- Какие решения II-ого Съезда РСДРП были самыми судьбоносными для рабочего движения?- спросил его один из членов комиссии с хитроватым, как у легендарного вождя пролетариев, прищуром.

- Углубить работу с пролетариатом, расширить агитацию, усилить сопротивление царизму, крепить солидарность, уверенно двигаться вперед!- без заминки выпалил Семен.

- Правильно,- удовлетворенно кивнул член,- А как бы вы охарактеризовали современный империализм?

- Как до сих пор учит нас товарищ Ленин, империализм есть загнивающий, разлагающийся, покрытый социальными язвами и потому очень сильно воняющий капитализм!

- Молодец!- воскликнул обладатель тонких пальцев с розовыми ногтями,- Держи билет! На значок!

После окончания среднего заведения, Семен благодаря упорному самообразованию без особого труда поступил в высшее заведение под названием "Финансово-Экономический Институт". К тому времени он окончательно убедился в том, что для удаления от шарикоподшипниковых производств на достаточное расстояние в СССР мало иметь справку о "высшем образовании". Сема решил делать партийную карьеру и самовыдвинулся на должность комсорга группы Э -12, на которую и был утвержден единогласно (корпеть над отчетами о якобы проделанной работе и собирать медные деньги комсомольских взносов никто из студентов не захотел).

Сема тоже не хотел тратить свое свободное время на бесконечные заседания, малевание плакатов к партийным праздниками и прочую чушь, но цель оправдывала средства - от цехов "Завода ? 8" нужно было отплывать как можно дальше по эсхатологической реке жизни. Иногда, клея в пустой аудитории какую-нибудь картонную шестерню к очередному партийному празднику, Семен почти до слез завидовал своим пьющим пиво и любящим девиц легкого поведения одногруппникам. Но с другой стороны он понимал, что те либо отчаянно безрассудны, либо имеют высокопоставленных родителей. Высокопоставленных родителей у Семена не было, а все безрассудство он к тому времени в себе уже окончательно изжил.

Исполнительного и нетребовательного комсорга группы вскоре заметили в институтском Комитете ВЛКСМ, и Сема резко пошел вверх. Сначала он занял место комсорга потока, а затем - курса. Теперь ему не приходилось клеить и насаживать на палки картонные шестерни. Два раза в месяц Сеня ездил на совещания в райком, после чего учил клеить и насаживать других, а сам занимался т.н. "общими вопросами". Во время одного из райкомовских совещаний он и познакомился с инструктором по идеологическим вопросам производственно-экономического отдела Коминтерновского РК ВЛКСМ Макаром Шустрингом.

Это знакомство произошло в курилке райкома, и было знаменательной вехой в судьбе Горя. Во время заседаний актива, которые иногда продолжались по нескольку суток, с кратковременными перерывами на сон и отдых, глоток табачного дыма иногда был важнее глотка свежего воздуха. В курилках собиралась в основном райкомовская молодежь и молодые активисты из расположенных в районе учреждений и заведений. Во время этих перекуров велись очень свободолюбивые и смелые разговоры в вольтерьянском духе. По сравнению с длиннющими схоластическими докладами, которые зачитывали старшие партийные товарищи в зале заседаний, эти разговоры казались не только смелыми и интересными, но где-то даже и несколько контрреволюционными. Главной темой заседаний в те годы было подробное перечисление всего, что удалось произвести в подотчетной местности за прошедший отчетный период, с традиционными вставками: "усилить", "активизировать", "углубить" и т.д. В тот год как раз, один из старых высокопоставленных партийцев, с давно утонувшим в океане маразма рассудком, предложил не просто перечислять все произведенное местными пролетариями, а каждую деталь и узел по отдельности - вплоть до пружин и болтов. Понятно, что в результате этого прогрессивного нововведения резко увеличилась продолжительность заседаний, а вместе с ней и продолжительность, и качество разговоров в курилке.

- Скоро всему этому великолепию придет конец!- сказал однажды Шустринг и указал дымящейся сигаретой на окно, за которым дымили огромные трубы заводов и фабрик.

- Как?!- воскликнул Семен,- Неужели империалистам удалось добиться превосходства в ядерных вооружениях?!

- Да нет, я не в том смысле. Ядерный паритет пока сохраняется. Империалистам удалось достигнуть превосходства в экономической сфере, а она же, по сути, есть и политическая, поэтому скоро диктатуре пролетариата придет конец! Не смог пролетариат указать человечеству путь в Светлое Завтра, его хрупкие плечи просто не выдержали колоссальной исторической нагрузки. Да и к тому же (в этом месте Шустринг произнес малопонятную и загадочную фразу) Меченый Балабол уже повсеместно разлил свое балабольство, и красный трамвай скоро на нем поскользнется.

- Не понимаю,- сказал Семен,- Все вокруг как всегда. Из чего следуют такие эпохальные выводы?

- Из наблюдений за окружающей действительностью,- спокойно ответил Шустринг.

- Очень интересно - из каких таких наблюдений?

- А вот ты скажи - много молодежи у вас в институте носит американские джинсы?

- Изрядно,- сказал Семен и задумался,- Я бы даже сказал, что большая часть.

- Вот видишь. А ты когда-нибудь видел в новостях, или там, в "Международной панораме", чтобы американцы носили наши ватники и кирзовые сапоги?

- Нет, не видел,- признался Семен.

- То-то же. Кстати в пролетарских кварталах за такие джинсы могут даже и убить. Да что там - за джинсы! За упаковку жвачки убьют! Это ли не экономическое поражение?

- И что же, получается, что товарищи Маркс, Энгельс и Ленин ошиблись?

- Как раз наоборот - были абсолютно правы, но по основным, так сказать направлениям. А вот по частностям немного промазали. Но в этом их вины нет - просто из XIX-ого века XX-ый век было плохо видать. Каждое прогрессивное учение, товарищ Горь, должно все время совершенствоваться и дополняться в соответствии с пульсом времени. А кто его у нас тут совершенствовал? Эти губошлепы, что ли?- Шустринг указал подбородком на раскрытые двери зала заседаний,- Они только одно умеют хорошо делать - резолюции на бумагах рисовать.

- И что именно товарищи из XIX столетия не смогли как следует рассмотреть? Какие частности?

- То, что сам по себе пролетариат довольно пассивен. Главная сфера его интересов - это бабы, водка, бабло и авось. Активной же частью пролетариата является только его авангард - весьма малочисленный, но очень сплоченный и энергичный.

- КПСС?

- Да - бюрократы. По главному вектору у капитализма и коммунизма разногласий нет, потому, что и там и здесь главным смыслом существования является что?- Шустринг прищурился и посмотрел в глаза Горя.

- Наиболее полное удовлетворение потребностей?

- Верно! Молодец! Только у нас в авангарде пролетариата идут бюрократы, а у них - буржуазия! (из этого высказывания видно, что Шустринг постиг древнюю мудрость ариев о приходе "Железного Века" и правлении шудр интуитивно, благодаря своему необычайно острому уму). Другими словами по главному "Вопросу об удовлетворении потребностей" у мирового пролетариата разногласий нет, поэтому он и является на данный момент самым передовым классом. Спор существует только между бюрократом и буржуа - кто из них самый эффективный и прогрессивный управленец. И судя по всему, наши бюрократы этот спор проиграли. Да и с лагерями в свое время перегнули палку. Про лагеря, небось, знаешь?

- Знаю,- ответил Семен со вздохом,- И что теперь будет?

- Будет смена авангарда. Я думаю, что очень скоро бюрократы канут в Лету, а их место займут прогрессивные буржуи. Они и поведут пролетариат дальше - к его извечной и заветной цели.

- А что же будет со всеми нами?!- воскликнул Горь в отчаянии,- Ведь буржуям не нужны райкомы!

- Конечно, не нужны,- подтвердил Шустринг,- Они и пролетариям не очень-то нужны, если честно. Резолюции может накладывать кто угодно, хоть безногий и безрукий инвалид - это дело не хитрое.