Продуманная сеть торговли, по сути своей копировала схему революционеров-подпольщиков: вся организация делилась на "пятерки" и "тройки", так что в случае провала, гибли только рядовые, "низовые" члены организации, почти не затрагивая "верхушку пирамиды". Яров понял, что и Дон Кихот прямой связи с Аликом Черным не имел. Но такой многоступенчатый механизм конспирации имел и свою уязвимую сторону: сведения снизу доходили до верху столь же долго, как нервный сигнал от хвоста до мозга динозавра ему уже мыши ногу наполовину сгрызли, а он, динозавр, все ещё полагает, что на колючку наступил.

А в то, чтоб хитрюга Воробей по настоящему "стучал" в милицию - Яров не поверил. Вполне вероятно, что осторожный трактирщик слегка и "подстукивал", но выдавал информации не более, чем остальные владельцы общедоступных точек питания и развлечений с отдыхом. Сдавал пьяниц, проворовавшихся бомжей, мелких хулиганов (они похвалялись в шалычной своими подвигами) различную шпану, но чтоб задевал лидеров крупного рекета и уж упаси Бог подпольной наркоторговли - такого он себе позволить не мог: от его заведения давно бы остались одни головешки и угольки.

Но все же Алик Черный остерегался общаться с Воробьем лично и непосредственно - вот что важно было в качестве вывода из полученной информации.

От всех этих размышлений у Ярова не то чтоб голова разболелась, а на душе муторно стало. Но мозг был настолько загружен работой, что глядя сквозь окно табачки на шашлычную, Яров даже не сразу признал, что парень, крутившийся у веранды - его собственный сын Игорь! Приехал-таки проведать папу!

Взрослые дети навещают родителей, в восьми случаях из десяти, по причине выпросить денег. В двух оставшихся случаях, детишки триумфально похваляются своими жизненными успехами. То и другое достаточно приятно. И, наблюдая за действиями своего наследника, Яров прикидывал, насколько сработает этот математический закон больших чисел.

От шашлычной до табачки Игорь докатился на темном "форде", вылез из него и Яров шагнул к нему навстречу из киоска.

- Ну, батя, и нашел ты себе место творческой деятельности! распростер обьятия Игорь, но Яров тут же приметил, что ни легкости, ни жизнерадностности в Игоре сегодня не наблюдается и математический закон общения, похоже, дал сбой.

- Здраствуй, - сказал Яров.

- Здраствуй. Чем ты здесь занимаешся?!

- Живу. - пожал плечами Яров. - Заятие не хуже другого.

- Сказал бы мне. Я бы нашел тебе место потеплее.

Не смотря на уверенность ответа в Игоре было что-то незнакомое, вглядывался в отца он тревожно и сказал не скрывая нервозности.

- Батя, нам бы поговорить надо. Где-тут присесть... Пойдем пивка попьем что ли, в эту забегаловку?

Он кивнул на веранду шашлычной, но Яров уже понял в чем дело.

- Пиво у меня есть в своей фирме. А там нам помешают. Заходи.

Они тесно устроились внутри табачки и Яров подал сыну бутылку пива, пробку с которой Игорь сорвал зубами.

- Ну уж и манеры у тебя, Игорь. - укорил Яров, а тот сказал быстро.

- Батя, я был в твоей больнице.

- Да?

- Да. И говорил с твоими врачами. Я все знаю, батя.

Яров не придумал ничего лучше, чем профилософствовать.

- Знания умножают скорьбь...

- Перестань держать меня за младенца! И юморить по глупому перестань! - тоскливо выкрикнул Игорь.

- Хорошо. - кивнул Яров. - Но не разводи соплей, ладно?

Игорь покосился на него, глотнул из бутылки пиво и пробормотал.

- Ты оказался посильней меня. Я такого не ожидал, честно говоря... Меня с утра трясет, как на вибраторе. Ты мужественный мужик, батя.

- Перестань. - поморщился Яров. - Я трус. Каждое утро я просыпаясь только с одной мыслью. И трясусь, просто задыхаюсь от дикого страха. И каждый вечер так же засыпаю.

- Поэтому и торчишь здесь?

- Да. Но не будем об этом.

- Подожди. Разве совсем ничего нельзя сделать?

Яров пожал плечами.

- Получается так. - он попытался улыбнуться предельно беспечно. - И то сказать, Игореха. По трезвому размышлению, мне уже не за что цепляться. Просто жизнь наша приходит к моменту, когда это понимаешь. Отжил - и точка. Конец рано или поздно неизбежен. А ценности со временем угасают. От бесконечного повтора. Не за что тут цепляться, по большому счету!.. Во всяком случае, я себя в этом убедил.

- И тебе не страшно?

- Я тебе уже ответил...

Игорь передернул плечами, словно от озноба и сказал напряженно.

- Быть может, тебе даже проще... А я просто вою от беспомощности и бессилия. Батя, я просто не знаю, что тебе сказать!

- Так и не говори ни хрена! - засмеялся Яров. - Очень мне приятно слушать твой жалкий лепет?!

- Но хоть что-то я сделать могу?

- Можешь. - кивнул Яров . - Пристрелишь меня, как собаку, когда придут боли и мучения.

Игорь опустил бутылку на прилавок и вытаращил глаза.

- Ты что? Как это - пристрелишь?

- Да очень просто. Я выпью водки до невменяемого состояния, а ты изобразишь ограбление и пристрелишь. То ли бандиты, то ли диверсанты называют такой финт "выстрелом милосердия".

Игорь ответил тихо.

- По-моему, батя, ты уже с ума сошел.

- Нет. Я просто рассуждаю с точки зрения религиозного человека. Самому на себя руки наложить - грех, Господь не велит. А безвинно убиенный получает прямой доступ о десницу Господа в рай.

- Так ты же ни во что никогда не верил, черт тебя дери! - вовсе отчаялся Игорь.

- Ну, так уж сказать нельзя... В богов, понятно, не верил и не верю. Но верю в науку, в прогресс, в бесконечность мироздания. Да и в человека тоже. Как ни крути, а мир меняется к лучшему, хотя и весьма замедленными темпами. За убеждения уже не карают, на кострах не жгут, фашизм придавили. Национализм держат в узде. Уже достаточно.

Сын помолчал и ответил хмуро.

- Я в тебя выстрелить не смогу. Даже яд тебе достать не смогу. Не проси. - он перехватил взгляд Ярова и спросил осторожно. - Батя, может ты хочешь куда за границу сьедить? Или в свою Карелию? У меня сейчас одна группа в Прагу собирается, можно прристроиться. На неделю? У меня есть возможности, не стесняйся. Погуляешь.

Яров негромко рассмеялся.

- Я уже пробовал. В казино ходил. Мог их там всех ободрать до разорения, но пожалел.

Сын отвел глаза и неожиданно покраснел, явно собираясь сделать ещё какое-то предложение. Яров положил ему руку на плечо:

- И попрошу тебя, не помогай мне с позиций своего возраста. Ты сейчас ещё до того додумаешся, что родному батюшке придложишь женщину. Понятно, что у тебя их навалом, но в этом я обойдусь без твоей помощи.

Игорь ответил сдавленно.

- Ладно... Так и будешь торчать на этой пыльной трассе?

- А что? - удивился Яров. - Прекрасный Подмосковный пейзаж! Пасторальная идилия, можно сказать. Милый коллектив. Мошенничают, правда, с бензином, да наркотиками приторговывают, но в этом плане теперь в Росси ни одной деревни не найдешь, наверное, чтоб не боролись за выживание всеми способами.

Игорь глянул подозрительно.

- Ты что, батя, уж не занялся ли тут борьбой с мафией?

- Я сам мафиози. - заверил Яров. - Хочешь получить задание?

Игорь посмотрел недоверчиво, а Яров неожиданно понял, что хоть таким диким предложением можно прекратить эту тягостную, категорически ненужную беседу. Толку от неё - никакого.

- Какое задание?

- Покрутись по округе, будто ты ишешь наркотики. Ну, а если духу наберешся, то изобрази деятеля, который собирается загнать крупную партию "дури". Прикинь, кто клюнет на предложение.

- Ты серьезно?

- Вполне.

Сын колебался несколько секунд, потом поднялся и спросил.

- Где работать?

- Начни с шашлычной. - он уже пожалел о диком предложении. - Только будь острожней. В этом пастральном пейзаже народец обитает лихой.

- Не учи.

Яров видел, как Игорь сел в машину и покатил в шашлычную.

Вышел из неё он минут через сорок, вновь сел к рулю своего "форда" и мимо табачки погнал в Щелковск.