
— Эм, ты на комнату внимания не обращай, мама мне её обустраивала, когда мне было двенадцать, поэтому все в таких нежно голубых тонах, — ну, пипец, я начал стесняется.
— Ну, пуфик, комп и шторы чёрные, — с улыбкой заметил он.
— Это уже мой апгрейд. Ладно, садись на стул, а я здесь на пуфике расположусь. С кого начнём, ну, то есть, кто кого будет учить сначала? — пододвигая пуфик к столу, интересуюсь я.
— Наверно, давай сначала я тебя. Проверим, как ты будешь запоминать, и какой из меня учитель.
С его последним предложением понял, что, во-первых, я извращенец, а во-вторых, что это будут мои самые тяжелые дополнительные уроки. Не знаю, специально он это или нет, но он сказал это таким сексуальным голосом, что сев на пуфик, я пообещал себе пить какое-нибудь успокоительное перед его приходом, иначе с таким стояком, что сейчас был у меня в штанах, мне будет абсолютно по барабану, что учить.
***
Звук ключа в замке, шуршание куртки, и вот он звук кинутых ботиночек. Как я ей сейчас все выскажу.
— Ну, как прошли ваши занятия? Он тебя не узнал? — подходя ко мне со спины, интересуется мама, положив руки на мои плечи, и уже более взволнованным голосом продолжает: — Саш? Это мой ромашковый чай? Сашенька, что случилось?
— Ничего, мама, не случилось, только то, что я осознал, что я полное ничтожество в математике, у моего идеала дрянной и садистский характер, и, кажется, я мазохист. Он меня бил по голове, — потирая затылок, по которому получил с десяток раз, буркнул я. — Насчёт последнего я не уверен, но некомфортно в физическом плане мне было весь урок. У меня до сих пор... А, ладно, не суть.
Не надо маме знать, что нижняя половина моего тела не совсем нормально реагировала на присутствие Ромы за моим столом. Он, кстати, через час психанул и свалил, ну, не могу я при нем спокойно учиться.
— Ма, кажется все, влюбился, — обречено произнёс я, укладывая свою голову на стол. — А он, по ходу, влюбился в меня девушку. Я с ним последний час переписываюсь, так не ведут себя те, которым просто понравился человек.
— Хм, тогда завоюй. У тебя же с ним два месяца репетиторства есть. Игнорируй со стороны девушки, а со своей стороны соблазняй. Короче, не мне тебя учить, — лёгкий поцелуй в макушку, и мама покидает кухню, а я остаюсь один на один со своими мыслями.
— А почему бы и нет, — с легкой садистской улыбочкой говорю я сам себе и допиваю остатки чая. — Это мы умеем.
***
Pov Рома
— Ну что? — изучающий взгляд брата скользит, кажется, по всему мне. Как будто, если бы я потрахался, это можно было бы заметить с первого взгляда.
— Ты, блять, ещё принюхайся, них... не было, ведёт он себя, как одуванчик, — кидая свою сумку на второй этаж двухъярусной кровати, зло отвечаю я. — Я к нему — он от меня на полметра шарахается. Вот объясни систему: он вчера девкой тек от меня, а сегодня, как подменили.
— Пассив?
— И этим все сказано? Нет, здесь что-то иное, — плюхаясь на кровать брата, задумчиво проговорил я. — Вадим, ты уверен, что он гей, и я не за натуралом гоняюсь.
— Да, я сам лично слышал. Конечно, я уверен, и потом, ты же сам про него инфу собирал. Стоп, Ром, ты, блин, на что намекаешь, я что, блин, зря месяц к ним в доверие втирался? И вчера всю эту пошлятину снимал?
— Втирался ты в их доверие, потому что тебе его подруга нравится, а зря, между прочим.
— Не лезь в мою натуральную жизнь, Рома, в своей ненормальной разберись, — зло оборвал меня брат, скрепя зубами. — Трахаешь мужиков, вот и трахай, влюбился, твои проблемы. А мою Вику не трогай, по мне, так она в сотню раз лучше твоего Сашеньки.
Уже через три минуты мы сидели в разных углах комнаты, разогнанные мамой. Удивительно, но скалка в её руке постоянно помогает. Тяжело братьям погодкам.
— Ладно, тайм-аут, у каждого свои предпочтения, — примирительно проговорил я. — У меня завтра свидание с Сашей-девушкой, посмотрим, что из этого получится, а у тебя, если я не ошибаюсь, с Викой.