- И каких же богов ты убил?

- Хм-м, богиню домашнего очага, бога виноделия, бога кузнечного дела, еще кого-то, - он отмахнулся. - Не все ли равно? Они были, теперь их нет, а оставшимся пришлось взвалить на себя работу умерших. Только это и важно в нашей вселенной. Кому-кому, а тебе не стоит забывать о таких вещах.

Это размышление, больше похожее на угрозу, напомнило императору, с кем он сейчас говорит, и тот вернулся к первоначальной теме разговора.

- Не забуду. Но мы отвлеклись, ты так и не сказал, что забыл в моем храме.

- Может, решил заглянуть на обед?

- Смешная шутка, - скривил губы Анаториан.

- А может, решил подхлестнуть события.

Анаториан обратился в слух - Фарнир никогда ничего не делал просто так. В каждом его действии был скрытый смысл, а иногда даже несколько таковых. Нужно слушать и запоминать, и, быть может, удастся понять что-нибудь.

- Я слушаю, очень, очень внимательно.

- Это похвально, - подбодрил его Фарнир. - Тогда я стану говорить, очень, очень медленно. Итак, наша маленькая игра началась, но вот какое дело... Помнишь, я говорил, что ребятки слабы?

Анаториан кивнул.

- Это я был еще весьма мягок по отношению к ним. Правда в том, что моим игрушкам придется потратить немало времени, прежде чем они будут в состоянии потанцевать с тобой.

- Приятно это слышать.

- Тебе-то, конечно, приятно. А вот мне - не очень. Поэтому я решил добавить в нашу главную игру еще одну, поменьше и попроще.

- И как она будет называться? - подтолкнул бога Анаториан, который начал понимать кое-что.

- Кошки-мышки. Они будут убегать, ты догонять. Сумеешь - молодец, нет, - тут еж подмигнул императору, - не молодец.

"Стало быть, сейчас меня ждет пара новых подсказок. Что ж, послушаем".

- Ищи их на границах своей могучей державы. Смотри на яростный север, но не упускай из вида и развратный восток.

Еж быстро перебрался к полупустому блюду с фруктами, выудил оттуда гроздь винограда, которую целиком отправил в пасть, и продекламировал:

- Пойми их, и сможешь поймать. Поймай их, и сможешь понять. Играй же, и ты сможешь жить. Живи же...

Он на миг замер и ухмыльнулся, после чего закончил:

- Чтоб снова убить.

В следующий миг бог исчез, и в огромном зале воцарилась тишина.

"Север и восток. Север и восток", - Анаториан вернулся к трону и уселся на него, оперившись локтями на подлокотники и опустив подбородок на сплетенные в замок ладони. - "Слишком прозрачные намеки, и я не настолько глуп, чтобы их не понять. Яростный север - это бунт. Развратный же восток... Тут чуть сложнее - речь идет об Атериаде. Мне придется искать второго там. А еще на востоке империи было жилище Маркация".

Он покачал головой.

"Я не верю в такие совпадения. Давно отучился. Стало быть, второй действительно жил у него и сбежал в Атериаду. Хорошо".

Хотя на самом деле хорошего было мало. Император сумел подготовить немало свежих войск, которые планировал использовать против Таверионской республики возможно уже в этом году. Таверионцы давно стали в горле, и с ними следовало что-то сделать, но он все откладывал окончательное решение вопроса в долгий ящик, постепенно укрепляя свою державу, усиливая армию и, самое главное, флот. И вот, когда почти все было готово к большому походу, пришел один еж и все испортил. Опять же, ни о каком совпадении или скуке тут не могло быть и речи. Фарнир либо не хотел, чтобы он схватился с республикой прямо сейчас, либо не желал, чтобы война велась исключительно между Фаром и Таверионом. Ведь если империя атакует Атериаду, то будет непросто избежать войны как с республикой, так и с Селианской империей. Если к этому добавить взбунтовавшийся север, картина получится неприятная.

Значит, спешить придется медленно.

"Сперва умиротворим Ганнорию, отправлю туда Цирилена с его людьми, пускай усилят карательный легион. Ну а потом... Потом Атериада. Фарнир хочет поиграть в кошки-мышки? Что ж, почему бы и нет".

Он принял решение и поднялся с трона.

"А даже если все пойдет, как задумал Владыка Хаоса, то у моей империи достаточно прочный фундамент, она выдержит серьезную войну".

Анаториан поднялся с трона и величественно спустился в зал. Проходя мимо алтаря, он взял с подноса последний персик и вонзил зубы в мякоть, чувствуя, как по губам течет сладкий сок.

"Мы еще посмотрим, кто кого, о великий и могучий небожитель, посмотрим".

Он вышел из храма и столкнулся нос к носу с замершими возле дверей Цириленом и Лицием. Щелкнув пальцами, Анаториан снял заклинание и распорядился.

- Пускай моление продолжат. Распорядитесь также, чтобы жрецы принесли обильные жертвы Картарасу.

Лиций и Цирилен переглянулись.

- Да, жертвы не повредят. После этого я буду ждать вас, а также всех легатов, во дворце.

- Понял тебя, о божественный, - в один голос ответили они.

- Хорошо. Исполняйте.

Анаториан решительно направился к своим носилкам.

"Мы еще посмотрим", - мысленно повторил он, улыбаясь.

Глава 2.

Воздуха почти не было, он брел по пылающему зданию, кашляя и задыхаясь от дыма. Пламя с треском пожирало все, до чего дотягивалось, разбрасывая во все стороны искры. Трегоран не помнил ни единого заклинания, он не понимал, как оказался в этом странном месте, и почему не может покинуть его. Оставалось лишь переставлять ноги и двигаться. Наконец он добрался до обитой медью двери, толкнул ее и оказался в спальне Маркация. Маг лежал на кровати, а возле него стояла, занеся нож над головой, Этаара. При виде юноши она издевательски рассмеялась.

- Ничтожество! - крикнула девушка. - Евнух!

- Стой! - заорал он. - Не делай этого!

Этаара захохотала, и нож понесся вниз, вонзаясь в сердце мага.

- Ты плохой ученик! - Глаза Маркация неожиданно распахнулись, и теперь тот смотрел на юношу пронзительно и страшно. - Ты позволил мне умереть!

Из его рта рекой полилась кровь, которая в считанные мгновения залила весь пол.

Треогоран заорал от ужаса и бросился прочь из комнаты, но едва он открыл дверь, как вошел в точно такое же помещение. Этаара стояла с занесенным над головой ножом, а на ложе лежал...его отец. Он был неестественно бледен и связан по рукам и ногам.

- О боги, нет! - Трегоран бросился вперед, но безжалостная фарийка опустила свое кошмарное оружие. Отец захрипел, изогнулся в предсмертной муке. Его ноги принялись колотить по кровати, сбивая простыни. Из раны и изо рта отца хлынула алая кровь.

Трегоран опустился на колени и сжался, закрывая руками голову. Он принялся тихонько подвывать от отчаяния и безысходности, и лишь шум со стороны заставил его оглядеться. Он был дома, лежал, забившись в угол. Отец, дергая ногами, валялся неподалеку. Из дальней комнаты доносились кошмарные вопли сестер, а здесь, прямо на его глазах, несколько фарийцев под предводительством офицера, валили на пол мать...

- Вот видишь, что бывает, когда ты - ничтожный червяк? - раздался над его ухом вкрадчивый голос Этаары. - Смотри, сейчас они отымеют ее. На твоих глазах. Милое зрелище?

Трегоран жалобно застонал.

- Ну-ну, не волнуйся, я избавлю тебя от него. - Горла коснулось что-то холодное, пахнущее кровью и смертью. - Пока, передавай привет своим богам.

Острая боль пронзила юношу и тот заорал...

***

- Тише, тише, - сильные руки схватили его, не давая дергаться. - Друг мой, все хорошо, тебе приснился дурной сон.

- А? Что? - Трегоран не понимал, что происходит, где он и с кем.