Это заявление вызвало решительный отпор со стороны больного. Лариска начала возмущаться и спорить, но он заставил её замолчать:

"Врачи должны сообщать в милицию о всех пулевых ранениях, а мне с ментами встречаться не в кассу."

Мы с Лариской и сами понимали, что объяснения с милицией ему без надобности., потому загрустили. Сева приказал подать телефон и стал куда-то звонить. Когда на другом конце сняли трубку, он представился: "Это я.".

Дальнейший разговор тоже отличался лаконичностью и сводился к тому, что неизвестному собеседнику дали наш адрес и попросили приехать немедленно.

"Врач скоро будет" - объявил он и отключился.

Действительно, вскоре на пороге квартиры возник толстенький румяный человечек с огромным кожаным портфелем и коротко спросил:

"Где он?".

Похоже, среди Севиных знакомых многословность не приветствовалась.

Лариска указала на гостиную и доктор направился туда.

"А вы, девушки, посидите в кухне. Нужны будете-позову" бросил он с порога и скрылся в комнате.

Минут через сорок толстячок снова возник в прихожей и протянул Лариске листок бумаги:

"Здесь все рекомендации. Лекарства на первое время-на столе. Через пару дней ему станет легче."

Лариска заискивающе заглянула ему в глаза:

"Доктор, сколько мы Вам должны?"

"Нисколько, это я ему должен. Возникнут осложнения-звоните." сухо сказал он и исчез за дверью.

Сева спокойно спал на диване, а мы устроились на кухне.

"Что дальше, подружка?" - спросила Лариска, разливая чай по чашкам.

"Спроси что-нибудь полегче. Мы так расчитывали на Севиного дружка...Что теперь делать - ума не приложу."

"Нужно ещё раз наведаться в "Партнер".

"И что?"

"И то, что при правильном подходе всегда найдется человек, который расскажет местные сплетни."

"И этот правильный подход, как я догадываюсь, знаешь ты"

"Правильно догадываешься. Ты посидишь с Севой, а я быстренько сгоняю в "Партнер".

Мне очень не хотелось отпускать Лариску одну, но она уже загорелась своей идеей, а я по собственному опыту знала: характер у неё бабкин, если что западет в голову, бороться бесполезно, поэтому, я не стала зря тратить силы и отговаривать её, а принялась давать советы и наставления. Когда я в сотый раз попросила её зря не рисковать, Лариска сладко зевнула и предложила пойти поспать: как-никак сутки на ногах. Я вздохнула и поплелась за ней в комнату.

Поспать нам не удалось. Действия укола, который сделал доктор, хватило лишь на несколько часов, потом оно кончилось и у Севы поднялась температура. Лариска дала ему лекарство, оставленное немногословным доктором, я поила чаем с лимоном, что ещё предпринять мы не знали и потому бестолково толклись возле больного, то вытирая пот со лба, то поправляя сбившуюся подушку. Наконец, лекарство подействовало, температура спала и больной заснул, мы с Лариской примостились тут же в креслах и тоже задремали.

Глава 21

Утром я проснулась первая и только оттого, что солнце светило мне прямо в глаза. С трудом выбравшись из глубокого кресла, я попыталась размять затекшие мышцы, но руки и ноги повиновались плохо и отзываясь тупой болью на каждое движение. От неудобного лежания в кресле все тело затекло, голова ныла и вообще, я чувствовала себя разбитой и несчастной.

Кое - как разобравшись с собственными конечностями, я первым делом посмотрела в сторону дивана. Сева крепко спал, широко разметавшись по постели. Одна рука свесилась вниз и касалась пола. Другую он, даже во сне, бережно прижимал к себе. Но, в общем, выглядел он очень даже неплохо. Я успокоилась, перевела взгляд на Лариску и сердце сжалось от жалости. Свернувшись калачиком, пристроив голову на валик кресла, она сладко спала. В моей ночной рубашке, которая была на несколько размеров больше, чем требовалось, подружка казалась особенно хрупкой. Густая грива волос сбилась на бок и открыла тонкую, почти детскую, шею с остро выпирающими позвонками. Сейчас, когда она не гримасничала, не балагурила и не хохотала, Лариска казалась очень юной и беззащитной. Я тяжело вздохнула и поплелась в ванную.

Скинув с себя сорочку, я стала под душ и включила горячую воду. Головные боли мучают меня часто, поэтому имеется несколько способов борьбы с нею. Один из них заключается в том, что горячая вода непрерывно льется на затылок в течение получаса. Такая процедура ликвидирует недомогание лучше любого лекарства.

Постояв под душем достаточно долго и дождавшись, когда боль, наконец, утихла, я переключила ручку на "холод" и принялась поливать себя ледяной водой с головы до ног. Тело моментально покрылось мелкими мурашками, внутри все съежилось и мне страшно захотелось опрометью выскочить из ванной. Но я пересилила себя и вскоре почувствовала, как кровь побежала быстрее, прилила к коже и появилось ощущение бодрости.

Я и сама собиралась уже выходить, когда в дверь ванной яростно забарабанила Лариска:

- Ты там случаем не померла? Мыслимое ли дело, часами в ванной мокнуть? Это вредно для здоровья! - орала она.

Я тихонько хмыкнула, ступила из ванной на махровый коврик и принялась неспешно обтираться полотенцем.

- Ирка, отзовись! Я с тобой разговариваю! - бушевала за дверью подруга.

Я аккуратно повесила мокрое полотенце на змеевик сушки и принялась старательно наносить на лицо увлажняющий крем. Все это время Лариска разорялась под дверью, громко требуя освободить помещение и дать возможность другим товарищам тоже привести себя в порядок. Наконец, я посчитала, что закончила свой утренний туалет, натянула шорты и футболку и торжественно выплыла из дверей.

"Убью!" - выдохнула Лариска. - "Убью и суд меня оправдает! Это садизм, так долго занимать ванную, особенно, если у тебя совмещенный санузел."

"Вот, теперь ты на своей шкуре попробовала, что значит часами томиться под дверью ванной комнаты." - удовлетворенно сказала я и пошла на кухню.

Подружка вихрем влетела в ванную и с треском захлопнула за собой дверь. К тому времени, когда она чистая и благоухающая моими любимыми духами "Соня Ракель" вошла в кухню, я уже успела приготовить завтрак и даже приборы расставила на столе. Теперь же я сидела у окна и читала старый журнал, который случайно обнаружила на подоконнике. Лариска ещё не отошла, жаждала поскандалить и потому с порога яростно набросилась на меня:

"Ты можешь мне объяснить, зачем вы с этим придурком, которого ты несколько лет называла своим мужем, убрали стенку между ванной и туалетом? Все нормальные люди бьются за то, что б в их квартирах были раздельные удобства. А вы, два идиота, их взяли и совместили! Объясни мне - зачем?!"

Я отложила в сторону журнал и с интересом наблюдала, как Лариска мечется по кухне.

"Объясни мне, если сможешь, конечно!" - разорялась она.

"Объясняю!" - с готовностью согласилась я. - "Квартира у нас хорошая, но планировка была не очень удачная. Двери туалета и ванной комнаты выходили в коридор, который, заметь, никуда не вел. Этакий коридорный аппендицит! Но при этом, он примыкал к спальне. Убрав перегородку между ванной и туалетом, мы вынесли дверь в прихожую, стенку спальни разобрали и таким образом прибавили к ней лишних восемь метров. Я понятно объясняю? Если что непонятно, я ещё раз объясню!" - любезно сказала я.

"Что тут непонятного!" - пробубнила Лариска. - "А то, я сама при твоем ремонте не присутствовала!"

Но она ещё окончательно не успокоилась и потому продолжала цепляться:

"Мне другое непонятно!"

Я вопросительно подняла брови, изображая крайнее внимание.

"Мне непонятно, чем вы с мужем думали, когда эти проклятые метры присоединяли. Ведь ясно было, что совмещенный санузел-это страшно неудобная вещь!"

Я кивнула головой и с готовностью пояснила:

"Видишь ли, Лара... Мой муж так редко бывал дома, что фактически туалетом и ванной пользовалась я одна и никаких конфликтов, как ты и сама понимаешь, не возникало. Я ведь тогда не думала, что ты будешь месяцами жить у меня и изводить требованиями освободить туалет."