— Полностью согласен с вами, — директор погладил бороду. — Но я имел в виду не младшего мистера Блэка, а Северуса Снейпа. Слышал, вы пригласили его пожить у вас этим летом. Как и прошлым.

Осведомленность Дамблдора поражала не меньше малфоевской.

— Да, с полного согласия его матери. Этим летом ей предстоит много работы в аптеке, и она не хочет оставлять ребенка без присмотра.

— Наверное, ему очень тяжело, — покачал головой мужчина. — Полукровка, среди аристократов, пусть даже такой одаренный. И тем удивительнее, в какую компанию он попал.

— Вы возражаете против его общения с мистером Поттером, мистером Блэком, мисс Эванс и мисс Блишвик? — прищурилась Гарри. Какую игру ведет директор?

— Что вы, что вы, наоборот, рад, что мальчик подружился с такими светлыми волшебниками. Уверен, они останутся друзьями даже после школы. Кстати, — резко сменил он тему, — вы уже выбрали следующих старост своего факультета?

Стандартная школьная система, когда на смену выпускающимся после седьмого старостам назначались новые. Исключение составлялось лишь при выборе старост школы, которые следили за всеми факультетами одинаково, помогали другим префектам. Их выбирали из числа уже имеющихся старост, они могли быть даже с разных факультетов. И тогда нужно было подобрать им замену.

Традиционно на роль старост выбирались студенты пятого курса, однако никаких ограничений в правилах прописано не было. Это всего лишь психология, преподаватели считали, что в пятнадцать лет дети уже достаточно взрослые, чтобы самостоятельно отвечать за поступки и контролировать остальных.

— Да, мисс Андромеда Блэк и мистер Рабастан Лестрейндж.

— Хм, — непонятно, одобрил директор или нет. — Но они уйдут через год.

— Так даже лучше, успеют познать ответственность. Пока что у меня нет на примете других, достаточно взрослых и ответственных учеников.

В будущем она планировала назначить Нарциссу и Северуса, одной позволит реализовать себя, другому — приглядеть за не в меру шебутными товарищами.

— Что ж, это ваш факультет, вы знаете студентов лучше.

— Благодарю, директор.

Дамблдор еще походил немного, поспрашивал о чем-то Макгонагалл и ушел, оставив после себя недоумение насчет цели визита.

Чем же его так заинтересовал Северус? Или, вернее, вся гриффиндорско-слизеринская компания? Скорей всего, Орден существует уже сейчас, и директор ищет свежую кровь, новых молодых членов. Только этого не хватало. Гарри потерла виски. Нужно объяснить студентам, что жизнь не ограничивается выбором "или… или…", всегда существует еще и третья, нейтральная позиция.

На выпускной церемонии Большой зал утопал в цветах и бабочках. Ровные ряды стульев, на которых разместились гордые родители. Сами уже бывшие семикурсники стояли возле возвышения, где обычно находился стол преподавателей. Сейчас там остался только постамент директора, с которого он произносил речи. Сам директор вернулся с ворохом аттестатов, перевязанных разного цвета ленточками, в зависимости от успеваемости. Красные — отличные, синие — средние.

Гарри отметила красоту мисс Блэк в идеально подобранном черном платье, с забранными высоко пышными волосами. Она опиралась на руку мистера Лестрейнджа и гордо поглядывала на сокурсников. Гордилась она женихом и по праву, Рудольфус привлекал внимание многих ведьмочек, но оставался верен своей невесте, устраивал свидания, которые приходилось прикрывать то декану факультета, то мистеру Малфою.

Кстати, сам Люциус сиял, гордый, белоснежный, в очередной раз заставляющий подумать, что в предках у него были вейлы. Копия своего отца, сидящего в первом ряду. Абраксас оправился от болезни, лицо вернуло прежние краски, а характер — прежнее самомнение. Что подтверждал блеск его глаз, когда он поглядывал на профессора Певерелл.

Гарри гордилась. Всеми своими детьми, но этим выпуском особенно. Живое, полновесное доказательство того, что ее усилия не напрасны, что она спасла хотя бы несколько сломанных в будущем жизней.

Наверное, она становится жутко сентиментальной, иначе отчего бы защипало глаза.

— Вы можете себе позволить всплакнуть, — чуть склонилась Минерва. — Они все — наши дети. И останутся ими до самого конца.

Гарри кивнула, но не позволила слезинкам пролиться. Нет, не для того она зарабатывала репутацию, чтобы плакать о юных аристократах. Она просто… просто горда! Своим трудом, своими усилиями, их стараниями, их трудолюбием. Гордится, что помогла им в чем-то.

После короткой речи директора, вручения аттестатов, стулья были убраны, появились столы для фуршета. Заиграл оркестр в конце зала. Выпускники подходили к родителям, некоторые парочки начинали танцевать, так, как Белла и Рудольфус. Им можно, с родителями они переговорили еще до церемонии. Вскоре к ним присоединились остальные, даже преподаватели не остались стоять в стороне.

Гарри должна была пообщаться с каждым родителем своего студента, поздороваться, высказать уважение, похвалить, понадеяться на удачное будущее и так далее, и тому подобное. Утомительная обязанность, от которой не избавиться.

— Белла с Рудольфусом уезжают через три дня, — поделилась с ней Вальбурга Блэк, попивая белое вино из хрустального бокала. Черные глаза оставались серьезными, даже слишком. — И мне хотелось бы увидеть вас этим летом, Мастер, — мягко произнесла она.

Заказ, причем очень серьезный, иначе бы она не стала упоминать ее звание. Наверное, поэтому и прибыла сюда. Хотя она и не являлась матерью Беллы, как супруга главы рода, к которому относилась студентка, имела право присутствовать на мероприятии. Гарри кивнула.

— Пришлите мне письмо с удобным для вас временем, леди Блэк. Я с радостью составлю вам компанию в чаепитии.

Вальбурга тонко улыбнулась.

— Если бы не ваша фамилия, я бы подумала, что вас воспитывали Блэки, — неожиданно поделилась она. Перевела взгляд на пару Беллы и Рудольфуса. — Я горжусь своими детьми и тем, что они умеют сами выбирать свой путь. И своих друзей.

Теперь уже улыбалась Гарри. Тонкий намек на инициативу Регулуса. Значит, он советовался с матерью, передавал ей слова декана. И Вальбурга одобрила выбор товарищей. Пока еще Регулус слишком зависим от мнения матери, особенно на примере старшего брата, который постоянно устраивал скандалы. Но теперь, кажется, все нормализовалось. По крайней мере, сидящий в уголке рядом с зельем для фейерверков Сириус поздоровался с матерью теплее, чем могли позволить аристократы.

— Профессор Певерелл, окажете ли вы мне честь стать партнером на этот танец? — перед дамами возник Люциус Малфой, он протянул руку своему бывшему декану.

— С удовольствием, мистер Малфой. Леди Блэк, прошу меня простить.

— Я дождусь нашей летней встречи, леди Певерелл, — кивнула Вальбурга и присоединилась к своему мужу.

Люциус вывел женщину в центр зала, мягко закружил. Гарри с радостью отдалась умелым движениям, Люциус являлся идеальным партнером, он чувствовал тело под своими руками и двигался в гармонии с ним, подстраивался и в то же время не терялся. Женщина ощутила тонкий аромат парфюма, теплоту ладони на талии через тонкую ткань платья.

— Я хочу поблагодарить вас, декан, — без артикуляции, чтобы никто не догадался о содержании разговора, произнес Малфой-младший. — За вашу рекомендацию и помощь. Не только мне. Хочу верить, что к Нарциссе вы отнесетесь с таким же пониманием, я очень забочусь о своей будущей жене.

— Она моя студентка, мистер Малфой. Каким были и вы, — понимай, разгадывай. Люциус кивнул. — Мне же хочется верить, что ваше будущее будет безоблачным.

— Меня уже приняли в Брюссель, эта церемония — не более, чем дань традициям, оценки мы получили уже через две недели после экзаменов.

В отличие от СОВ, ЖАБА оценивали быстро, чтобы студенты успели поступить на дальнейшее обучение, ведь во многих университетах срок подачи документов завершался в последних числах июня.

— Тогда могу лишь пожелать вам удачи. Я горжусь тем, что вы были моим учеником, мистер Малфой.